С февраля по март 1793 года революционная Франция объявила войну Британии, Голландии и Испании. В Бретани и Вандее разразилась гражданская война. На юге роялисты попытались захватить Марсель и заняли крупный морской порт Тулон. 29 августа к ним присоединились британские и испанские войска при поддержке военно-морского флота Великобритании. Бонапарт привлек к себе внимание, напечатав призыв к национальному единству – памфлет под названием «Ужин в Бокер» (Le Souper de Beaucaire). Кроме того, находясь в Валенсии, он занимался переоснащением и переподготовкой артиллерийской части. В минуту вдохновения военные комиссары в Париже решают послать Бонапарта в Тулон. Он прибывает туда 16 сентября и сразу же приступает к реорганизации артиллерии войск, осаждающих Тулон. Всего за несколько недель его решительность, профессионализм и изобретательность помогают ему возглавить операцию, хотя по возрасту и чину он младше, чем номинальное командование. В этой операции принимали участие и несколько будущих блестящих генералов: Мармон, Сюше, Жюно, Дезе, Виктор и другие. Но именно Бонапарт составил план штурма и 16 декабря лично возглавил его. Генерал дю Тей так рекомендовал его в письме в Париж: «У меня не хватит слов, чтобы описать достоинства Бонапарта: прекрасная теоретическая подготовка, такой же интеллект и, пожалуй, даже слишком много отваги». «Вы, министры, должны считать его одним из тех, кто приумножает славу республики», – добавил он. Безрассудство, с которым молодой человек, не прячась от пуль, участвовал в штурме Тулона, было отмечено обеими сторонами. Великий английский историк Г. М. Тревельян вспоминает: «Однажды, листая издание английских газет 1793 года, я наткнулся на следующий отчет: „Лейтенант Буонапарт был убит в недавних схватках под Тулоном“. Все, что я узнал с тех пор, – продолжает он, – только усугубило мое сожаление, что эта информация оказалась неточной». Бонапарт не только выжил, его тотчас повысили до бригадного генерала, минуя чин майора и полковника.

Именно с осады Тулона начался карьерный взлет Бонапарта. Теперь он стал известен. Но эта известность могла стать очень опасной. Революция жадно «пожирала» своих детей, даже великого Жоржа Дантона, чей девиз «Смелость, еще раз смелость, всегда смелость!» мог бы быть девизом самого Бонапарта. В эпоху террора Наполеон остался во Франции, занимался реорганизацией артиллерии в рамках подготовки к вторжению в Италию. Комиссар армии Огюстен де Робеспьер, младший брат Максимилиана, руководителя и вдохновителя террора, продвигал Бонапарта наверх, отмечая его «выдающиеся заслуги». Но Максимилиан Робеспьер не удержался у власти: 27 июля 1794 года его сместили с должности и вскоре отправили на гильотину. В Ницце, где в это время служил Бонапарт, его тотчас окрестили протеже Робеспьера и арестовали. Ему действительно впору благодарить звезды и провидение за свое спасение, поскольку многих тогда казнили и за меньшее. Но Франция в тот период захлебывалась в крови, и в сентябре Бонапарта без лишнего шума освободили из-под ареста.

Однако к нему по-прежнему относились с подозрением, поэтому не восстановили в должности командующего артиллерией в итальянской кампании, но в армии оставили. Теперь Бонапарт знал об артиллерийских орудиях столько же, сколько любой офицер в армии (многие эксперты к тому времени были либо разжалованы и уволены как роялисты, либо расстреляны, отправлены в ссылку, либо служили в армиях других стран). В учебниках по артиллерии графа де Гиберта и Пьера-Жозефа де Бурке, которые читал Бонапарт, говорилось, что для успешного использования артиллерии все орудия следует сконцентрировать в одной точке линий противника, обычно в самом слабом месте. Эта же мысль повторялась и в книге учителя Бонапарта, дю Тейя «Использование современной артиллерии» (L’usage de l’artillerie nouvelle), в которой тот же принцип применялся при размещении более мощных и мобильных орудий, появившихся на вооружении. Эти орудия изобрел граф де Грибоваль, который отвечал за производство артиллерийских орудий при старом режиме. Именно он ввел стандартизацию конструкций артиллерийских орудий. В результате на вооружении артиллерийских частей, которые получила в наследство Французская республика, были стандартные четырех-, восьми– и двенадцатифунтовые полевые пушки, а также шестидюймовые гаубицы (более тяжелые орудия, предназначенные для осады). Эти пушки были значительно легче, чем их предшественницы, следовательно, увеличились их мобильность и скорость, с которой их можно было привести в действие и переместить.

