Вера стала рядом с Карло на капитанском мостике, чтобы лучше было видно стремительно скользивший по волнам ка- финский корабль.

— Они спешат на всех парусах, пока дует западный ветер, он помогает им двигаться к Таврике, — заметил Карло. — А вот для нас этот ветер не будет полезным, когда повернем на Монкастро.

— Сейчас главное — догнать фусту, а в Монкастро потом как-нибудь доберемся, — заявила девушка.

Карло, заметив темное облако на северном краю горизон­та, покачал головой:

— Боюсь, что погода скоро может испортиться, и тогда мы уж точно рискуем долго носиться по морю.

— Если погода испортится, то не только для нас, но и для них! — Вера напряженным взглядом следила за быстро удаляв­шейся фустой. — Черт!.. Кажется, они идут со скоростью не меньше восемнадцати узлов.

— Попутный ветер помогает, а потом, ближе к Амастриде, им поможет черноморское течение, которое там поворачива­ет на север.

— Но ведь наша галера должна быть быстроходней фусты, почему же мы не можем их догнать?! — сердито топнула ногой Вера.

— Не забывай, что во время боя у нас были повреждения. В Месемврии Рустико собирался заняться починкой парусов и мачт, но ты не дала на это времени.

— Если с парусами не все в порядке, то вели гребцам при­налечь на весла!

— Гребцы измотаны, а сегодня им еще не успели дать еды.

— Пусть едят на ходу! — Вера была само нетерпение.

Карло бросил на девушку осуждающий взгляд, но спорить не стал. Скоро расстояние между галерой и фустой немного сократилось, но это, кажется, вызвало беспокойство у коман­ды кафинского купца, и фуста прибавила ходу.

— Похоже, они знают, что «Вероника» — корсарское судно, и боятся, что мы хотим их ограбить, — заметил Карло. — Если погоня будет продолжаться с той же быстротой, мы рискуем зайти далеко в море, а сейчас нам это ни к чему.

— Что же делать?

— Я велел впередсмотрящему дать сигнал купцу, что у нас мирные намерения и мы хотим переговоров. Но, кажется, на фусте нам не верят.

— Как глупо с их стороны! А они не боятся, что мы начнем стрелять из больших арбалетов?

Карло снова оглянулся на темную линию горизонта и по­жал плечами:

— Наверное, надеются, что непогода нас отвлечет и мы от­станем.

— Вели дать еще один сигнал о переговорах!

Через какое-то время стало ясно, что кафинский купец все же решился на переговоры, и фуста замедлила ход.

После сближения кораблей Вера первая перешла по шкафу­ту на палубу фусты и обратилась к капитану:

— Синьор, у нас нет плохих намерений! Мы только хотим, чтобы вы нам выдали одного человека, который находится у вас на корабле. Мы должны наказать его за преступление!

Капитан купеческого судна — немолодой, но крепкий гену­эзец с обветренным лицом, хмуро спросил у стоявшего на ка­питанском мостике Карло:

— А почему переговоры со мной ведет этот молокосос-юнга?

— Это не юнга, а мой помощник! — заявил Карло. — И я по­вторю его просьбу о выдаче одного вашего пассажира.

Рядом с Верой стали Габриэле и еще один матрос с «Веро­ники», получивший за быстроту прозвище Джованни-Ураган. Они трое выразительно взялись за рукояти своих сабель, давая понять, что юный переговорщик находится под их защитой.

— Какого пассажира вы имеете в виду? — спросил капитан фусты.

— Я не знаю, как его зовут, но могу описать приметы, — от­ветила Вера. — Это молодой темноволосый мужчина в крас­ном кафтане и синей шляпе с желтой лентой.

Капитан переглянулся со своим помощником, и тот с усмеш­кой объявил:

— Догадываюсь, о ком речь! Это тот красавчик, который проиграл мне пятьдесят дукатов, но пообещал отдать эти день­ги лишь в Кафе.

— Да, его можно назвать красавчиком, — подтвердила Ве­ра, чувствуя, как ее охватывает азарт охотника, приблизивше­гося к добыче. — Выдайте нам этого красавчика немедленно! Мы даже заплатим вам его долг, только выдайте!

Помощник, который, в отличие от хмурого капитана, был явно веселого нрава или, может, успел приложиться к фляге, ответил с широкой улыбкой:

— Да мы бы и рады, но этот плут Угуччоне сбежал! В послед­нюю минуту перед отплытием покинул корабль, и мы даже не заметили, как ему это удалось.

— Угуччоне? Его зовут Угуччоне? — невольно переспроси­ла Вера.

— Да, так он нам назвался.

— Я не верю, что он сбежал, вы его где-то прячете! — Де­вушка не в силах была смириться с тем, что погоня оказалась напрасной. — Клянусь, я обыщу всю вашу посудину, и, если вы лжете...

Она кинулась вперед, готовая сразиться с вооруженной охраной фусты, но в этот миг порыв ветра сорвал шапку с ее головы и взметнул водопад темных блестящих волос. Возгла­сы удивления раздались со стороны кафинцев, а потом кто-то из них крикнул:

— Да это же Вероника Грозовая Туча! Говорят, она сража­лась с турками не хуже мужчин! Настоящая фея корсаров!

Вера лишь мимоходом удивилась тому, как быстро слухи о ее участии в битве с турецкими пиратами распространились по побережью. Ей некогда было задумываться, кто стал источ­ником этих слухов: какой-нибудь турок с корабля Бекира, сбе­жавший в Месемврию, или один из христианских пленников, спасенных из галерного рабства и добравшихся до берега.

Сейчас все внимание девушки было приковано к тем пре­пятствиям, которые не давали ей осуществить долгожданную и, казалось бы, такую близкую месть.

По приказу капитана фусты его помощник и боцман вста­ли у Веры на пути, не давая осмотреть каюты и трюм. Она чуть отступила назад, оказавшись между Габриэле и Джованни, после чего обнажила саблю и, оглянувшись на Карло, подала ему знак. Тотчас сразу несколько вооруженных матросов с галеры переместились на палубу фусты. Хмурый капитан и его вмиг посерьезневший помощник быстро оценили обстановку и, по­нимая, что имеют дело с корсарами, поднаторевшими в мор­ских битвах, решили не доводить дело до серьезной ссоры. По­сле недолгих переговоров они отступили, давая возможность Вере под охраной четверых матросов осмотреть внутренность корабля. «Красавчика» там действительно не оказалось, и разочарованная девушка, вернувшись на палубу, потребовала хо­тя бы рассказать ей, кто таков этот Угуччоне и где его можно найти.

— Синьорина Грозовая Туча, мы ничего не знаем об этом мошеннике, — с шутливым поклоном заверил ее помощник капитана. — Он вместе со своим приятелем попросил отвезти его в Кафу, обещал хорошо заплатить. А вчера вечером затеял с нами карточную игру, но был пойман на шулерстве. Мы его чуть не убили, тогда под страхом смерти он стал играть честно и проиграл мне пятьдесят дукатов. Остальное вы знаете — в по­следнюю минуту он сбежал.

— Куда? У него какие-то связи в Месемврии? Где он там живет?