— Или как у коммунистов, — фыркнул Ли. Лоу еще раз показал все зубы в ухмылке. Я согласился с зампрокурора. После этого инспектор Маллой достал фотоаппарат и приготовился меня снимать.

Я встал и изобразил на лице улыбку. Хлопнула вспышка. В глазах заплясали звездочки, а по спине прошлись дружеские похлопывания. Когда ажиотаж спал и ко мне вернулось нормальное зрение, передо мной стоял Эллис Лоу и говорил:

— Я многого от тебя жду. И если мои ожидания оправдаются, я думаю, очень скоро мы станем коллегами.

Про себя я подумал: «Ну и хитрый же ты ублюдок», но вслух сказал:

— Так точно, сэр.

Лоу вяло пожал мне руку и ушел. Протерев глаза от осколков «звездочек», я увидел, что комната опустела.

Спускаясь на лифте, я предвкушал, как буду восстанавливать сброшенный вес. Бланчард, возможно, весил около 90 кг, и, если я попру на него со своими семьюдесятью, он меня просто задавит. Я пытался решить, в какой ресторанчик пойти, когда увидел на стоянке своего потенциального противника. Он разговаривал с какой-то женщиной, пускавшей в голубое небо колечки дыма.

Я подошел ближе. Бланчард, облокотившись на полицейскую машину, что-то обсуждал с женщиной, увлеченной колечками дыма, которые она выпускала по нескольку штук сразу. Я видел ее в профиль — слегка приподнятый подбородок, изгиб спины, одна рука упирается в автомобильную дверцу. Рыжие волосы, уложенные в модную прическу, и длинная тонкая шея, обтягивающий жакет и шерстяная юбка подчеркивали ее хрупкость.

Заметив меня, Бланчард подтолкнул ее локтем. Выпустив кольцо дыма, она повернулась в мою сторону. Вблизи я разглядел миловидные, но несимметричные черты лица — высокий лоб, нос с горбинкой, полные губы и большие темно-карие глаза. Бланчард представил нас.

— Кей — это Баки Блайкерт. Баки — это Кей Лейк.

Женщина затушила сигарету. Я поздоровался. Мне стало интересно, та ли это женщина, которую Ли встретил во время судебных слушаний по делу об ограблении банка. Она не была похожа на бандитскую потаскуху, которая уже годы живет с полицейским. У нее был слегка протяжный голос.

— Я несколько раз видела вас на ринге. Вы тогда победили.

— Я всегда выигрываю. А вы что, любите бокс?

Кей отрицательно замахала головой.

— Меня Ли приучил. До войны я брала уроки рисования, приходила на бои и рисовала боксеров.

Бланчард приобнял ее.

— Заставила меня покончить с частными боями. Говорила, что не хочет, чтобы я умолачивал парней всмятку.

Ли начал изображать боксера на последнем издыхании, Кей отшатнулась от него. Метнув взгляд в ее сторону, Бланчард обозначил несколько ударов с левой и правой руки. Проследив за его движениями, я подметил для себя, что мог бы ответить двумя хлесткими ударами в живот и челюсть.

— Сильно бить не буду, — сказал я.

Кей понравилось мое замечание. Бланчард улыбнулся.

— Несколько недель упрашивал ее разрешить мне ввязаться в это дело. Чтобы она не слишком ворчала, пришлось пообещать новую машину.

— Не обещай того, чего не можешь выполнить. Ли рассмеялся и обнял Кей. Я спросил:

— А кто все это придумал?

— Эллис Лоу. Он пристроил меня в Отдел, потом мой напарник ушел в отставку, и Лоу стал подумывать о тебе как о моем возможном напарнике. Он попросил Бревена Дайера написать всю эту чушь про Огонь и Лед, потом ввел в курс дела Хорралла. Последний ни за что бы не пошел на такое, но все опросы показывали, что проект займа терпит провал, и тогда он дал свое согласие.

— И поставил на меня деньги? И если я выиграю, получу место в Отделе?

