litbaza книги онлайнРоманыНежданчик для майора - Яна Тарьянова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 53
Перейти на страницу:
таинственной волчице, повесившей на него ребенка, и визите в Метелицу. Какой-то шутник обрушил на Минеральные Бани шквал звонков о минировании, полиция, военные и МЧС разрывались на части, эвакуируя людей и оборотней из крупных магазинов и концертных залов, с ярмарочных площадей и автостанций. И двенадцать раз из аэропорта.

По отсутствию нюхача, уволившегося после необоснованной жалобы, майору Грачанину постоянно приходилось перекидываться и работать на лапах. Волк был на удивление сговорчив, не упирался и не отказывался – Велько догадывался, что зверь обдумывает идею женить его на шакалице и перебирает подходящие кандидатуры.

Домой они вернулись на третьи сутки. Велько, написавший пятнадцать докладных и четыре объяснительных, снял форму, бросил на пол, рухнул на кровать и отключился на двенадцать часов. Даже не пообедал. И, уж тем более, не посмотрел на букет на подоконнике.

О банке и зелени он вспомнил, когда доел кусочек домашнего сыра с разноцветным перцем – завтракал, толком не проснувшись. Посмотрел на букет и замер, приоткрыв рот. Две веточки съежились и пожухли. А три увеличились в размерах. Две серьги смородины – ярко-красная и глянцево-черная – притягивали взгляд, затмевая желто-малиновые ягоды крыжовника.

Велько переставил букет на пол, перекинулся и позволил волку обнюхать ягоды. Они посовещались, чуть было не позвонили Гвидону, а потом решили никому ни о чем не докладывать. Велько встал на ноги, нашел в ящике кухонного стола плотный полиэтиленовый пакет для заморозки, переложил в него ветки с созревшими ягодами и осторожно пристроил на полку в холодильнике.

Угощать ему было некого, но есть ягоды в одиночку или выбрасывать он не захотел. Пусть полежат. Мало ли… Вдруг что-то изменится, пригодятся.

Глава 2. Олеся. Жаркая встреча

Они приехали на автовокзал заранее – Агриппина так и не смогла изжить школьный страх перед опозданиями, и, маскируя опасение, предложила выпить кофе на привокзальной площади.

– Мне хочется кинуть монетку в фонтан. Я же собираюсь приехать к тебе в следующем году. Надо сообщить об этом Хлебодарной.

Олеся, прекрасно знавшая подоплеку раннего выезда, согласилась, не тратя время на споры. Не было разницы, где пить кофе – дома на кухне или в кафе неподалеку от посадочной площадки и рынка. Качество кофе на вокзале похуже, зато поводов для отвлеченной болтовни больше. Олеся чувствовала некоторую досаду на себя – стосковалась по общению, вывернула душу перед двоюродной сестрой. На кухне беседа постоянно возвращалась к разрыву с Пахомом, а ей больше не хотелось копаться в подробностях скандала трехмесячной давности.

Выйдя из машины, они осмотрелись по сторонам. Солнце раскалило асфальтовый плац с двумя автобусами, от рынка доносился гул толпы, перекрываемый голосом диспетчера. Пассажиры с сумками прятались под навесом возле стены вокзала. Фонтан еле-еле журчал – казалось, что вода в нем испаряется прямо на глазах. Бронзовые пшеничные снопы, служившие пьедесталом для корзинки с фруктами, пропитались полуденным жаром.

– Мне кажется, за столик в кафе садиться опасно, – вынесла вердикт Агриппина. – Зонтики не спасают, мы получим тепловой удар.

– Можно взять кофе с собой и сесть здесь, на газоне. Под деревьями, – Олеся указала на затененный участок, почти примыкающий к вокзалу. – Автобус не пропустим, объявления прекрасно слышно.

– Ты же хотела зайти на рынок, купить баклажаны.

