— Да ты что! — ахнул Светляк. Настоящий друг, почувствовав в голосе Димона боль, тут же отключился от своих забот: новая знакомая была забыта. — Не может быть! А я думал, ты со своего набираешь!

Димон тяжело вздохнул — он понял, что приятель имеет в виду мобильник. Победа была так близка! Или нет?

— А что, Вовик тебе ничего не рассказал? — уже зная ответ, все же уточнил он.

— Да я из Сети только вылез, может, он и звонил… Ну, и?

— Ну и ничего. — И Димон смог наконец-то сделать то, о чем мечтал весь день, — излить другу душу.

— Ну и дела… — выдохнул приятель, выслушав историю. — И где они теперь, эти девчонки?

— Деревенские-то? Да тут, за стенкой. В моей берлоге расположились. Как у себя дома!

— А они хоть ничего? — поинтересовался Светляк.

— В смысле? — не понял Димон.

— Ну, по-женски…

— Да я не разглядел, — пожал плечами Димон. — Одна здоровая, как царь-пушка, другая — мелкая, в микроскоп не разглядишь, шмыгает где-то под ногами, как таракан.

— А нам, деревенским, между прочим, все слышно, — донеслось вдруг из-за стенки, и Димон, покраснев, быстро свернул разговор.

Больше в этот день он никуда не выходил. Он позвонил Вовику, но и этот разговор не принес облегчения. Остаток вечера Димон лежал на отцовской кровати, жесткой и скрипучей, смотрел в потолок и вздыхал, слушая веселые девчоночьи голоса за стеной. Вообще-то надо было бы встать и хоть немного подготовиться к завтрашней контрольной по математике — полистать учебник, написать шпаргалки. Но ничего не хотелось — после злоключений сегодняшнего дня им овладела апатия. Горите, формулы, синим пламенем!

Ближе к вечеру сестры куда-то ушли, а потом вернулись, и вскоре из кухни запахло чем-то вкусным и аппетитным — то ли жареной картошкой, то ли курицей-гриль — он, чувствуя мучительный голод, пытался отгадать аромат. В дверь постучали, приглашая на ужин, но он гордо отказался, хотя живот урчал так сильно, что он боялся, что сестры услышат.

По звукам, доносящимся с кухни, он догадался, что девчонки вымыли посуду и пол. Потом включили музыку и начали болтать. Димон невольно прислушался — шмотки, косметика, московские цены, новые знакомства… Кольнула легкая зависть — ему бы их заботы! Но на самом деле ему было плохо совсем по другой причине. Перед глазами все еще стояло улыбающееся лицо победившего соперника.

Димон долго ворочался, прежде, чем сон наконец сморил его.

Девчонки в соседней комнате тоже долго не могли заснуть. Едва только скрип за стеной утих, большая прошептала:

— Слышь, Лайка! У парня, похоже, неприятности?

— Скорее всего.

— И мы, типа, отчасти в этом виноваты?

— Ну! — В напряженные моменты и Аглая была не прочь воспользоваться любимым словечком Марфы.

— И чего делать-то будем?

— Чего, чего! Выручать его надо, хоть он и недостоин. Но мама говорила, что он нам как брат, значит, нужно о нем позаботиться.

— Согласна, — буркнула Марфа. — Хоть и непутевый, а свой. Не бросать же его в беде! Но царь-пушку я ему припомню.

— А я — таракана!

Сестры помолчали и, казалось, уже заснули, однако через некоторое время они продолжили беседу.

— Лайка, а клево вы с математиком этим в пинг-понг поиграли! Только вот зачем ты ему поддалась, не понимаю. Ты же гораздо лучше играешь! Разве что… — Марфа хихикнула.

— Что?

— Разве что влюбилась ты в него, вот что!

— Прежде чем за другими следить, на себя бы посмотрела! — возмутилась Аглая. В темноте ее сестра не заметила, как она покраснела.

— А что?

— Понравилось, что ли, на черном «мерсе» с ветерком кататься?

Теперь уже настала очередь Марфы радоваться темноте.

— Ну и что? — с вызовом переспросила она. — Вован, кстати, классно водит!

— Ну да, да, конечно… Видели мы, как он от столбов уворачивался.

В другое время подобный обмен любезностями непременно привел бы к битве подушками, но на этот раз перепалка завершилась мирно — уставшие от обилия впечатлений сестры быстро заснули.

Объявление о наборе в группу брейк-данса висело на самом видном месте — прямо перед школьной столовой. Рядом толпился народ.

— Брейк — это круто! — переговаривались мальчишки. — Это тебе не бальные танцульки.

— А я больше люблю диско! — слышалось от группки девчонок. — Брейк — это ведь когда на голове стоят и по полу катаются? Зачем это надо? На дискотеке так не потанцуешь.

Энергично работая локтями, Димон протолкался к самой стене. Вблизи объявление выглядело еще заманчивее. Напечатанное на цветном лазерном принтере, оно пестрело незнакомыми словами, написанными «пухлым» шрифтом в стиле граффити. Фристайл, джангл, стрит джаз локинг, поп локинг, электрик буги, кинг тат, пауэрмув локинг… Ну и завернул Урлов! Для непосвященных это было похоже на термины какой-то новомодной науки или на иностранные ругательства — даже самый отсталый и далекий от танцев человек не мог не клюнуть на такую приманку.

Пока Димон изучал листок, вокруг гомонили, смеялись, перестреливались вопросами.

— А кто будет вести? Парень или девчонка? — интересовались девчачьи голоса.

— Какая еще девчонка! — фыркали в ответ мальчишки. — Да что она сумеет! В нижнем брейке нет ни одной нормальной девчонки! Вы просто физически не потянете! Тут нужна сила и выносливость!

— А вы потянете, что ли? — возмущались в ответ девчонки. — Где у вас эта сила и выносливость?

— Это все туфта! В Москве есть только одна нормальная команда — «Дас фуги крю». Вот там учат так учат! А это… Самодеятельность для чайников.

— А вот и нет! Я знаю, кто вести будет! Витек Урлов!

— Это из девятого «Б»?

— Ну!

— Я его тоже знаю! Ух, крутой перец! Он может восемнадцать свайпов подряд накрутить, я сам видел!

Димон слушал разговоры, и голова его шла кругом. Он был ошеломлен, оглушен, убит хваткой своего соперника. Не успел выиграть спор, как уже и объявление повесил! Ушлый. Димон был уверен, что Урлов начнет набор в группу в начале следующего года — так поступил бы сам Димон. Но нет, Витек решил «подогреть публику» уже сейчас. Наверняка ему удастся привлечь немало народу, по крайней мере девчонок — интерес к брейку среди парней в последнее время заметно угас. Но все равно, на таком заделе ему не составит особого труда набрать осенью хорошую группу.

А ведь на месте Урлова вполне мог бы быть и он, Димон! И даже должен был быть, если бы… если бы не роковое стечение обстоятельств. Если бы не хлопнула дверь, не помешала ему… А потом еще эти сестры… Вот уж попортили жизнь, так попортили!