– Значит, и у вас… – сказал Дайен. – Но как, как он делает это?

– Не забывайте про гемомеч. Я уже когда-то говорил вам: те, кто имеет доступ к нему – если они сильны, – приобретают могущественное влияние на умы других людей.

– Меч? Но как же мог он получить доступ к нему?… – Помолчав, Дайен сам же и ответил на свой вопрос: – Панта!

– Именно. Может быть, в этом – наиболее веское доказательство, что Гарт Панта не погиб двадцать восемь лет назад где-то в космосе.

– Но вы же не прикасались к гемомечу! Ваш меч был уничтожен. Если бы… – Дайен запнулся, не решаясь продолжать.

– Если бы я не вернулся на прежнюю стезю? Нет, сир. – Саган снова опустил вниз длинный, просторный рукав своей сутаны, разгладил грубую ткань и спрятал в рукаве руку. – Я принял обет послушания, когда получил свое новое имя. Тогда же я поклялся, что никогда в этой жизни моя рука не прикоснется к смертельному оружию. Этой клятвы я никогда не нарушал и не нарушу. Много лет я не брал в руки кровавого меча. Наш кузен – он и со мной в родстве, хотя и дальнем, – смог установить связь со мной. Это была некая грубая разновидность ментального общения.

– Но зачем он делает это, милорд? Чего он хочет?

– Вспомните прошлое, Дайен, – подумав, ответил Саган. – Вспомните семнадцатилетнего юношу, который похитил космоплан и улетел на нем, чтобы встретить Командующего, виновного в смерти сотен людей, а также в смерти человека, которого этот юноша безмерно любил. Вы помните этого юношу, Дайен? Когда он явился ко мне, то рисковал не только своей собственной жизнью, но и жизнью своих друзей. Зачем тот юноша шел на такой риск? Зачем явился он ко мне? Зачем нашел меня?

– Я хотел знать правду, – сказал Дайен, как будто оправдываясь и чувствуя себя обвиненным в совершении преступления. – Кто и что я был тогда?

– И только, сир? Других объяснений у вас нет?

Дайен не ответил на этот вопрос.

Саган взял руку короля в свою, дотронулся до правой ладони Дайена, до шрамов. Прикосновение милорда было мягким, даже нежным, но Дайен вздрогнул от боли.

– Вас влекло ко мне, как комету влечет к солнцу. Вы не знали, зачем пришли, но вы искали… до тех пор пока ваша нога не ступила на мой корабль. И тогда вы узнали, поняли. Вы хотели того же, чего и я, Дайен. Вот зачем вы и пришли ко мне. По той же причине пришел и ваш кузен.

– Проклятье нашей крови, как сказала мне однажды леди Мейгри. – При этом воспоминании по лицу Дайена скользнула мимолетная грустная улыбка. Он покачал головой, возвращаясь из прошлого в настоящее. – Но если это правда, милорд, то почему этот кузен – если он действительно тот, за кого выдает себя, – ждал? Мне кажется, он мог бы уже сделать выбор. Что скажете, милорд?

Саган не отвечал. Он вдруг отошел от короля. Теперь он стоял спиной к Дайену и смотрел в окно. В мерцающем свете звезд Дайен видел, как Командующий сжал правую руку в кулак с такой силой, что рука задрожала. Суставы пальцев побелели, как будто обнажились кости. Отраженное в окне лицо Сагана было суровым и холодным.

Холодным, как планета, на которой умерла леди Мейгри, как те похоронные дроги, которые он сделал для нее.

У Дайена до боли сжалось сердце. Назвав ее имя, он не подумал о том, что это может причинить боль человеку, любившему ее, человеку, на руках у которого она умерла.

«Что я могу сказать? – подумал Дайен. – Как смогу я его утешить? И есть ли такие слова, которые могли бы смягчить его горе? Лучше мне ничего не замечать, – понял Дайен. – Сагану было бы неприятно мое участие. Ему не нужны ни мое сочувствие, ни – тем более – жалость».

Дайен отошел к противоположной от Сагана стене и налил себе стакан воды. Медленно выпил воду. Наверное, вот так же тяжело было бы и ему самому потерять Камилу. Но еще страшнее знать, что ты виновен в смерти той, которую любил. Дайену вспомнился страшный сон: упавшая рядом с ним девушка-оруженосец, удары врагов, обрушившиеся на нее, и он – бессильный помочь ей.

– Вопрос в том, сир, что вы теперь предпримете, – неожиданно близко прозвучал резкий голос Сагана.

Дайен вздрогнул и чуть не расплескал из стакана остатки воды. Быстро поставив стакан на место, он прогнал от себя припомнившийся ему сон и повернулся лицом к Командующему, который молча и незаметно подошел и остановился позади короля.

– Что вы имеете в виду, спрашивая меня об этом? – спросил Дайен, раздраженный тем, что вопрос Сагана застал его врасплох. – И что я могу сделать? Даже если этот кузен существует, – а у нас нет доказательств, что это так, одни лишь предположения, – мы не знаем, где он…

– Он существует, Ваше величество. В этом нет сомнений. И нам известно, где он: на планете Валломброза.

– Нонсенс. Это мертвая планета. Там ничего нет…

– Ничего подобного, сир. Это нам внушили мысль, что там ничего нет.

– Хорошо, милорд. Что бы стали делать в такой ситуации вы? – спросил Дайен, теряя терпение. – Что бы вы мне посоветовали?

Саган молча смотрел на Дайена, как будто бы оценивая его силы.

– Вы действительно хотите этого? – спросил он наконец.

– Да, милорд, – вздохнул Дайен. – Позволю себе предположить, что именно потому вы и решили явиться ко мне.

– Это не я решил явиться к вам. Мне приказали, – с горечью возразил Саган. – Но теперь, раз уж я здесь, я дам вам совет, хотя и сомневаюсь, что вы его примете.

Саган достал спрятанный под сутаной темный драгоценный камень. Резким движением своих сильных рук он разорвал цепочку и протянул камень Дайену.

– Вот вам мой совет, сир. Возьмите этот Звездный камень и поместите его в сворачивающую пространство бомбу. Как вам известно, это спусковой механизм. Он приведет ее в действие. Отправляйтесь на Валломброзу и сбросьте эту бомбу на планету. Взорвите ее и уничтожьте все вокруг в радиусе миллион миль. И когда вы сделаете это, Ваше величество, пошлите туда свою армию и свой флот и прикажите им разрушить все еще на миллионы миль вокруг.

Дайен в изумлении уставился на Сагана, не веря своим ушам:

– Вы это серьезно? Если Валломброза обитаема, это будет означать геноцид, уничтожение несметного числа ни в чем не повинных людей. Вы знаете, что для меня это невозможно – совершить такое. И никто не решится на подобное, милорд.

Саган держал Звездный камень в своей руке. Когда-то давно этот прекрасный редкий камень, ограненный в форме восьмиконечной звезды, сиял, как настоящая звезда в ночном небе. Теперь он был чернее самой ночи.

– Не осуждайте меня так поспешно, Дайен, – сказал Саган, не отрывая глаз от камня. Неожиданно он стиснул пальцы в кулак. – Опасность реальна. Если бы она грозила мне, я не удержался бы от соблазна покончить с ней…

Дайен отрицательно покачал головой:

– Мы не знаем ничего определенного. Мы не знаем даже, жив ли этот кузен и намерен ли он вообще вредить мне…