– Я не хочу ничего покупать, – улыбнулся Линдсей.

– Вы покупаете мое внимание. Вставьте карточку в прорезь.

– А я вас не просил появляться на экране, – сказал Линдсей по-английски. – Отключайтесь. Делайте что хотите.

Взгляд женщины стал обиженным.

– Я всегда делаю что хочу. – Она тоже перешла на английский. – Если захочу, то затащу вас внутрь и порежу на мелкие части. Вы понимаете, где находитесь? Это не дешевая шарага для бродяг. Мы – Черные Медики.

В Республике о таких и не слышали, но на Совете Колец Линдсей о них наслушался достаточно: преступные биохимики из самых глубин шейперского дна. Скрытны, решительны и жестоки. Имеют собственные опорные пункты – подпольные лаборатории, разбросанные по всей Системе. И это, выходит, одна из таких.

Он придал улыбке просительный оттенок:

– Я и вправду хотел бы войти. Только не по частям.

– Вы, должно быть, шутите. Ваша дезинфекция обойдется во столько, что вы сами того не стоите.

Линдсей поднял брови:

– Бактерии у меня – стандартные…

– Здесь – полная стерильность. Мы живем в чистоте.

– Выходит, вы там так и сидите? Ни войти, ни выйти? – Линдсей изобразил на лице удивление. – Как в тюрьме?

– Мы здесь живем. Это вы там, снаружи, как в тюрьме.

– Вот жалость-то… Ладно. Я веду дела в открытую. Я в ваших краях, некоторым образом, в качестве нанимателя. – Он пожал плечами. – Весьма приятно было бы с вами побеседовать, но время поджимает. Всего хорошего.

– Стоять. Вы не уйдете без моего позволения, – сказала женщина.

На лице Линдсея появилось выражение тревоги.

– Послушайте, – заговорил он. – Вашу репутацию никто не ставит под сомнение. Но вы же – там, взаперти. И для меня бесполезны. – Он провел пальцами по волосам. – Значит, разговаривать нам не о чем.

– Кто вас послал? Кто вы, в конце концов, такой?

– Линдсей.

– Лин Дзе? В вас нет ничего восточного.

Линдсей, заглянув в объектив, встретился, с нею взглядом. По видео трудно было произвести впечатление, но неожиданность очень эффективно действовала на подсознание.

– А вас-то как звать?

– Кори Прагер, – ответила она. – Доктор Прагер.

– Так вот, Кори, я представляю здесь «Кабуки Интрасолар». Коммерческое зрелищное предприятие. – Линдсей лгал с энтузиазмом. – Организую постановку и набираю труппу. Платим мы хорошо. Но если, как вы говорите, вы не выходите наружу, то я, честно сказать, зря трачу на вас время. Вы даже не сможете побывать на спектакле. – Он вздохнул. – Очевидно, я тут не виноват и отвечать за это не могу.

Женщина нехорошо засмеялась, и Линдсей догадался – она явно нервничала.

– А кого, собственно, волнует, что там, снаружи, делается? Конкурентов у нас нет и не предвидится, так что были бы у покупателей деньги, а остальное нас мало интересует.

– Рад слышать. Надеюсь, все прочие разделяют вашу позицию. Но я не политик, я – артист. Желал бы я отделываться от сложностей так же легко, как вы. – Он развел руками. – Теперь, если мы, наконец, поняли друг друга, я пойду.

– Подождите. О каких трудностях речь?

– Да есть тут… Другие партнеры. Я еще труппу не собрал, а они уже о чем-то сговорились. Постановка должна как-то помочь им при заключении сделок.

– Мы можем выслать к вам наши мониторы и оценить вашу продукцию.

– Очень сожалею, – твердо ответил Линдсей, – но мы не позволяем записывать либо транслировать наши пьесы. Это понижает сборы. Я не могу подводить труппу. Конечно, в наши дни играть может кто угодно… При нынешних препаратах, улучшающих память…

– Мы торгуем такими препаратами, – быстро сказала женщина. – Вазопрессины, карболины, эндорфины; стимулянты, транквилизаторы. Препараты, заставляющие человека кричать, визжать, вопить. Черные Химики сделают все, что можно продать. Не сможем синтезировать – выделим из тканей. Все, что угодно. Все, что только сможете выдумать. – Она понизила голос. – Ведь мы – друзья. Сами понимаете, с кем. С теми, что за Стеной. Они очень нас ценят.

– Еще бы. – Линдсей понимающе закатил глаза. Она опустила взгляд; до него донесся быстрый стук по клавиатуре. Затем она снова взглянула на него:

– Вы, наверно, уже успели поговорить с этими блядями из Гейша-Банка?

Линдсей насторожился – о таком он не слыхал никогда.

– Пожалуй, мне следует сохранять конфиденциальность моих деловых переговоров.

– Вы – дурак, если верите их обещаниям.

– Но что же мне делать? – беспокойно улыбнулся Линдсей. – Актеры и шлюхи всегда были добрыми союзниками. Это так естественно.

– Они, должно быть, предостерегали вас на наш счет…

Женщина приложила наушники к левому уху и что-то выслушала с рассеянным видом.

– Я уже говорил, что стараюсь вести дела в открытую.

Неожиданно экран стих; дама что-то быстро сказала в микрофон. Затем лицо ее исчезло с экрана и сменилось лицом пожилого, судя по морщинам, человека. Линдсей лишь мельком разглядел его настоящую внешность: всклокоченные седые волосы, глаза под красными веками… Далее в работу включилась видеокосметическая программа: она прошлась сверху вниз по всему экрану, редактируя, сглаживая, подкрашивая изображение.

– Это, понимаете ли, ни к чему не приведет, – неуверенно запротестовал Линдсей. – Даже не пытайтесь меня во что-либо втягивать. Я должен организовать представление и не имею времени на…

– Заткнись, – оборвал его мужской голос. Из стены выдвинулся лоток – на нем лежал свернутый виниловый пакет. – Надевай. Войдешь к нам.

Линдсей встряхнул сверток – внутри оказался защитный комбинезон.

– Быстрее, – торопил Черный Медик. – Могут следить!

– Но я не предполагал… – забормотал Линдсей, неловко всовывая ногу в штанину. – Такая честь…

Он, наконец, влез в комбинезон, надел шлем и загерметизировал пояс.

Дверь шлюза поехала в сторону, скрежеща по забившей полозья грязи.

– Входи, – сказал голос.

Линдсей ступил внутрь, и дверь снова задвинулась. Ветер поднимал пыль. Пошел мелкий, грязноватый дождь. Затем откуда-то появилась робокамера на четырех телескопических ногах и уставилась объективом на шлюз.

Миновал час. Дождь перестал; в высоте бесшумно зависли два наблюдательных роболета. В заброшенной промзоне северной стены поднялась жестокая пылевая буря. Робокамера не сходила с места.

Наконец Линдсей неверными шагами вышел из шлюза. Поставив на каменные плиты черный атташе-кейс, он принялся стаскивать с себя защитный комбинезон. Свернув, он сунул его в лоток и с преувеличенным изяществом зашагал вниз по ступеням.