таков: «Я согласен с вами, но если мы начнем увольнять так много людей, это напугает Уолл-стрит. Они подумают, что с компанией что-то не так. А мы не хотим этого делать. Именно поэтому держим всех этих сотрудников».

Такер Карлсон: Значит, чтобы поддерживать высокую цену акций, ему приходилось управлять ими неэффективно. Это то, о чем вы говорите?

Павел Дуров: Если я правильно его понял, так оно и было. Но, к его чести, Илону пришлось сначала сделать Twitter частным, прежде чем он смог полностью его монополизировать.

Такер Карлсон: В том, что вы говорите, есть что-то глубинное. Весь смысл публичной компании или один из пунктов заключаются в том, что общественность может участвовать в управлении компанией, а также в том, что посторонние могут оценивать деятельность компании. Таким образом существует прозрачность, и мы знаем, как управляется компания, потому что она принадлежит обществу. И есть мнение, что это более эффективно. Вы же говорите, что это гораздо менее эффективно. В итоге, когда акции компании продаются публично, вы получаете отдел настольного футбола. А когда компания находится в частном владении, то вы так не делаете. Этот взгляд отличается от общепринятого, верно?

Павел Дуров: Я думаю, большинство основателей технологических компаний согласились бы с тем, что управление публичной компанией менее эффективно, чем частной, потому что вы должны отчитываться перед гораздо большим количеством людей, а это связано с большим количеством избыточных сотрудников и бюрократии. С точки зрения эффективности я бы сказал, что управление публичной компанией является неоптимальным. Однако у получения листинга есть и другие преимущества. Также это актуально, когда вы хотите приобрести другие компании.

Такер Карлсон: И наличные деньги.

Павел Дуров: Да, у вас может быть доступ к дешевому капиталу. Вы многое можете сделать.

Такер Карлсон: Но ничего из этого вы делать не хотите?

Павел Дуров: Не сейчас. Мне нравится управлять своей компанией в том виде, в каком она есть. Кто знает, что ждет нас в будущем. На данный момент, думаю, мы отлично справляемся с работой Telegram. У нас 900 миллионов активных пользователей в месяц. Вероятно, через год их число превысит миллиард. Думаю, у нас все отлично получается. Почему мы должны терять этот импульс прямо сейчас?

Такер Карлсон: У вас нет отдела кадров. На вас работают всего 30 инженеров. Вы управляете продуктами, являетесь владельцем компании. Такая компактная организация. Но как вы привлекаете новых пользователей, если не тратитесь на покупки, не рекламируетесь, не платите привлечение людей? Как вы получаете миллиард пользователей бесплатно?

Павел Дуров: Потому что людям нравится наш продукт. Мы довольно рано поняли, что люди умны. Людям нравится использовать хорошие вещи и они не любят использовать некачественные. Вот почему всякий раз, когда у вас есть человек, который начал пользоваться Telegram, пробыл там некоторое время и начал открывать для себя все функции, скорость, безопасность, конфиденциальность — всё, что у нас есть, — он не хочет возвращаться и начинает приглашать своих друзей, рекомендовать: «Вам действительно стоит попробовать это приложение, потому что оно намного лучше всего остального». А также потому что люди понимают, что какими бы приложениями для обмена сообщениями они ни пользовались сейчас, они отстали примерно на пять-шесть лет. Они копируют то, что мы делали шесть лет назад. И в отношении функций это не очень качественная копия. Люди любят качество, вот почему они мигрируют в Telegram. Они также любят независимость, приватность, свободу. Есть много причин, по которым кто-либо может перейти на Telegram из других приложений.

Такер Карлсон: Когда Илон Маск купил Twitter, мы узнали, что сотрудники спецслужб, не только наших, но и многих других стран, находились в компании. У некоторых из них был доступ к личным сообщениям. Вы знаете, что огромное количество передаваемых данных представляет большой интерес для правительств. Не вызывает ли у вас паранойю мысль о том, что к вам могут проникнуть? Я предполагаю, что правительства хотели бы знать, что происходит в Telegram в частных переписках.

Павел Дуров: На наших плечах определенно лежит большая ответственность. И я бы не сказал, что мы параноики, но думаю, что имеет смысл оставаться благоразумными, не быть слишком доступными, не посещать странные места.

Такер Карлсон: Вы не посещаете странные места?

Павел Дуров: Надеюсь, что нет. Например, я путешествую по тем местам, в которых уверен, что они соответствуют нашим ценностям и тому, что мы делаем. Я не посещаю крупные геополитические державы или другие страны как Китай, Россия или даже США.

Такер Карлсон: Вы не посещаете США?

Павел Дуров: Я стараюсь этого не делать. Я могу это сделать, но это привлечет слишком много внимания, как уже описывал ранее.

Такер Карлсон: Да. Если вы запустите что-то подобное, то в какой-то момент станете игроком в мировой политике по определению, хотите того или нет. Вам так не кажется?

Павел Дуров: Мы определенно не хотим быть игроками. Мы хотим быть нейтральной платформой, которая беспристрастна и не принимает чью-либо сторону. Но вы, вероятно, правы в том, что мы должны играть определенную роль.

Такер Карлсон: Принимать чью-либо сторону — это единственное, что вам запрещено делать, верно? Разве в современном мире вы не обязаны принимать чью-то сторону?

Павел Дуров: Я думаю, что это большая проблема, потому что такое отношение может привести к тому, что наш мир станет более опасным местом. В конце концов, мы все должны попытаться понять друг друга и приблизиться друг к другу с точки зрения познания мира, позиции других людей, даже если они кардинально отличаются от наших собственных позиций. И только так мы приходим к какому-то компромиссу и движемся вперед. А если мы строго разделены и каждый должен принять чью-то сторону…

Мы не можем принять чью-либо сторону, потому что являемся платформой, которую люди должны использовать для сотрудничества, поиска точек соприкосновения и, надеюсь, для продвижения вперед. Если мы это потеряем, то можем оказаться в гораздо более опасном положении.

Дуров не доверяет iPhone и Android

Такер Карлсон: Как часто вы пересекаетесь с Агентством национальной безопасности (АНБ)? Я спрашиваю вас об этом как человек, чьи сообщения они читали. Я знаю, что они очень активны в этом мире. Каков ваш опыт?

Павел Дуров: Ну, я думаю, АНБ — это не то агентство, которое работает с вами напрямую, верно? Они не приходят сюда с расспросами.

Такер Карлсон: Вы так дипломатичны, мне это нравится. АНБ — это не то агентство, которое работает с вами напрямую. Это правда.

Павел Дуров: Мои знания о моем взаимодействии с АНБ очень ограничены. Я мог бы прочитать что-нибудь в газетах о том, что мой телефон был взломан с помощью Pegasus или