— И в самом деле... Только вот сны нам снятся кошмарные.

Постепенно дети немного успокоились, дыхание восстановилось. Яночка устроилась поудобнее, оперев локти на коленях и уткнувшись подбородком в скрещенные ладони. Павлик спиной прислонился к склону насыпи. Хабр растянулся у их ног.

— Не вернемся домой, пока всего не продумаем,сказала девочка.Неизвестно, что может случиться утром.

— Давай скорее думать, отцу ведь рано на работу, еще обнаружит, что заперт в доме.

— Конечно. Родители должны быть уверены, что мы всю ночь сладко спали. Так вот, я считаю, что убит тот самый вор, с кривым глазом.

Павлик вздрогнул.

— Если это и в самом деле так, не может быть сомнений: мы в этом виноваты.

— Никаких «если», — холодно заметила Яночка. — Так оно и было. Человек из Махдии приехал сюда еще раз и прикончил его!

— Не стал откладывать дела в долгий ящик...

— Да, тянуть не стал. Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, насколько для нас это опасно?

— Не станет же он трезвонить о том, что пришил сообщника!

— Ясно, не станет, но если хоть немного соображает, если помнит, что мы знаем то же, что и он... Как думаешь, что сделает?

— Ясно что: свернет нам шеи. Я бы на его месте тоже свернул.

— Не паникуй, не так все страшно. Во-первых, он не знает, что мы стали свидетелями убийства. Во-вторых, мы не знаем имен ни кривого вора, ни человека из Махдии.

— Но убийца может не знать, что мы не знаем,возразил брат.

— Верное замечание, имени и фамилии не знаем, но в лицо опознать можем.

— Не нагнетай! Если он действительно человек неглупый, на время где-то спрячется.

— И сообразит, что не в наших интересах выдавать его полиции. Да и Хабр нас всегда предупредит, если он где поблизости появится, мы успеем сбежать. Не придет же он убивать нас в наш дом?

— Не придет, — согласился Павлик.Убить нас он должен так, чтобы казалось — мы случайно погибли. Ладно, я и не очень-то боюсь, но вот что делать с убитым кривым вором? Ведь нас замучают угрызения совести. В конце концов, лично нам он ничего плохого не сделал, а убили его из-за нас. Вернее, из-за меня. Надо было мне тогда выскочить с доносом!

— Я тоже виновата, поддержала тебя. Но откуда нам было знать, что этот, из Махдии, сразу за нож схватится? Ты же не знал?

— Нет, конечно, мне такое и в голову не пришло. Знай такое, словечка бы ему не пикнул!

— Поэтому и-не переживай. Ну допустим, убитый у нас на совести, от этого никуда не деться, но это еще не значит, что мы тоже заслуживаем смерти. Надо как-то загладить свою вину.

— Как?

— Пока не знаю. Может, позаботиться о жене и детях покойного. Интересно, были у него жена и дети?

— Даже если и не было, уж наверняка осталась старушка мать. О ней тоже можно позаботиться. А как?

— Я думаю, если мы все-таки найдем сокровище, половину надо отдать им. Жене и детям или старушке маме. Ты как считаешь?

Павлик жалобно простонал:

— Да я хоть и все сокровище готов отдать, только бы избавиться от этих угрызений совести. А тут еще взрывчатка осталась в пещере... Если на ней кто подорвется, тогда мне хоть помирать! Никакими сокровищами не отделаешься — я виноват. Езус-Мария, как все сложно! У Яночки был уже продуман план.

— А со взрывчаткой сделаем так: займемся этим ближайшей ночью. Сейчас туда нельзя возвращаться. А завтра обязательно пойдем. Хабр скажет нам, нет ли там кого, войдем в пещеру...

— И что?

— И или ты приделываешь другой шнур и взрываем, или забираем пакет со взрывчаткой. Я думаю, сегодня в пещеру никто не пойдет, пятница, нерабочий день, в котловане никого не будет.

— Труп останется.

— Тут тоже возможны два выхода. Или убийцы унесут труп куда подальше и спрячут, или оставят на месте. И что, побегут в полицию сообщать о нем? Не такие уж они дураки. Вот труп и полежит себе спокойно аж до субботы, когда рабочие снова приступят к работам в котловане.

— Возможен и третий вариант,сказал Павлик.Ведь котлован огромный, где-нибудь там и спрячут, зачем куда-то относить. А если через год его и откопают, один скелет найдут...

— При их темпах откопают не раньше, чем лет через десять,заметила девочка.

— Ты права! — оживился брат.Знаешь, мне немного легче стало. И в самом деле, в пятницу туда никто не пойдет, можно надеяться, наша взрывчатка спокойно пролежит весь день. Хоть на этот счет меня не замучают угрызения совести.

Яночка встала и потянулась, расправляя затекшие ноги.

— А сейчас — домой! Только пойдем кружным путем, не через поселок, чтобы нас кто ненароком не заметил...

— Я вот тут подумал и понял, что Хабр опять оказался умнее нас с тобой,говорил Павлик утром, расставляя стулья вокруг стола, на который Яночка накрывала к завтраку.Ведь он же первый сообразил — нельзя допускать врага к пещере. И не допустил. А представляешь, что там могло случиться? Если бы они драку в пещере затеяли. Как миленькие бы подорвались!

— Для одного из них это уже без разницы,философски заметила девочка.

— Для одного! А тогда у меня на совести было бы трое!

Завтрак сегодня припоздал. Во-первых, отцу не надо было идти на работу, во-вторых, накануне все поздно легли.

Хабровичи еще сидели за столом, когда кто-то затарабанил в калитку. Оказалось, это пан Кшак.

— Анджея обокрали! — крикнул он.Увели все самое ценное. И теперь мы с Рогалинским не знаем, что делать:

Естественно, все Хабровичи бросили завтрак и обступили земляка. Пан Роман удивился:

— А почему вы с Рогалинским? Обокрали ведь Анджея.

— Кофе выпьешь? — одновременно сказала пани Кристина.

— С удовольствием,ответил гость ей, а пану Роману пояснил: — Потому что Анджей еще вчера уехал в Алжир, а нам с Рогалинским велел присматривать за его домом. Вчера мы допоздна у вас задержались, а сегодня утром заглянули — кошмар! Выбили стекло в окне и унесли из дома самое ценное.

— Что именно?

— Мы с Рогалинским прикинули, выходит, что свистнули магнитофон, кондиционер, кофемолку, ботинки, куртку, дрель. Не знаю что еще. Даже электробритвы не видать, тоже, наверное, украли. Думаю, кража совершена еще днем, когда все были на работе, а неработающие жены по магазинам бегали.

— Какой ужас! — воскликнула пани Кристина.

— Ну знаете, это уже переходит все границы! — разгневался пан Роман.Сколько нам можно терпеть! Пора что-то предпринять. Не знаете, Анджей как-то пометил свои вещи?

Пан Кшак радостно подтвердил:

— А как же! Я сам помогал ему везде ставить метку. Где скоблил гвоздем, где краской мазал — сорок четыре! Даже на ботинках. Потому первым делом к вам бросился...