— Если бы я тебя не учила так долго, то могла бы поверить. Но, Лирин, ровно неделю назад ты выходил к доске и решал точно такую же задачу. Ровно такую, тут даже цифры одинаковые. У тебя с ней не возникло никаких проблем, ты даже не задумывался над решением и сделал всё на отлично. И теперь ты говоришь, что не знал, как её решать? — она постучала пальцем по напечатанным на бумаги цифрам.

Лирин, которому нечего было сказать на этот счёт, лишь неопределённо хмыкнул, чуть поведя плечами.

— Я же не ради себя стараюсь, Лирин, — сказала она ласково, смягчив голос. — Ты же сам губишь свой талант. Занимайся усердней, и быть может, у тебя получится поступить в университет. Да, тебе придётся уехать из города, возможно, будет тяжело и тебе придётся совмещать работу и учёбу, но по-другому сложно выбиться в люди.

— Я подумаю, — пообещал Лирин.

— Подумай, — с небольшим нажимом произнесла учительница, встав из-за стола.

После чего она пошла к себе за стол, но на полпути бросив быстрый взгляд на Лирина, решила выйти из кабинета, дав ему всё обдумать в одиночестве.

Как только учительница вышла, Лирин что-то пробубнил себе под нос и принялся делать из бумаги самолётик. Аккуратно складывая лист, загибая бумагу и выравнивая углы, на столе постепенно стал появляться отчётливый силуэт. Спустя пару минут кропотливой работы, в руках красовался красивый, лёгкий и ровный бумажный самолёт.

Открыв окно, рядом с которым он сидел, Лирин взял поудобней самолёт и запустил его на улицу. Он плавно начала спускаться по воздуху и проблемы Лирина отступили куда-то назад, оставляя только его и летящий куда-то вдаль самолёт.

В этот момент зазвонил его телефон. Он достал его и, бросив быстрый взгляд, чтобы узнать, кто именно ему звонит, так быстро положил его на стол, не став снимать трубку. Он продолжил смотреть на самолёт, который опускался всё ниже и ниже, пока окончательно не упал. Как только он упал, Лирин, наконец, отвлёкся от прекрасного полёта и вновь перевёл свой взгляд на парту, которая неприятно вибрировала. Он бросил взгляд на телефон, который всё также продолжал звонить и всё же решил ответить на звонок.

Он поднял свой старенький телефон и произнёс «Ало». Не то чтобы он не мог позволить себе новый, или хотя бы современный, нет, он мог купить себе самый новый, самый современный, и ещё много чего «самый», вот только смысла в этом он не видел. Кроме того, ему нравилось в порыве гнева бросать телефон в стену, наблюдая, как он разбивается. Он однажды увидел, что так кто-то сделал, и это настолько запало ему в душу, что он сам иногда занимался тем же. Хотя надо признать, что в последнее время он от этого всё же уходит. Удобство потихоньку берут своё.

Но такой нехитрый способ всё ещё работает безотказно. Мало того, что он помогает сбросить накопившийся негатив, так ещё и растущий гнев тоже моментально сходит на нет. Поэтому, несмотря на то, что этот телефон выглядит, откровенно говоря, убого, он был совсем новым: ему всего лишь три дня, он ещё совсем юный и новый. Лирин увидел, что этот номер звонит ему уже четвёртый раз за прошедшие несколько минут, поэтому в знак того, что человек добился своей цели, решил заговорить первым:

— Ало, — приложив трубку к уху, ответил Лир.

— Ало. Добрый день господин Лирин, это Зерн, я бы хотел кое-что обсудить, — в голосе послышались просительные нотки.

Лирин демонстративно глянул на часы, хотя его собеседник и не мог этого видеть, прикинул в уме время, которое оставалось до окончания перемены, и ответил:

— У вас есть 5 минут.

— Понимаете, господин, это не телефонный разговор. Я бы хотел встретиться лично. Поговорить, так сказать, с глазу на глаз, — в голосе казалась небольшая интрига, на что Лирин, признаться честно, повёлся. Поэтому он отнёс мобильное устройство от уха, глянув на свой телефон, ласково оглядел его, чуть погладил, и вернул трубку обратно:

— Хорошо. В 8 вечера в Квасиме, ресторан «Умангала» вас устроит?

— А это случайно не тот ресторан, который находится в отеле «Друзья»? — сразу сообразил Зерн, давая понять, что в этом городе он был и не раз.

— Да, тот самый, есть какие-то проблемы? — подумал об очевидном Лирин.

— Просто насколько я знаю, там случилась до боли щекотливая ситуация, а потому я несколько беспокоюсь за царившую сейчас в этом отеле обстановку, — сказал он неуверенно, явно боясь меня оскорбить.

— Эти проблемы уже решены, можете ни о чём не переживать. Пару дней назад там состоялась официальное открытие, так что внутри всё в полном порядке. У вас есть ещё что-то? — взглянул Лир на время.

— Нет, — довольно ответил мужчина.

— Тогда до встречи, — Лирин уже собирался нажать на кнопку отбоя.

— До встречи! — с готовностью ответил Зерн. — Премного благодарен.

Лирин под конец уже не слышал слова благодарности, а потому просто сбросил звонок. Он открыл крышку телефона, достал сим-карту и после вновь закрыл его обратно. Переставив симку в новый, точно такой же телефон, купленный вчера, он убрал его в карман. Взяв старый телефон, он уже подумывал, куда бы его кинуть, но потом понял, что в школе такой трюк лучше не проворачивать. Всё же след от удара телефона по стене будет слишком явным, чтобы списать это на кого-то ещё, тем более что когда его одноклассники покидали класс, помещение было чистым, и кроме него самого, внутри больше никого не оставалось.

Взяв телефон в правую руку, которая засветилась чуть голубоватым цветом, он с силой её сжал, оставив от телефона некое подобие скомканной бумаги. После этого он встал из-за стола, чтобы выбросить свой старый телефон, который превратился в ненужный хлам в мусорку.

Оставшийся школьный день прошёл довольно быстро. Лирин вышел из школы и пошёл в сторону детдома. Несмотря на всё своё финансовое состояние, он всё ещё жил там. Почему? Да просто привычно и удобно. Кроме того, по факту как такового имущества он не имеет. Всё что есть, записано на Марика, как на доверенное лицо. Но это в теории, на деле же, всё конечно принадлежит ему. Точно так же, раньше всё было записано на Герхардта, но после того случая, Лир решил что это больше не безопасно. Кроме того, в отличие от водителя, Марик, во-первых, был намного умней и смышленее, во-вторых, мог постоять за себя, в-третьих, принёс Лиру клятву. Поэтому, в какой-то момент