Таким образом, задачей Бонапарта было принять основное вооружение (хотя позже он заменит четырехфунтовые пушки шестифунтовыми и увеличит количество двенадцатифунтовых), а также обеспечить эффективность использования возросшей мобильности и огневой мощи армии посредством неустанных тренировок и учений. В соответствии с системой Грибоваля, в каждом полку насчитывалось двадцать рот, каждый полк имел так называемые depot – складские помещения, а также собственную учебную часть. Бонапарт поставил себе цель добиться, чтобы каждый офицер-артиллерист и по возможности каждый сержант понимал математические принципы наведения на цель и умел читать карты. Теоретически полевые орудия могли вести неприцельный огонь со скоростью двенадцать выстрелов в минуту. Бонапарт считал такую стрельбу напрасной тратой боеприпасов. При этом он настаивал, что минимальный показатель в три прицельных выстрела в минуту можно улучшить. Его тактика концентрации огневой мощи, конечно, помогла увеличить скорострельность каждого орудия. Артиллерия не просто была специализацией Бонапарта: орудия воплощали собой принципы власти, которая всегда занимала все его помыслы. Задача власти, по его мнению, была не только подавить любое сопротивление его воле, но, что скорее, внушить страх – страх столь сильный, чтобы вообще не было необходимости применять силу. Нужно заставить противника бояться вас, как только страх заползает в душу врага – сражение наполовину выиграно. Лучшее средство подстегнуть ужас – это грохот и разрушительные взрывы пушечных выстрелов, как справедливо считал Бонапарт. Но выстрелы должны быть точны. Бонапарт знал: солдаты – фаталисты, как и он сам, особенно под жерлами больших пушек. Они верили, что если на артиллерийском снаряде или ядре не стоит твой «номер», бояться нечего, и ядра, падающие где-то там, далеко от них, только усиливали их стоицизм. Такова была психология боя Бонапарта, и невозможно переоценить роль, которую играл огонь артиллерии в его победе на поле боя.

Когда Бонапарта освободили из тюрьмы, он был по-прежнему одержим идеей применить на итальянском фронте свои приемы ведения боевых действий при помощи артиллерии. В то лето из-за суматохи в Париже вокруг Робеспьера кампанию отложили, а австрийцы, при поддержке с моря военно-морского флота Великобритании, подошли к генуэзскому побережью. Из Парижа пришел приказ – оставаться на оборонительных позициях. Но это противоречило всем инстинктам Бонапарта, и как только его выпустили из-под ареста, он стал убеждать генерала Пьера Дюмербиона, командующего армией, осторожного старого служаку, нанести 17 сентября 1794 года упреждающий удар. Этот тактический прием – разделить противников и разбить их по отдельности – станет еще одним принципом Бонапарта. Он решил вклиниться между армиями Австрии и Савойи. 21 сентября, в соответствии с планом Бонапарта, австрийские войска были атакованы и разбиты у городка Дего, на реке Савона, при этом они потеряли в бою сорок две пушки. Поскольку это было первое полевое сражение, которым командовал Бонапарт, стоит особо отметить неожиданность, стремительность и направление удара – атака проводилась с тыла. Это был любимый тактический прием Бонапарта, он старался применять его везде, где это было возможно. Бонапарт чувствовал: чтобы закрепить успех, нужно быстро продолжать наступление, продвигаясь вглубь итальянской равнины. Но Дюмербион отверг это решение и 24 сентября, желая закончить «на высокой ноте», отдал приказ отступить на оборонительные позиции. Через два месяца он ушел в отставку, но прежде благородно приписал успех всей кампании молодому командующему своей артиллерией.