«Он исчез», — сказал Прат.

Громф ожидал этого.

«Я думаю, возможно, это кольцо»,-- заметил Нозрор.

«Кольцо?» — отозвался Громф.

«Которое позволяет ему мгновенно переходить с одного Уровня на другой», — пояснил Нозрор.

Громф предполагал, что будет сражаться с Дирром один на один, причем посредством заклинаний. Архи­маг вынужден был признаться, хотя бы самому себе, что к рукопашной он не готов и что по крайней мере в этом отношении Нимор оказался сильнее.

Он выбросил эти мысли из головы, услышав, что Дирр творит очередное заклинание. Он повернулся к личу.

Вид у Дирра был странный, как будто что-то должно было произойти, но он не знал точно что. Громфу это очень не понравилось.

«Он что-то задумал», — сказал Нозрор.

Едва в мозгу у Громфа прозвучали последние слова этого предостережения, заклинание лича начало действо­вать. Возникнув прямо из воздуха, по камням Базаара за­топала пара ног, явно принадлежащих какому-то насеко­мому, потом еще пара и еще, еще и еще. Голова существа оказалась в ширину больше, чем Громф был ростом, мо­жет, даже раза в два шире. По обе стороны нелепого рта существа виднелись кривые зазубренные жвала. Два вы­пуклых фасеточных глаза обшаривали опустевшую пло­щадь, пока огромная тварь вытаскивала остальное тело из ткани магической энергии.

Это была многоножка величиной с караван вьючных ящеров, а позади нее хохотал Дирр, и уже снова подле­тал к Громфу Нимор.

«По одному», — сказал себе Архимаг.

Он произнес еще одно заклинание над парой маги­ческих метательных ножей. Многоножка засеменила к Громфу, но двигалась она медленно, еще не освоившись в новом месте и не чувствуя над собой полного контро­ля лича. Это дало Громфу время окончить заклинание и метнуть ножи. Он не старался целиться. Просто бро­сил их в сторону Нимора и предоставил заклинанию доделать остальное. Ножи засвистели в воздухе и, вра­щаясь, устремились прямо к крылатому ассасину.

Нимор с впечатляющей ловкостью запетлял в возду­хе, пытаясь увернуться от ножей, но если те вставали на след, отделаться от них было не так просто. Ассасину пришлось снова развернуться, чтобы отбить их шпагой. Сверкающая сталь — тонкий клинок шпаги ассасина и оба ножа — замелькала вокруг Нимора, сливаясь в рас­плывающийся круг.

«Отлично придумано, Архимаг, — прокомментировал Прат. — Это займет его на некоторое время».

Снова проигнорировав племянника, Громф призвал силу левитации, скрытую в его посохе, и взмыл ввысь. Ужасные челюсти многоножки сомкнулись в дюйме от кончиков его башмаков, и существо мгновенно подалось назад, чтобы сделать новый выпад. Громф, надеясь, что он поднялся над чудовищной тварью достаточно высо­ко, кружил и петлял в воздухе, на лету разглядывая Базаар и соседние сталагмиты во всех подробностях.

Архимаг остановился, зависнув в воздухе между сби­той с толку многоножкой и парящим личем.

— Тебе не нравится мой новый питомец? — изде­вался личдроу. — Да он просто хочет поцеловать тебя.

— Я не... — начал Громф, но у него снова перехвати­ло дыхание, когда Дирр, выставив перед собой посох и воспользовавшись его силой, толкнул Архимага.

Громф смутно ощущал, что гигантское насекомое на­ходится позади него, огромное, словно сталактитовая крепость. Дирр взлетел выше, и сила отталкивания толкнула Громфа вниз и вбок — прямо в ненасытную пасть многоножки.

В голову Громфу мигом пришло подходящее закли­нание, и он потратил дополнительное количество энер­гии, чтобы сотворить его побыстрее. Действие его он испытывал множество раз, но всякий раз ненавидел это ощущение. Тело его словно начало растягиваться, ис­тончаться. Он задрожал, и ему пришлось заставить себя держать глаза открытыми, когда зрение его немного за­туманилось и мир вокруг разом стал немного искажен­ным и в то же время более ярким, отчетливым.

Он оказался внутри исполинского насекомого. Мы­шечная ткань и потоки зеленой полужидкости, заме­няющей кровь, странные полотнища, видимо служив­шие в качестве легких, пустые оболочки других, тоже немаленьких, насекомых, которых тварь недавно сожра­ла, потом еще один толстый слой похожего на броню хитина — через все это он прошел насквозь. Тело его сейчас было скорее частью бесплотного мира, чем пер­вого Материального Уровня.

Многоножка не понимала, что происходит, да и как ей было понять? Громф знал, что насекомое не сможет почувствовать, как маг проходит сквозь него, но лишь увидит, что лакомый кусочек в виде дроу, которого она намеревалась заглотить, каким-то образом ускользнул.

Громф уловил краешком глаза какое-то движение и, быстро обернувшись, увидел, что к нему снова прибли­жается Нимор. Ножи исчезли, а у ассасина добавилось несколько новых ран, но, как показывал опыт, от этого он не стал менее опасным.

Многоножка развернулась, переместив свое тяже­лое — весящее, должно быть, несколько сотен тонн - те­ло с потрясающей ловкостью и проворством. Бесплотное тело Громфа уже сделалось видимым, хотя все еще вы­глядело призрачным, странно полупрозрачным. Много­ножка, похоже, его не видела. Вместо него взгляд ее вы­пуклых глаз остановился на Ниморе.

Нимор снова шарахнулся в сторону и, не уступая быстротой многоножке, сумел ускользнуть от ее челюс­тей и спасти свою жизнь. Существо просто перекусило бы его пополам.

Громф, тело которого вновь обретало твердую фор­му, левитировал вверх, подальше от насекомого.

— Дирр! — взревел Нимор. — Черт побери, присмат­ривайте за своей малюткой!

Громф улыбнулся, но Дирр в ответ начал новое за­клинание. Возможно, Нимор и разозлился на своего не­умершего союзника, но воевать друг с другом они вовсе не собирались. Архимаг понимал, что заклинание Дирра будет направлено против него. Защитная сфера, хоть и побыла некоторое время нематериальной, по-прежнему окружала его, и Громф знал, что Дирру придется исполь­зовать могущественную магию. Архимаг развернулся, чтобы оказаться лицом к личу, но все, что он мог сделать в мгновения, остававшиеся до того, как Дирр закончит творить свое заклинание, — это надеяться, что уже имею­щейся защиты хватит, чтобы спасти ему жизнь.

Лич завершил заклинание, и внешне ничего не про­изошло — ни вспышек молний, ни раскатов грома, но Громф почувствовал, как магия обволакивает его. За­щитная сфера не смогла отразить ее, но вступили в дело другие заклинания безопасности, и Громф сконцентри­ровался на этом. И все же тело его стало костенеть. Он насилу мог согнуть руки в локтях. Казалось, он обра­щается в камень.

Он начал падать, и, прежде чем сумел восстановить контроль над левитацией, многоножка развернулась и укусила его. Одно из жвал твари впилось в бедро Ар­химага, когда он пролетал мимо. Возможно, существо вовсе откусило бы ему ногу, но промахнулось и вместо этого порвало кожу и, пройдясь зазубренной кромкой жвала по мышце, заскрежетало по кости.

Архимаг заскрипел зубами от боли. Хотя мускулы его одеревенели и дыхание сделалось неглубоким и замедленным, он сумел использовать посох, чтобы под­няться вверх, прочь от многоножки, снова бросившейся на него.