от которых мы отрекаемся и отвергаемся, а тобою, — служителем бесовским, — и скверными идольскими жертвами мы пренебрегаем.

Тогда царь осудил их на смерть и произнёс над ними такой приговор: «Елпидифора и всех его единомышленников, которые оставили пресветлых богов и предпочли смерть этой жизни, — повелеваю усечь мечом, чтобы они получили то, чего сами пожелали; и кто хочет взять и укрыть их тела, тот может сделать это безбоязненно».

Воины, тотчас взяв их, повели за город к святым мученикам и ко всему народу, уверовавшему во Христа. Когда там было прочитано пред всеми повеление царя, то все воскликнули:

— Слава Тебе, Боже, что указал нам благой путь, дабы мы, освободившись из сего мрачного и коварного мира, пришли к Тебе, Богу нашему, поклонились престолу Твоему и узрели Тебя, Свет Неприступный.

Они начали целовать друг друга. Воины же, окружив, избивали их, и пало тогда от меча около семи тысяч уверовавших во Христа, вместе с святым Елпидифором.

Акиндин, Пигасий и Анемподист не были усечены, но, по повелению царя, снова были заключены в темницу.

Поутру царь повелел приготовить огненную печь, чтобы сжечь в ней святых мучеников. Когда святые были выведены из темницы, царь сказал им:

— Видите ли эту печь? — вот она приготовлена для вас.

Блаженный Акиндин сказал:

— Для тебя еще большая печь приготовлена в геенне огненной, в которой ты будешь вечно гореть вместе с соименными тебе бесами.

Царь гневно сказал:

— Разве я бес?

Святый отвечал:

— И дела твои и имя твое показывают в тебе беса, ибо ты делаешь свойственное бесам, и имя твое означает: «царь бесов»; и хорошо назвала тебя твоя мать Сапором, потому что ты единомышленник бесов.

Царь сказал окружающим:

— Попросите мать мою прийти сюда ко мне.

Когда пришла его мать, он встал со своего престола; воздав ей честь, он посадил ее возле себя и сказал:

— Скажи мне, мать моя, какое у меня имя?

Мать отвечала:

— Ты носишь имя твоего деда: дед твой назывался Сапором, и тебе имя Сапор.

Царь, показав перстом на святых, сказал:

— А эти беззаконники говорят, что у меня бесовское имя.

Мать его на это засмеялась, — ибо она уже веровала во Христа, но скрывалась пред своим злым сыном. Царь, увидев, что мать его засмеялась, вскипел яростью и, устремившись на нее, начал бить ее по лицу. Она же припала к ногам святых мучеников и с плачем говорила:

— Спасите мою старость, рабы Христовы, ибо я вижу, что родила не по имени только, но и на самом деле беса и окаянного сатану.

Царь, увидев, что и мать его уверовала во Христа, осудил и ее бросить в огненную печь, вместе со святыми мучениками. Кроме того, уверовали еще и некоторые из присутствовавших воинов, числом двадцать восемь, и все были брошены в печь, вместе с Акиндином, Пигасием и Анемподистом и с блаженною матерью царя; молясь в огне, они предали Богу свои святые души. Люди достойные видели сонм святых Ангелов, поющих вокруг печи и принимающих души святых, и несказанное благоухание исходило от мученических тел. Когда печь погасла, царь ушел в палату, и все разошлись, тогда некоторые из верующих пришли к печи и нашли тела святых целыми и неповрежденными огнем; они взяли их и предали честному погребению, славя Отца и Сына и Святого Духа, Единого Бога, Емуже слава во веки, аминь.

Тропарь, глас 2:

Страстотерпцы Господни, блаженна земля напившаяся кровьми вашими, и свята селения, приимшая телеса ваша: в тризнищи бо врага победисте, и Христа со дерзновением проповедасте. Того яко блага молите спастися, молимся, душам нашим.

Кондак, глас 2:

Благочестивыя и богоносныя мученики, яко на земли оставльшия вся, приял еси в наслаждение благих Твоих и упокоение, Акиндина, Пигасия, Анемподиста, с ними же Аффония и Елпидифора же, Едине сый преблагий.

Память преподобного Маркиана

Память 2 ноября

Преподобный отец наш Маркиан был родом из Кира. Оставивши свою родину и имущество, он удалился в глухую пустыню. Здесь он построил себе такую малую келлию, что она могла вмещать только одного человека и, облекшись в грубую власяную одежду, затворился в ней. Пищею ему служили три онгии24 хлеба и немного воды, но и то по захождении солнца. По прошествии некоторого времени, Маркиан принял двух пришельцев, которые построили палатку. Он же, постоянно, как и прежде, оставался в заключении, никогда не зажигая свечи, имея свет божественный, который светил ему ночью, и при помощи которого он занимался чтением книжным, имея при себе «мал псалтирец». Однажды большой змий, снаружи наклонившись над их хижиной, так устрашил постников, что они сильно испугались. Святый же, сотворив перстом крестное знамение, дунул и как высохшая трость от огня, так и змий тотчас был истреблён.

В другое время Флавиан, патриарх Антиохийский25 и епископ Кирский и некоторые из других епископов, знатные и красноречивые, пришли к нему и убеждали его, приводя некоторые места из Божественных Писаний, чтобы он, ради пользы многих, оставил свое уединение; он же и слышать об этом не хотел. Дивный сей муж многих от разных ересей возвратил в истинную православную веру.

Сестра преподобного со своим сыном однажды, взявши разные снеди, отправилась к нему. Он не пожелал видеть свою сестру, ничего не принял из принесенного ею, и только допустил к себе своего племянника. На просьбы же своей сестры, чтобы взять принесенное, святый Маркиан спросил:

— Предлагали ли вы это в каком-либо другом монастыре из тех, которые встречались вам, когда вы шли сюда?

— Нет, мы ни в одном из них не предлагали, — отвечала сестра.

— Уходите, — отвечал святый, — с тем, с чем пришли, так как вы это сделали ради естественного родства.

Сей великий и дивный святой был любим и ближними и дальними. Узнавши о том, что многие препираются между собой из-за того, кому, по преставлении, владеть его телом, — для чего они устрояли раки и созидали церкви, — святой заставил своего ученика Евсевия дать ему клятву в том, что он похоронит его тело тайно вдали от келлии. Завещав сие, он отошел ко Господу26.

День третий (16 ноября по н. ст.)

Страдание святых мучеников Акепсима епископа, Иосифа пресвитера и Аифала диакона

Память 3 ноября

В персидской стране, в городе называемом Наессон27, жил благочестивый епископ, по имени