— Ты за это умрешь, — произнес человек на траве разбитыми губами, своим странным голосом.

Гутрум снова заморгал. Тряхнул головой, ошеломленный. Это невозможно было вынести. Он одной рукой поднял этого человека; тот весил меньше любого из них, намного. Держа его на весу за тунику на груди, так что ноги болтались в воздухе, Гутрум выхватил из-за пояса нож.

— Нет! — закричал Атли у него за спиной. Гутрум не обратил на него внимания.

— Повтори мне это еще раз, — прорычал он маленькому человечку, болтающемуся в воздухе перед ним.

— Я убью тебя за этот удар, — ответил человек, который был полностью в его власти. Слова с присвистом выходили из кровоточащих губ.

— Хорошо же, — сказал Гутрум.

Он коротким, натренированным движением замахнулся ножом. И был остановлен тяжелой рукой, схватившей и сильно сжавшей его запястье.

— Он не расплатится с нами, если умрет, — проворчал Атли. — Стой!

Гутрум выругался.

— Ты знаешь, сколько серебра он только что нам стоил?

— Конечно, знаю.

— Ты слышал, как этот белолицый трус угрожал меня убить? Меня!

— Ты его ударил.

— Глаз Ингавина! Он убил наш выкуп, ты, тупой дурак!

Атли кивнул.

— Правильно. И еще он нам платит. И он — Вольгансон. Последний. Ты хочешь вернуться домой с его кровью на своих руках? Мы разберемся с ним на корабле. Лучше теперь убраться отсюда и от берега, до наступления утра. Элдред скоро явится, когда они найдут эти тела.

— Конечно, явится.

— Тогда уходим. Убьем двух последних? — Атли ждал приказаний.

— Конечно, убьем, — прохрипел маленький человечек, которого Гутрум все еще держал на весу. Гутрум отшвырнул его прочь, назад в траву. Он лежал там, маленький и скорчившийся, не двигаясь.

Гутрум выругался. Чего ему хотелось, так это отправить последних двух англсинов обратно в Эсферт, чтобы объяснить, чтобы сказать, что убийство не было намеренным. Что дружины покидают этот берег. Здесь обитало много эрлингов, или недалеко отсюда, к востоку. Последнее, что нужно Йормсвику, это привести в ярость собственный народ из-за того, что англсины урежут их торговые права, или поднимут налоги, или решат убить десяток людей и выставить их головы на пиках в отместку за смерть графа и друга короля. Это могло случиться. Такое уже случалось.

Но он не мог их отпустить. Не существовало объяснения, которое принесло бы хоть какую-то пользу. Оставшиеся в живых расскажут, что разбойники из Йормсвика убили графа англсинов из лука труса, после того как он сдался. Это никуда не годится.

Он вздохнул, снова сердито взглянул на лежащего в траве.

— Убейте их, — нехотя произнес он. — Потом в путь.

Вряд ли стоит оспаривать ту истину, что большинство людей предпочитают, чтобы им не объявляли о времени их смерти. Наемники Йормсвика, ответственные поодиночке и все вместе за столько смертей, это сознавали. В то же время захватывающие и тревожные события на том залитом луной лугу, после убийства англсина до того момента, когда Гутрум отдал последний приказ, приковали к себе их внимание — и отвлекли их.

Один из пленных англсинов извернулся, как только Угрум заговорил, выхватил из-за голенища сапога нож, пырнул им ближайшего к нему человека, сторожившего его, вырвался из рук второго и бросился бежать в темноту. Обычно с этим быстро справлялись. Двадцать человек, они быстрые и опытные бойцы.

Но у них не было коней.

А у беглеца-англсина через секунду появился конь. Семь коней стояли рядом на привязи. Их следовало забрать раньше. Но их не забрали. Стрела, потеря выкупа за графа, нападение Гутрума на человека, который им платит. Причины очевидны, но они совершили ошибку.

Они со всех ног бросились к оставшимся лошадям. Шестеро вскочили в седла без всякого приказа. В таких случаях не нужны никакие приказы. Они пустились в погоню. Однако они не очень-то умели скакать верхом, эти эрлинги, эти пираты с ладей, украшенных драконами, покорители белых волн и штормового ветра. Они умели ездить на конях, но не так, как этот англсин. И он выбрал лучшего коня — почти наверняка коня графа. Все сложилось плохо. Потом стало еще хуже.

Они услышали, как звук его рога прорезал летнюю ночь.

Разбойники резко натянули поводья. Другие, пешие, позади них, на лугу, переглянулись, а затем посмотрели на Гутрума, который возглавлял отряд. Все они поняли, что внезапно оказались в большой опасности. В глубине суши. Пешие, все, кроме шестерых. В целом дне пути от кораблей, по крайней мере, рядом укрепленный город и сторожевая башня, и сам Эсферт недалеко на севере. Наступит день, светлый и смертельно опасный, гораздо раньше, чем они доберутся до берега.

Гутрум снова в ярости выругался. Он сам прикончил последнего англсина, почти рассеянно, ударил мечом в грудь и выдернул его, как только меч вошел в тело, потом вытер его о темную траву и снова спрятал в ножны. Всадники вернулись обратно. Проклятый рог продолжал трубить, вспарывая ночь.

— Вы шестеро скачите обратно, — прохрипел он. — Скажите Бранду, пусть он высадит воинов с одного корабля, и пусть они идут сюда. Вы их поведете. Ищите нас. Мы будем двигаться так быстро, как только сумеем тем путем, каким пришли. Но если будет погоня, нас могут поймать, и нам понадобится больше людей, чтобы отбиться.

— Сорока достаточно? — спросил Атли.

— Понятия не имею, но не могу рисковать большим количеством. Пошли.

— Я хочу коня! — произнес сидящий на траве маленький, злобный человечек, который заварил всю эту кашу. — Я приведу их обратно.

— Даже думать забудь! — яростно ответил Гутрум. — Ты хотел отправиться на берег вместе с нами, ты побежишь с нами обратно. А если не сможешь поспеть за нами, мы оставим тебя Элдреду. Полагаю, ему будет приятно встретить одного из Вольгансонов. Поднимайся. Бегите ровным шагом, вы все. Всадники, вперед!

Рог все еще трубил, замирая на востоке, когда они тронулись в путь на запад. Ивар достаточно быстро поднялся, как заметил Гутрум. Рагнарсон вытер губы, сплюнул кровь, затем побежал вместе с ними. Он оказался легкокостным и быстроногим. Некоторое время плевался кровью, но больше не заговаривал. При свете луны его черты казались более странными, чем когда-либо, и почти нечеловеческими. Его следовало бросить на произвол судьбы еще при рождении, мрачно подумал Гутрум, если он так выглядел, когда явился в срединный мир. Так бы и случилось в любой другой семье. Этот человек, наследник Сигура Вольгансона, грозил ему смертью. Ему даже не пришло в голову испугаться, но он жалел, что не убил его.

Граф, продолжал думать он по дороге. Граф! Друг Детства Элдреда. Они могли бы взять богатый выкуп за Бургреда Денфертского, повернуть назад, уплыть домой и провести обеспеченную и легкую зиму в тавернах Иормсвика. Вместо этого им предстоит тяжелый, полный опасности бег обратно. Рог в темноте приведет на то место всадников, и они узнают, что произошло. И они знают местность гораздо лучше эрлингов. Отряд может здесь погибнуть.