ближе, я услышал, как девушка почти беззвучно молилась. Решив её не прерывать, я прокрался к деревянной лавочке чуть поодаль маленькой святыни. Минут пять Гинис просто повторяла одну и ту же молитву, после чего немного поменяла текст:

– Господи, иже есть на небесах, прошу, помоги этому неразумному дитя обрести то, в чём она так сильно нуждается. Аминь, – я изо всех сил старался не прервать смешком её обращение. Не поймите неправильно, раньше я считал, что религия – это такой поводок, которым одни люди управляют другими. Не сказать, что моё отношение к религии сильно изменилось до сего момента, просто для монашки передо мной её вера была единственной надеждой, и я не хотел её забирать. Если Александр есть в этом теле и просто отстранён от управления, то пусть хоть посмотрит, как выглядит простая человечность.

– И часто ты просишь его о чём-то таком? – спросил я. Услышав меня, Гинис вздрогнула и медленно повернулась. Как я и думал, она действительно плакала, пока молилась, а вкупе с несколькими синяками на личике, сейчас эта без сомнений красивая девушка казалась бессовестно изуродованной. Впрочем, отвечать мне монашка не спешила. Ладно, надо её разговорить. – Твоё имя с латыни переводится как лебедь. Это ведь твой тотем, да? – девушка в ответ несмело кивнула, а её тело пробрала крупная дрожь. – Давай я открою тебе небольшой секрет, – Гинис яростно замотала головой, отползая от меня.

– Дима, не надо. Это может сильно аукнутся, – извини Мария, но я хочу, чтобы она мне доверяла. По-другому не получится.

– Подойди сюда, присядь, – я указал на лавочку, на которой сидел сам. Девушка смотрела на меня так, словно на лавочке рядом со мной была работающая циркулярка, или что-то ещё опасное, на что садиться несовместимо с жизнью (здесь могла быть шутка про бутылку). Но, немного поколебавшись, она медленно подошла и осторожно села на самый краешек скамейки. У меня появилось желание набить морды тем, кто превратил гордую птицу в это. Начать бы с себя, вот только проблемно мне, будучи Димой, набить лицо Саше. Я положил руки на плечи девушки, отчего та попыталась вскочить, но не смогла, и усадил её нормально и поближе к себе. Примерно так, чтобы я мог её обнять… или удержать от бегства. – Гинис, не надо меня бояться. Я тебе обещаю, что я больше никогда не причиню тебе зла.

– Господин просто забыл. Когда господин вспомнит, господин не сдержит обещание, – ответила Гинис почти шёпотом. Она старалась не смотреть в мою сторону, решив, видимо, что, если её нахождение рядом со мной сведётся к минимуму, я ей ничего не сделаю. Печально, что за все те годы, которые над ней издевались, такая стратегия её ни разу не спасала.

– Да я и так всё помню, только немного не так, как надо. И мне чертовски хочется побить самого себя, да и всех остальных, что травили тебя, – монашка снова залилась слезами, почти неслышно всхлипывая. Она до сих пор считала, что это такая прелюдия к издевательствам. – Нет, ну я так не играю. Я тут исповедаться пришёл, а она меня боится. Тебя надо наказать, – услышав это, девушка обречённо опустила голову. – Сначала вот таким способом, – я коснулся кончиками пальцев боков девушки, начав щекотать её. Гинис, надо отдать ей должное, держалась достаточно долго, и когда я уже было отчаялся вытащить из неё хотябы улыбку, монашка таки не выдержала и залилась звонким смехом, извиваясь у меня в руках. Какая же она прекрасная, когда смеётся. Чтобы мои попытки вызвать смех не превратились в очередной, с точки зрения девушки, акт травли, я почти сразу же перестал её щекотать и, не давая опомниться, тут же обнял её, прижав к себе.

– Больше тебя никто не обидит, я тебе обещаю, – прошептал я. Гинис шумно всхлипнула и тихонько заплакала.

– Спасибо вам, – также неслышно прошептала она.

– Поздравляю, теперь она тебе чуточку доверяет, – Маша подняла плакат с надписью "Congratulation!!!" и размахивала им из стороны в сторону.

Стоило Гинис подвинуться чуть ближе, чтобы, надеюсь, удобнее меня обнять, из окна второго этажа выпрыгнула Квин, абсолютно не смущаясь того, что под её короткой юбкой можно было без труда рассмотреть мелкие чешуйки на лобке и вокруг половых губок. Приземлившись, она уверенной походкой подошла к нашей лавочке, отчего Гинис попыталась сжаться в комок. Взгляд змейки был испепеляющим.

– Ты, – она посмотрела на Гинис, – исчезни, живо! А ты, – взгляд, полный злости, страсти, желания и ещё чёрт знает чего, упёрся в меня, – больше не сбежишь. Уж сейчас я точно возьму своё.

В это с трудом верилось, но те чувства, что летели от Квин в мою сторону, были теми же, которые я улавливал от близняшек. Она действительно считала себя моей девушкой и действительно любила меня.

– Как жалко, что Сашенька её чувства на причиндалах вертел, – проворчала Мария. Пожалуйста, не надо больше про этого урода.

– Давай отойдём, Чешуйка, – я кивнул в сторону густой рощицы в стороне от кладбища со святыней. Квин удивлённо выгнула брови.

– Как ты меня сейчас назвал? – девушка в негодовании начала быстро высовывать свой длинный тонкий змеиный язык, на кончике которого периодически виднелась маленькая жёлтая капелька.

– Чешуйка, – спокойно ответил я. Зная повадки Квин, она бы уже напала, если бы ей что-то не понравилось. Но она даже в боевую стойку не стала, только хмыкнула и потащила меня в ранее указанную рощу. Стоило нам скрыться за густыми зарослями, как Квин повалила меня на мягкую траву и села сверху.

– Мило, но не смей называть меня так при других членах клана. Я же будущая глава, меня должны все уважать, – сказала она, и, немного подумав, рухнула в траву рядом со мной, прижавшись ко мне, – Я так скучала, ты бы знал. Боялась, что ты больше не вернёшься.

– А я-то как скучал. Я был почти уверен, что никогда больше тебя не увижу, – я честно попытался стать ласковым. Даже обнял Квин и прижал её к себе. Только вот…

– Дима, ты что творишь? Твой аватар никогда не был с ней ласковым, он просто приходил, когда ему хотелось секса, – крикнула в моей голове Мария, отдавшись в голове волной мигрени. Видимо, не такая уж она и выдуманная.

–