litbaza книги онлайнФэнтезиКоролевская кровь. Темное наследие - Ирина Котова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 131
Перейти на страницу:

Зелье мне не помогло – я лишь отупела и оглохла на пару минут, которых хватило, чтобы дойти до Семейного крыла, – и там уже, за спинами гвардейцев, охраняющих вход в коридор, я начала хватать ртом воздух – голова снова закружилась, я прислонилась лбом к прохладной стенке и заплакала.

Мне срочно нужны были родные, и я, пошатываясь, пошла по коридору, вытирая мокрые щеки, и одну за другой распахивала двери покоев сестер, отца. Хоть кого-то теплого, своего рядом, чтобы обнять, найти опору!

Но везде было пусто. До студии, где наверняка сидели Каролина и отец, добираться сил не осталось. У последней двери – в детскую – я остановилась. Там взволнованно причитала няня, что-то ровно и успокаивающе говорил Мариан, а мальчишки рыдали в два голоса.

Только меня там не хватало. Я развернулась и пошла к себе. Прогнала горничную, забралась с ногами на кровать и начала судорожно звонить сестрам. Телефон мгновенно намок, и я слушала звонки, всхлипывала и оттирала его ладонью.

Открылась дверь; ко мне вбежала испуганная, растерянная Алинка. Губы ее дрожали, и я притянула ее к себе, заставив сесть рядом, обхватила, не переставая звонить, – и сестренка тоненько завыла мне в плечо.

Ответила Ани.

– Мы уже во дворце, Марина, – голос старшей был сдержанным и немного злым. – Сейчас будем. Отцу я позвонила.

Все собрались в моей комнате. И отец с Каролиной, и крепко обнимающий Василину Мариан. Кажется, только за счет мужа она и держалась – оперлась на него, прильнула, словно желая раствориться. И, вытирая с лица слезы и почему-то поглядывая на молчащую Ани, рассказала о том, что произошло в Бермонте.

– Луциус утверждает, что она в коме, а не умерла, – с неожиданной твердостью добавила Василина. – Тело осталось живо, хоть и ушло в звериную ипостась, значит, душе есть куда вернуться. Я верю, что так и будет.

Что нам оставалось, кроме веры?

– Просто проклятие какое-то, – горько сказала я. – Может, и правда кто-то из предков провинился, а мы теперь расплачиваемся?

Ани остро взглянула на меня и задумчиво опустила глаза.

– Можно навестить ее? – жалобным голосом спросила Алинка и сняла очки. Глаза ее были красными, веки – припухшими. Впрочем, мы все, кроме Ани, Мариана и отца, прижимающего к себе Каролину, выглядели не лучше.

Василина покачала головой.

– Пока нет, Алиш. После полнолуния я договорюсь с Демьяном о визите. Он обещал держать нас в курсе, но сейчас у него в стране такая политическая ситуация, что не до нас. И мы с Марианом уезжаем в поместье. Полнолуние послезавтра, не хочу лишних тревог.

– Я продержусь здесь, Василина, – мрачно произнес Байдек. – Нет нужды, если это не вовремя.

– Дети ведь тоже почувствовали, – кротко ответила она. – Им там будет спокойнее. Поедем, Мариан.

– Но почему Пол так поступила? – расстроенно спросила Каролина. И снова Василина бросила на Ани быстрый взгляд, и снова от старшей повеяло холодом. Поругались? Что же там произошло такого, о чем нам не рассказывают?

– Потому что Демьян ей так же дорог, как и мы, Кариш, – вдруг сказала я сипло. – А ради любимого человека можно многим пожертвовать. Хотя я бы очень желала, чтобы она выбрала другой путь. Васюш. – Сестра подняла на меня несчастные глаза. – Только не вини себя. Мы все упертые. Если Поля так решила, то никто не смог бы ей помешать.

– Любовь – очень страшная вещь, – пробормотала Каролина.

И я не могла с ней не согласиться.

Мариан и Василина уехали утром, забрав с собой мальчишек и Мартинку. А я заставила себя пойти на работу. Были плановые операции, Эльсен надеялся на меня – как я могла оставить его? Старый хирург, когда я пришла, одобрительно хмыкнул и приказал готовить операционную. И я готовила – с гулкой головой и сухими глазами, – и подавала инструмент, и курила в перерывах, и заливалась кофе – и в минуты, когда эмоции захлестывали с головой, твердила себе: «Она жива. Вернется. Обязательно».

Волна отчаяния откатывалась, чтобы через несколько часов – или минут – вернуться снова, и внутри росло уже знакомое напряжение, заставляющее скрипеть зубами и думать о качелях над бездной. О том, что позволит мне стряхнуть его безопасно для окружающих.

По этой же причине я не хотела никого видеть. Старательно сдерживала свой злой язык с родными. Избегала Кати, хотя обещала встретиться с ней. И Мартина – но он, послушав мой бесцветный голос, настойчиво произнес:

– Я позвоню в воскресенье. И, если услышу опять эти безнадежные ноты, приду выколупывать тебя из скорлупы.

– Мне просто нужно побыть одной, Март, – вздохнула я жалобно. – Не обижайся. Я сейчас в неадеквате. Могу сорваться и натворить такого, что ты меня не простишь никогда.

– Я? – иронично удивился блакориец. – Девочка моя, даже если ты мне голову откусишь, я тебя пойму. Я и сейчас понимаю, – добавил он серьезно. – Трудно улыбаться и шутить, когда все внутри болит. Но я могу просто помолчать с тобой. Звони, когда понадобится, Марин.

Он действительно понимал.

В четверг я вернулась домой уставшей донельзя. Меня встретил Бобби, которому душевные терзания хозяйки не помешали радостно гавкать и тяпать за пальцы на ногах, просясь погулять. Пришлось выходить в парк.

Подросший пес носился под фонарями по снегу, распугивая синиц, слетевшихся к кормушкам, прыгал на деревья, лаял на прогуливающихся придворных, почтительно кланяющихся мне и приседающих в реверансах, обследовал подсвеченный разноцветными огнями ледяной городок, по традиции построенный на зиму и обожаемый Василиниными детьми. А я брела следом, кивая встреченным людям и задумчиво разглядывая расходящиеся в разные стороны дорожки. Так и жизнь. Рано или поздно приходит момент, когда надо выбирать свой путь. Станешь на него – и не свернуть больше. Вот и Пол когда-то давно выбрала свой. И думала ли она, что закончится он так? А если бы знала – стала бы что-то менять?

«Вряд ли. Жизнь не так важна. В конце концов, важно только то, ради чего ты живешь и ради чего готова умереть».

А ради чего живешь ты, Марина?

У меня не было ответа.

По возвращении меня ждал букет от Люка. Радостный, составленный из солнечных ромашек и небесно-голубых васильков. Пах он летом и немного – больницей, и я, стянув перчатки, обхватила его и с наслаждением вдохнула тонкий успокаивающий запах под недоуменным взглядом горничной.

– Что, Мария? – спросила я.

– Слишком простые цветы для вас, моя госпожа, – чуть сварливо ответила горничная.

Что бы она понимала в цветах.

Я достала телефон – там ожидаемо светилось сообщение.

«Немного радости для тебя».

Я уже переоделась к ужину и расслабленно курила, поглядывая в телевизор. Диктор вещал с серьезностью проповедника, сюжеты радовали позитивом и ударным оптимизмом, и я невольно улыбалась, косясь на яркие цветы.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 131
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?