— И закончив ее, ты покончишь со своими проблемами.

Я кивнула.

— Благодаря тебе.

— Я только посадила тебя в самолет, — возразила подруга. — Остальное ты сделала сама.

— Анни, я чуть было не стала одинокой неудачницей с кучей кошек. Представляешь меня в окружении девятнадцати кошек?

— Представляю. Кто-то должен был тебя спасти от этой участи.

Мы рассмеялись, потом Аннабель опустила взгляд.

— Когда ты уезжаешь?

— Куда?

— На остров Бейнбридж.

В глубине души мы обе догадывались, что я уеду. Вот только когда и при каких обстоятельствах?

— Понятия не имею.

Впрочем, и день, и время уже определились, хотя я этого еще не знала.

Я вернулась домой после трех. На автоответчике мигал огонек, и я нажала на кнопку, чтобы прослушать сообщение.

«Эмили, это Джек».

У меня волосы встали дыбом.

«Я не сразу узнал о твоем отъезде, и потребовалось какое-то время, чтобы найти этот номер. Я был в полной растерянности из-за того, что ты уехала не попрощавшись, но потом поговорил с дедом. Он рассказал о твоем визите, и я понял, что произошло. С недавних пор память его подводит, так что, если он сказал обо мне какую-нибудь глупость, не принимай это всерьез».

Сообщение оборвалось, и сразу зазвучало другое.

«Прости, это снова я. Хочу объяснить про ту ночь. Это ведь ты звонила, да? Надеюсь, что у тебя не сложилось неверное представление. Я работал над картиной, у меня все руки были в желтой краске, вот клиентка и взяла трубку. Пожалуйста, поверь мне! Здесь нет никаких романтических отношений. Эмили, ей за шестьдесят! Может, теперь тебе станет легче?»

На какое-то мгновение Джек замолчал.

«Но я действительно что-то скрывал, и мы должны об этом поговорить».

Он снова сделал паузу.

«Эмили, я скучаю. Ты мне нужна. Я… я тебя люблю. Вот, я все сказал. Пожалуйста, позвони».

Посмотрев на определитель, я торопливо набрала номер. Джек меня любит!.. Телефон звонил и звонил, но никто не брал трубку. Тогда я сделала лучшее из того, что оставалось: позвонила в аэропорт и заказала билет в Сиэтл на следующий день.

— Обратный билет нужен? — спросили меня.

— Нет, — ответила я, не раздумывая.

После того как я торопливо собрала сумку и застегнула молнию, мне показалось, что я забыла нечто важное. Пройдясь по квартире и мысленно проверив по списку все вещи, я поняла, что не положила в чемодан «Годы милосердия». С самого возвращения в Нью-Йорк я думала об этой книге, и мне не терпелось перечитать ее в свете истории Эстер.

Книга терпеливо ждала на полке в гостиной. Я достала ее, села на диван и прочитала несколько страниц. Посмотрела свежим взглядом на титульный лист и вдруг увидела выцветшую надпись черными чернилами, которую раньше не замечала. Я поднесла книгу к глазам. Надпись гласила: «Эта книга принадлежит Эстер Джонсон».

Тридцать первое марта

Помню, в старших классах рассказывали о девочке, которая поехала в Сиэтл с друзьями, но опоздала на паром и не успевала попасть на остров к десяти часам, когда ее встречали родители. Следующий паром ожидался только через час, а строгий отец наверняка запретил бы ей гулять или еще что похуже. Девчонка запаниковала и когда увидела, что паром отходит от причала, швырнула свою сумку, а потом прыгнула сама. Только вот оказалась она не на палубе, а в воде. Ее отвели в медпункт и отправили домой со сломанным запястьем и синяком на подбородке. Девочку звали Кристалина. Я вспомнила ее имя, услышав паромный гудок. Я как раз подбегала к терминалу, когда паром отчалил. Мое сердце ухнуло вниз.

Большую часть последних тринадцати часов я либо томилась в аэропортах, либо летела; добравшись до пристани и увидев, что я опоздала буквально на считаные секунды, я всерьез подумала, а не прыгнуть ли мне в стиле Кристалины? Правда, потом я посмотрела на неспокойное море и решила, что остров никуда не денется. Джек тоже. Или нет?

Судно причалило в восемь двадцать пять вечера. Никто меня не ждал, кроме одинокого такси.

— Довезете до Хидден-Коув-роуд? — спросила я водителя.

Он кивнул и взял мою сумку.

— Смотрю, вы путешествуете налегке. Ненадолго в наши края?

— Пока не знаю.

Он снова кивнул, словно понял, что я имею в виду.

Я показала дорогу к дому Джека, но когда мы подъехали, ни одно окно не светилось.

— Похоже, никого нет дома, — заметил водитель, констатируя факт.

Меня покоробило, когда он предложил уехать.

— Подождите еще минутку.

В кино обычно за подобным диалогом следует сцена воссоединения — мужчина и женщина бросаются друг другу в объятия, губы сливаются в поцелуе. Я постучала в дверь и подождала пару минут, затем постучала еще раз.

— Эй, кто-нибудь есть дома? — прокричал из машины водитель.

Не обращая на него внимания, я постучала снова. Сердце бешено колотилось, и я слышала его стук. Ну давай же, Джек, открывай!

Спустя еще минуту я поняла, что он не ответит. Или его нет дома. Меня вдруг охватило чувство безысходности. Я села на крыльцо и уткнулась лицом в колени. Что я здесь делаю? Как случилось, что я полюбила этого человека? На ум вдруг пришла строка из «Годов милосердия», которая мне всегда нравилась: «Любовь — не тепличный цветок, неохотно распускающий бутоны, а сорняк, который неожиданно расцветает на обочине».

Я не виновата в том, что люблю. Любовь возникла сама собой, и теперь ее не остановить. От этой мысли у меня потеплело на душе, хотя я по-прежнему сидела одна на холодном крыльце.

— Мисс, у вас все в порядке? — спросил таксист. — Если вам некуда идти, я позвоню жене. Она приготовит постель, переночуете у нас, не бог весть что, но хоть какая-то крыша над головой.

Похоже, у всех жителей острова доброта в крови… Я подняла голову и собралась с силами.

— Спасибо большое, вы очень добры. Здесь недалеко живет моя тетя, я поеду к ней.

Таксист высадил меня у дома Би. Расплатившись, я какое-то время стояла с сумкой в руках, глядела на дом и думала, правильно ли я поступила, что вернулась. Потом подошла к передней двери, убедилась, что в доме горит свет, и вошла.

— Би?

Она все так же сидела на стуле, словно я никуда не уезжала.

— Эмили! — Би встала, чтобы меня обнять. — Какой сюрприз!

— Я должна была вернуться.

— Даже не сомневалась, что так оно и будет. А одна из причин твоего возвращения случайно не Джек?