– Наташ, я завтра в командировку…

– Опять?! – резко обернулась, хлестнув волосами по груди.

– Наташ, думаешь, хочу от тебя уезжать?

Она громко вздохнула и порывисто потянулась за смятой сорочкой, волосы на плечо перебросила, открывая гладкую линию спины. Я дотянулся, пальцем провел по золотистой коже, грудь поймать попытался…

– Ром, я так полночи просижу. Чемодан собрать нужно… – запротестовала она, но я уже потянул на подушки, устраиваясь между ног. Мне было тридцать пять и женщин у меня было немало. Разных. Красивых и сексуальных, но ни одну я не хотел так, как эту. Это стопроцентное попадание на уровне физической совместимости. Я прихватил острый сосок, дождался судорожно вздоха и руку между ног запустил – мокрая.

– Я сам соберу, – ласкать начал, губами вниз спускаясь.

– Не хочу, чтобы ты уезжал… – сладко выдохнула, когда языком пощекотал нежные складки. Навстречу мне поддалась, бедрами подмахивала, когда облизывал клитор и брал ее пальцами. Шесть лет женаты, и я ни разу не пожалел, что именно она стала моей спутницей жизни. Наташа не милая, не уступчивая девочка, которая схавает все, что запихнешь. Она не та самая – удобная жена, которую я хотел для себя по молодости лет. И язык у нее с колючками и характер показывала только в путь, но я рад, что женился именно на ней. Я любил жену и дочь, поэтому необходимо сделать все, чтобы минимизировать стресс и потери. Выйдет ли? Сомневаюсь. Сейчас мы подошли к черте, когда по-прежнему уже не будет. Главное, не потерять их. О сыне расскажу, но о моей ошибке Наташа не должна узнать никогда…

Утром я отвез дочку в садик, но в аэропорт не поехал.

– Антон, правь в офис. У меня дела еще.

– Подождать и в аэропорт? – глянул на меня в зеркало заднего вида.

– Нет. Я сам.

Спустился на парковку, чемодан бросил в багажник дежурного внедорожника и поехал встречать Юлю с Ваней на Ленинградский вокзал. Они на сапсане приедут. Нравились Ване поезда, а самолетов побаивался. Зато Ева у меня бесстрашная. Этой все нипочем!

– Привет, папа! – Ваня бежал ко мне, а я опасливо оглядывался, боясь встретить знакомых. Трусливо, но факт. Эти полгода лжи очень вымотали меня, но я до сих не знал, как начать разговор с Наташей. Если бы сразу все рассказал… Было бы тяжело, но не так, как сейчас.

– Привет, чемпион!

– Здравствуй, Рома, – Юля скромно улыбнулась и потянулась с поцелуем. Я дернулся, и ее губы едва мазнули по щеке. Нахрена лезть целоваться, да еще и на виду у всех! Я и так на взводе, еще эти нежности.

Выехав на Ленинградский проспект, прибавил скорость и немного расслабился.

– Пап, а мы пойдем в Мавзолей?

– Конечно. Я на среду взял билеты.

– А это через сколько? – задумчиво нахмурился Ваня.

– Сегодня понедельник, вот и считай.

– Понедельник, вторник, – тихо считал. – Через два дня!

– Молодец, – улыбнулся я, встречаясь с ним глазами. Сюда бы детское кресло, но на этой машине практически никогда с дочкой не ездил. – Только вы вдвоем с мамой пойдет. Мне поработать нужно.

– Без тебя? – услышал робкий вопрос от Юли. Я встретился с ней глазами и предостерег взглядом. Что, собственно, ее удивляло?! Я женатый человек, и она прекрасно об этом знала. Придет время, и я буду открыто гулять со своими детьми и женой, но уж точно не с Юлей.

Мы приехали в гостиничный комплекс к обеду. Заселились в отдельный коттедж с тремя спальнями, перекусили. Дождь начался, поэтому мы с Ваней пошли в бассейн и баню не обошли стороной, естественно. Юля залипла в телефон. Я только рад. Сын очень быстро прикипел ко мне. Сначала это удивило, но со временем заметил, что мать не сильно баловала его вниманием. Вот он, как и многие дети, тянулся к тому, кому интересен. Ева, конечно, другая. Девочка. Папино солнышко и мамина радость. Бабушки ее обожали. Как и Темыч. Даже отчим Наташки, у которого трое внуков (все пацаны), души не чаял в мелкой проказнице. Ну и возраст у нее золотой: розовые щеки, русые кудри, молочная улыбка. Азартная и веселая девчонка. Звездочка.

– Ну что, пойдем в футбол поиграем? – предложил утром после завтрака. Мы проснулись позже обычного, зато распогодилось, можно размяться. Я пропустил игру с нашими мужиками, но с сыном наверстаю. Я с детства со спортом на «ты», а футбол вообще моя страсть. Вторая. Первая – моя женщина.

Когда уезжал, всегда особенно остро скучал по жене: где она, с кем, о чем думает? Когда у самого рыло в дерьме по самые уши, такие дурные мысли в голову лезли. Наташка у меня красивая, а я оставляю ее надолго одну. Я оглянулся на Юлю, которая засобиралась с нами: она получала от меня щедрые алименты и в себя вкладывала по полной. Шмотки, прическа, украшения – из медиума перешла в люкс. Если честно, я надеялся, что она нашла мужика и скоро помашет нам с Ваней ручкой. Цинично, но сегодня меня это устраивало. Юля неплохой человек, но как мать – так себе.

– Ну и скорость у тебя, сын! – гордо крикнул. В меня пошел. Это очень приятно. – Давай еще. Попробуй пробить. – Я стал на ворота, но заметил, что на поле Юля вышла. Она улыбалась. Ваня остановился возле мяча. Ну, не по матери же лупить!

– Какой у нас хороший мальчик, – нежно проговорила и ладони мне на грудь положила. – Спасибо, Рома, – неожиданно обняла и к губам прижалась. Языком внутрь скользнула. Блядь. С чего вдруг эти фокусы? То погладит, то прильнет, поцелуи эти. Вроде четко объяснил, что больше никогда.

Я мягко отстранил ее, но в глаза посмотрел жестко. Мне не нужно, чтобы Ваня видел грубость от меня, но и нежности между мной и его матерью ничего хорошего детской фантазии не подскажут. Он должен будет принять Наташу, как мою жену. У него не должно быть диссонанса в голове обо мне и Юле.

– Не надо, – четко произнес, отходя от нее.

– Я просто хотела отблагодарить тебя, – и глаза такие искренние на меня подняла. – Рома, никто не узнает. Я тебя не выдам, ты же знаешь. Ты мужчина. Тебе нужно расслабляться регулярно. Я готова, если ты хочешь… – она не делала пошлых выпадов и кокетливых взглядов не посылала, наоборот, предлагала уверенно и доверительно.

– Все в порядке. Не волнуйся за меня, – не сдержал иронию. Конкурировать в сексе с моей Наташкой вряд ли кто-то способен. Тем более Юля.

Она обиделась. Мне почему-то стало стыдно.