– Посажу тебя в автобус, помашу рукой и куплю. Или не куплю. На рынок лучше всего приезжать утром. После обеда так и норовят подсунуть подпорченное. Дома переберешь, треть приходится выбрасывать.

Они пробежали через плац, купили кофе и две бутылки минеральной воды, задержались возле фонтана – Агриппина пожертвовала снопу и корзинке мелкую монету – и вернулись к газону, обсуждая странности городского благоустройства. Вот, рядом, большая зеленая зона. Казалось бы – перенесите сюда фонтан, поставьте скамейки. Будет отличный сквер. И для кафе под кронами деревьев места хватит.

– Никому и в голову не приходит что-то переделывать, – вздохнула Олеся, вытащив из багажника машины кусок брезента и постелив его на траве. – Как от дедов досталось, так и сохраняем. Неудобно? Ничего, потерпишь. Как я билась за то, чтобы проложить дополнительную дорожку возле дома! Что я только ни выслушала!.. А теперь именно по ней и ходят, временами даже благодарят. Но нервов помотали… страшно вспомнить. Ай, ладно, не хочу повторяться. Ты прекрасно всё это знаешь.

– На точку будешь заезжать? – спросила Агриппина.

– Нет. Вернусь домой. Слишком жарко. Если бы случилось что-то, требующее моего присутствия, Кирилл бы позвонил.

Олеся знала, что ведет бизнес спустя рукава – как и домашнее хозяйство. Наверное, нужно было проводить больше времени на работе, вкладывать средства, расширяться… но ей хватало умеренного дохода, который приносил фотосалон. Проявка, печать, фото на документы, сканирование и ксерокопия. Олеся предпочитала держать двух сотрудников на смене, чтобы меньше стоять за стойкой, и не собиралась покупать какую-либо дополнительную технику. Салон достался ей готовым, раскрученным – выгодное место неподалеку от паспортного стола, мэрии и отдела дорожной полиции. Олеся купила бизнес в кредит, с помощью Фонда женщин-предпринимательниц «Слабый пол – сильный бизнес», и за пять лет расплатилась с долгами. Продавцов у нее было четверо – волчица, лис и два человека. Она всегда давала подчиненным дополнительные дни, в случае надобности сама выходила на смену. Бумажные дела она свалила на шакалицу-бухгалтера и занималась тем, к чему душа лежала: высаживала экзотические растения на придомовом участке, холила и лелеяла орхидеи на подоконниках, в хорошую погоду много гуляла, а в плохую рисовала акварели.

Жила Олеся в родительской квартире – мать и отец много лет проработали на хлебозаводе, а выйдя на пенсию переехали за город, в дом с огромным участком и завели стадо коз. К квартире прилагались сарай и погреб, и родительская нора. Брат отца, папенька Агриппины, долгое время жил в соседнем доме, а затем переселился в Лисогорск – квартиру родственники продали, а нору попросту бросили. Олеся с Агриппиной в детстве дружили, после переезда постоянно перезванивались, и каждый год выбирались друг к другу в гости – то Олеся в Лисогорск, то Агриппина в Минеральные Бани.

– А, может быть, тебе попробовать познакомиться по объявлению? – неожиданно спросила Агриппина. – Есть же сайты какие-то. Мне кажется, все проблемы от того, что ты ограничиваешься здешней общиной. Даже когда ко мне приезжаешь, по сторонам не смотришь.

– Когда я приезжала к тебе, то не смотрела по сторонам из-за Пахома, – недовольно буркнула Олеся. – Мы же, как бы, были вместе. Он ходил в мою нору, мы дважды уединялись от Йоля до марта.

– Это были нездоровые отношения, – в тысячный раз повторила Агриппина. – Пахом обесценивал твои увлечения, заставлял выполнять ненужную домашнюю работу. Права моя матушка. С тех пор, как мы переехали, избавились от бдительного надзора домовых комитетов, пересчитывавших количество закатанных банок с огурцами и салатами,

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 53
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?