— Что-то вроде того. Самому прокурору эта затея не нравится, он думает, что как напарники мы не сработаемся. Но в конечном счете и он согласился — Хорралл и Тад Грин его все-таки убедили. Лично я надеюсь, что победу одержишь ты. В противном случае моим напарником будет Джонни Фогель — толстый засранец, у которого несет изо рта, а папаша его — самый большой стукач в Отделе и мальчик на побегушках у Еврейчика. Кроме того...

Я ткнул Бланчарда пальцем в грудь.

— А ты что с этого будешь иметь?

— Ставки делают и на меня. Моей девочке нравятся красивые штучки, и я не хочу ей ни в чем отказывать. Не так ли, крошка?

Кей ответила:

— Продолжай говорить обо мне в третьем лице. Это меня заводит.

Бланчард вскинул руки вверх, делая вид, что сдается. Кей сверкнула глазами. Разбираемый любопытством, я спросил:

— А ваше мнение по этому поводу, мисс Лейк?

В глазах у нее заплясали чертики.

— С эстетической точки зрения без рубашек вы смотритесь неплохо. С моральной точки зрения, надеюсь, что за организацию подобного фарса полицейское управление Лос-Анджелеса будет подвергнуто осмеянию. С материальной точки зрения, я надеюсь, что победит Ли.

Бланчард расхохотался и с грохотом захлопнул капот машины. Позабыв про тщеславие, я тоже расплылся в улыбке. Кей Лейк посмотрела мне прямо в глаза, и впервые за все время я почувствовал, что мистер Огонь и я становимся друзьями. Протянув Бланчарду руку, я сказал:

— Желаю проиграть.

Ли пожал ее и ответил:

— И тебе того же.

Кей смотрела на нас так, словно перед ней два недоразвитых ребенка. Козырнув ей, я повернулся, чтобы уйти.

— Дуайт! — окликнула меня Кей, и я удивился, что она знает мое имя. Я повернулся к ней. — Ты был бы вполне ничего, если в поправил зубы.

Наш поединок стал главной новостью в управлении, а затем и во всем городе. Уже на следующий день после появления в «Таймс» статьи Бревена Дайера с анонсом этого события в кассах не осталось ни одного билета. В управлении ставки на бой принимал лейтенант, работавший на участке 77-й стрит. Он оценивал шансы как три к одному в пользу Бланчарда. Настоящие букмекеры принимали ставки в соотношении два с половиной к одному на то, что нокаутом выиграет мистер Огонь, и пять к трем на то, что по очкам опять же выиграет Ли. В управлении каждый участок, кроме всего прочего, делал свои ставки. Дайер и Морри Рискинд из «Миррор» старались вовсю, своими статьями подогревая ажиотаж перед матчем. Вдобавок к этому ди-джей спортивной радиостанции состряпал песенку под названием «Огненно-ледяное танго». Под джазовое сопровождение томный голос выводил: «Огонь и Лед — не имбирь и мед; не сладко обоим — ведь две глыбы молотят друг друга вразмет. Но, мистер Огонь, распали меня, а ты, мистер Лед, остуди мой жар — всю ночь во мне будет пылать пожар!»

Я снова сделался местной знаменитостью.

Наблюдая, как во время утреннего инструктажа делаются ставки, я слышал одобрительные возгласы от тех, с кем до этого даже не был знаком; и только толстяк Джонни Фогель не желал мне добра, злобно поглядывая всякий раз, когда мы сталкивались в раздевалке; Сидвел, как всегда знавший больше остальных, говорил, что двое из ночной смены поставили на кон свои автомобили, а начальник участка капитан Хорралл решил повременить со своим уходом до окончания матча. А ребята из Отдела по борьбе с наркотиками прекратили трясти букмекерские конторы, так как известный букмекер Мики Коэн ежедневно принимал ставок на десять тысяч и отстегивал пять процентов рекламному агентству, которое продвигало идею займа. Гарри Кон, важная шишка в руководстве «Коламбия Пикчерс», поставил кучу денег на мою победу по очкам. В случае выигрыша я получал в награду целый уик-энд с Ритой Хэйворт.