– Иди отдохни. Я присмотрю за твоим предводителем.

– Нет, пока Ястреб не придет в себя, я не уйду отсюда. – Говоря это, рыцарь подбросил полено в очаг.

– А тебя как зовут? – поинтересовалась Элизабет.

– Роджер.

– Послушай, Роджер, – продолжала задавать вопросы девушка, – а почему ты называешь своего предводителя Ястребом.

– Его так все зовут – все, кто участвовал с ним в сражениях, – проворчал сидящий на корточках у огня воин. – Так уж получилось.

Ответ мало что сказал Элизабет, но, боясь разозлить рыцаря, она не решилась больше расспрашивать. И попыталась перейти к тому, что интересовало ее больше всего:

– Говорят, у вас живет немой мальчик и что этого мальчика спас сам Ястреб. Это правда?

– Да.

У воина в глазах снова мелькнуло подозрение, и Элизабет поняла, что действовать надо очень осторожно.

– Кажется, я знаю, кто этот мальчик. И когда буду уезжать, могла бы отвезти его родным.

Глаза рыцаря сделались задумчивыми. Молчание сводило с ума, но Элизабет заставила себя успокоиться.

– Так что скажешь, Роджер?

– Сделаю, что смогу. Но распорядиться вправе только барон.

– Барон Джеффри сюда не приедет. А на письменный ответ уйдет не меньше месяца. Неужели он будет против, чтобы мальчика вернули родителям? Разве ты не можешь действовать от его имени? Я уверена, барон останется доволен, если его не будут беспокоить по пустякам. Монтрайт по сравнению с другими – маленькое, незначительное владение.

Элизабет повторяла почти слово в слово, что много раз говорил отец.

Лорд Джеффри ни разу не приезжал в Монтрайт, и когда требовали дела, лорд Томас сам отправлялся в главное имение барона.

Страстный напор девушки удивил рыцаря.

– Месяц? – переспросил он. – Подожди, вот спадет лихорадка, очнется Ястреб, и спросишь у него самого. Только в одном ты не права: для лорда Джеффри не существует незначительных владений. Он одинаково покровительствует всем, кто поклялся ему в верности, – и знатным, и небогатым.

– Ты говоришь, что Ястреб вправе мне дать разрешение? Он может действовать от имени барона? – В голосе Элизабет появилась надежда. – Тогда все в порядке. – Последние слова она адресовала скорее самой себе. – Я ухаживала за ним. Неужели он откажет мне в такой малости? – Молитвенно сложив руки, девушка с облегчением улыбнулась

– А ты хоть знаешь, кого лечила? – лукаво усмехнулся рыцарь.

Элизабет сразу посерьезнела и молча ждала его объяснений.

– Ястреб и есть лорд Джеффри, сюзерен Монтрайта.

Воин с любопытством смотрел, как Элизабет воспримет неожиданную новость

– Он барон Джеффри?

Дрогнувший голос Элизабет, конечно, выдал ее потрясение.

– Да, – подтвердил Роджер, удобно устраиваясь на табурете, – А что тебя так удивило? Ястреба знают все, – уже на высоких тонах закончил он.

– Конечно, – смущенно пробормотала девушка. – Только я думала, что он старый… старше, чем… – Она повернулась к раненому и долго всматривалась в его лицо.

От неожиданного поворота событий она растерялась. Отец никогда не рассказывал, что сюзерен такой молодой, и Элизабет почему-то представляла его стариком.

Девушка прислонилась спиной к холодному камню и вновь перевела взгляд на Роджера.

Ее наивность, казалось, забавляла рыцаря.

– Господин – самый молодой и самый могущественный из всех, кто стоит под властью Вильгельма, – с гордостью объяснил он.

– И если он поправится, то окажется моим должником?

Элизабет мысленно прочитала молитву, чтобы лорд Джеффри оказался порядочным человеком.

Тогда он ее выслушает, и она убедит его в вероломстве дяди. Должна убедить. Только бы он поправился…

Мысли прервал громкий стук в дверь. Роджер дал ей знак оставаться на месте и сам пошел открывать. О чем-то пошептавшись с охранниками, он снова повернулся к Элизабет:

– Твой слуга хочет с тобой переговорить.

Девушка кивнула и последовала за одним из стражей в конец коридора, где ее ждал Джозеф. По лицу старика было видно, что он чем-то расстроен.

– Послушай, я лечила самого барона, – начала она без всяких предисловий.

Старик кивнул, но заговорил только тогда, когда стражник вернулся на свой пост.

– И как успехи?

– Надежда есть, – похвалилась девушка, но тут же добавила:

– Остается только молиться: для Джеффри я – единственный шанс.

Джозеф слушал и продолжал хмуриться. Элизабет тряхнула головой:

– Все складывается очень удачно. Я хоть и женщина, но лорд – мой должник и поневоле выслушает меня.

– А кто тот другой, который сейчас всеми командует? – Старик повел головой в сторону спальни Элизабет.

– Роджер.

– Он послал за Белвейном.

– Что? – От неожиданности Элизабет застыла и тут же понизила голос:

– Откуда ты узнал?

– Герман Плешивый слышал, как он отдавал приказание. Гонец ускакал час назад. – Видя, что Элизабет, не в силах поверить, качает головой, Джозеф добавил:

– Истинная правда. Белвейн будет здесь через неделю или немного позже.

– Боже мой, – прошептала Элизабет. – Только бы я успела поговорить с лордом Джеффри до появления этого чудовища. – Она вцепилась в рукав слуги:

– Надо спрятать Томаса. Увести отсюда, пока не убедимся, что на барона можно положиться. Белвейн не должен знать, что мы живы.

– Это невозможно, миледи, – возразил старик. – Стоит Белвейну въехать в ворота, и он все поймет. Слишком многие были свидетелями вашего возвращения. Он все узнает. Да и этот Роджер догадается – теперь это только вопрос времени.

– Надо подумать, – прошептала Элизабет и только тут заметила, что почти стащила со слуги тунику. – Посоветуйся с Германом. Он человек верный – не проговорится. К тому же вольный. Спрячьте с ним Томаса. Сможешь?

– Смогу. – Старик расправил плечи. – Не волнуйтесь, не подведу. И местечко подыщу подходящее.

Элизабет кивнула и сразу успокоилась – она вполне полагалась на покорного слугу.

– Это ненадолго. До тех пор, пока не придет в себя Джеффри.

– Но что будет с вами? Вдруг он вовсе не очнется? Так и не придет в себя, а в это время нагрянет Белвейн? А если барон умрет?..

– Придется бежать. В любом случае, когда он объявится, меня здесь не будет. Разве что Джеффри скоро придет в сознание, и мне удастся с ним поговорить, прежде чем дядя успеет нас оболгать. – Девушка содрогнулась. – Что бы ни случилось, мы должны переправить Томаса к дедушке. Он уж сообразит, что делать дальше.