Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Да уж, Куприна. Дала ты мне жару! — куратор посмеиваясь встаёт и направляется к столику у стены, на котором стоят напитки. Наливает коричневую жидкость из графина в два невысоких бокала.
Подходит ко мне и протягивает один из них.
— Заставила ты меня покраснеть, конечно. Но ты ему явно понравилась. Он сидит тут с утра, и уже отверг четверых наших выпускников. Кстати, твоих подруг тоже, и Катерину и Марину — она потягивает жидкость из своего бокала и морщится. — жаль, девочки расстроились.
— Почему Павел Александрович не захотел их нанимать? И что это? — киваю на бокал в моих руках, пока куратор занимает место за столом.
— Это, девочка моя лекарство от нервов. Пей и лучше залпом, после этого разговора тебя потряхивает, я вижу.
Была не была, стресс действительно нужно снять и я делаю резкий выдох и вливаю в рот напиток. Ужас, как горит все во рту. И как вообще это можно пить? Я закашлялась, еле смогла восстановить дыхание.
— Ты бренди не пила никогда? — смеется надо мной ОлеНик.
— Да как-то не приходилось…
— Я вижу. Ну что ж, я поздравляю тебя! Ты получила билет в большое будущее! Ура! — залпом допивает содержимое своего бокала.
— Что делать дальше то? Он сегодня улетает?
— Он сегодня, а ты послезавтра. Если конечно, не надумаешь отказаться.
— Я не знаю, как отнесутся к этому мои родители… Папа будет просто в шоке.
— Маргарита… Марго, ты взрослая — с улыбкой говорит куратор. — тебе 22 года и ты в состоянии самостоятельно принимать решения и ответственность за свои поступки.
— Да, но…
— Если ты откажешься от этой работы, я буду считать, что ты полная дура, Куприна. Так и знай.
Судя по тону и вальяжности Олеси Николаевны ее напиток явно снял с нее все стрессы. Да и у меня в голове шумит, а желудок горит огнем.
— Я пока не знаю, мне нужно поговорить с родителями. Это все так быстро. Да и контракт нужно посмотреть.
— Нечего там смотреть, Марго. Я пролистала: ты будешь получать 50 000 евро в квартал, тебе будут оплачивать гардероб, еду, покупки, медицину. Не удивлюсь, если ещё и премию будут давать — сказала хохотнув ОлеНик. — о чем вообще ты можешь ещё мечтать?
— Да, но…
— Все, никаких но! Ты будешь работать у знаменитости, Марго. Где ещё ты сможешь получить такой опыт? В какой-нибудь захудалой конторе в Москва Сити? Нет.
Я потупилась и решила промолчать. Ведь по-сути она права, но такие уж ли захудалые конторы? В конце концов, все выглядит так, как будто меня только научили плавать, а уже отправляют на международные соревнования.
— Маргоша, я все понимаю. — сказала Олеся Николаевна мягче — давай мы поступим так: я сейчас оденусь и мы вместе поедем к твоим родителям. Объясним ситуацию и уговорим их отпустить тебя.
А что? Это мысль. Может и сработать.
— Мне кажется, что папа мог бы поверить вам и отпустить меня.
— Решено. Я вызываю такси! — настроение моего куратора взлетело до небес. Она счастливо мурлычет какую-то мелодию и копается в телефоне — говори адрес.
***
В такси спустились только после того, как Олеся Николаевна выпила ещё бокал коричневой жидкости и ещё больше повеселела. К тому же, из шкафа она достала запечатанную бутылку и взяла с собой.
— Отпразднуем заодно. — сказала мне и подмигнула.
Было бы ещё что праздновать, подумала я про себя. Вроде и счастье, а вроде и страшно очень. Сегодня мы были даже не наедине, а жар бросало так, как будто раскаленные черти варили меня в огромном котле.
Что же будет потом? Когда мы будем оставаться работать вдвоем?
Ох, нет. Отставить такие мысли!
Все будет нормально, он не похож на маньяка. Да и наверное для этих целей у него есть кто-то другой. А как он скривился, глядя на мою одежду? Офигеть просто. Как будто я голая или оборванная к нему пришла.
ОлеНик о чем то лениво говорит с водителем на переднем сидении. А у меня есть возможность сосредоточиться на своих мыслях.
Итак, что мы имеем из плюсов:
1) Сумасшедшая зарплата;
2) Проживание в Арабских Эмиратах;
3) Оплата моих потребностей;
4) Возможность прилетать к родным раз в три месяца.
Это решит многие мои проблемы. Я смогу погасить свой кредит за два месяца работы. Наконец-то сниму нормальную квартиру для родителей, а не эту бабкину двушку на окраине.
Смогу набраться уникального опыта, рядом с удивительным человеком. Человеком, который создаёт будущее.
А теперь про минусы:
1) Я не смогу расторгнуть контракт по собственной воле целый год;
2) Мой босс меня слишком сильно волнует;
3) Я буду редко видеть родителей.
С первым пунктом непонятно ничего. Почему такой большой срок? Это вообще юридически законно так человека привязывать?
С этим надо разобраться. Терпеть целый год, без возможности выхода из ситуации откровенно страшно. Смогу ли я так? Не знаю, хотя ради таких денег можно и потерпеть. Но вдруг он будет принуждать меня к чему-то? О, нет… Сюда же идёт проблема номер два.
Я кажется, хочу, чтобы меня принудили…
Неужели я себе в этом призналась? Даже коленки задрожали. Хорошо, что Олеся Николаевна меня не видит, ведь я покраснела до кончиков ушей.
Так, все. Не буду позволять себе так думать. Наверняка у него кто-то есть и уж конечно получше меня — вчерашней студентки-девственницы, у которой и отношений то никогда не было.
Итак, количество плюсов явно перевешивает количество минусов. А значит нужно соглашаться. Вдруг это и есть моя судьба?
***
Мы наконец доехали до моего дома, дорога заняла больше часа. Но мне это было даже на руку. Я переваривала случившееся, на это требовалось время, которого у меня по сути нет. Ведь если родители меня отпустят, то уже послезавтра я улечу из Москвы.
Я написала маме, что скоро у нас будут гости с хорошими новостями. Зная моих родителей, нас с Олесей Николаевной ждёт полный стол вкусностей. Родители очень любят гостей, а так как у нас в Москве почти никого нет — то гости это особенный праздник.
Открыла дверь обшарпанного подъезда и пропустила свою гостью вперед. Мы вызвали лифт и он со скрипом распахнул свои двери. Убогость подъезда вряд-ли могло что-то скрасить, поэтому я молчала. Специально не стала открывать дверь ключом, нажала на дверной звонок. Так у родителей будет несколько лишних секунд собраться с мыслями.
Мама встретила нас в своем самом нарядном платье, а папа в рубашке. Они