из этих зубастых упрямых морд она знала и без страха потянула к ним руки — погладить бархатистые носы и почесать горячие уши.

Пока Лисара обнимала родителей, старший брат влился в ярмарочную толпу. Дарий — единственный из братьев, кто унаследовал светлые квешские волосы матери. Он вмиг отыскал дочь и, счастливо пищащую, поднял на руки, обнимая.

Глава семьи Александр Кайт — статный мужчина неопределенного возраста. Слишком молод, чтобы иметь внуков, но достаточно стар, чтобы в темных волосах появилась седина. За глаза насыщенного синего цвета мама как-то подарила зажим для галстука с содалитом, посчитав, что камень подчеркнет их оттенок.

Зара приняли с распростертыми объятиями и стали уговаривать поехать в гости. Мама переживала, что он похудел и жутко оброс в последнее время, намеренно забывая, что худоба и неряшливость — его отличительные черты. Во время учебной практики Зар попал на Север, к проклятому руднику, что теперь стал озером. Беспокоясь за друга, Лисара написала домой, и папа нашел его группу в лесах. С тех пор Зар гостил у Кайтов едва ли не чаще самой Лисары. В этот раз, с сожалением сославшись на занятость, он отказался.

— Не знаю, что там будет через три-четыре дня, но, если получится, приезжайте с Ниобой в гости, — прощаясь, попросила Лисара.

— Может, мне еще заодно создать камень, который невозможно поднять, чтобы потом им жонглировать? — улыбнулся друг, когда они прощались. — Едва ли несколько часов наедине вернут нам дружбу.

— Именно они и вернут, — взбираясь в седло, откликнулась девушка. — К тому же вы мне должны.

— Я подумаю об этом.

Шумная, веселая колонна добралась от Квача до родного поселка часа за четыре, так и не растратив всех тем для разговоров и шуток. Дома их уже ждали:

Миранда — старшая сестра, прелестное создание, разбившая не одно сердце всего одним взглядом лучистых глаз.

Радим — самый непутевый из братьев. Пытался сделать карьеру во всех возможных областях — от литературы до армии, но пропивать и проигрывать деньги ему нравилось куда больше. Они с отцом вели перманентную войну за моральный облик семьи в обществе.

Кадим — хоть и приемный, но не менее значимый член семьи. Он приехал с женой и детьми, и в родительском доме стало не протолкнуться.

Лисара любила такие моменты, хоть и быстро уставала от толпы и скученности. Дети Дария и Кадима бесновались в доме и во дворе. Все хрупкое давно убрали подальше, а если не успели, дети снесли и разбили. Тишина некоторое время задирала носик, не желая играть с малышней, но быстро возглавила ватагу детей, научив новым играм.

За столом сидели до поздней ночи, все говорили и говорили.

Глава 3. Лисара Кайт

Несколько дней, пока вся семья в полном составе жила в старом доме, тут яблоку негде было упасть. Уединиться не удавалось даже среди агрессивных квергов, кто-то из детей непременно залезал на сеновал и интересовался, чем Лисара тут занимается.

Дарий с семьей вернулись домой на следующий день, но жили недалеко, и Тиш с братом часто наведывались в гости — поиграть с двоюродными братьями и сестрами, пока те не уехали. На днях супруга Дария родила, и родители часто навещали их, оставаясь на ночь при необходимости.

Кадим уехал через два дня. Его ферма раскинулась далеко на западе, в месте, где сходятся Северная гряда и Эйллирийские горы. Судя по разговорам на кухне, выращивание овощей и фруктов для городов Севера было не единственным способом заработка. Близость границы и пронырливость сделали Кадима идеальным посредником для разного рода контрабандистов.

Миссис Тишина Кайт сильно переживала по этому поводу и уговаривала Кадима оставить столь опасное ремесло. Кадим обещал бросить, а потом они с отцом долго что-то обсуждали, и через месяц дома появлялись ткани и камни из Кун-Квешу. Мама была рада получить гостинцы с родины, и на время разговоры о преступном ремесле утихали.

В тот вечер миссис Кайт уехала повидать супругу Дария. Теперь она проводила в доме сына много времени, и главенство на кухне легло на плечи Миранды. Мистер Кайт уехал на конезавод, как он выразился, на десять минут и отсутствовал второй час.

Едва проводив родителей, Радим, Миранда и Лисара устроились в беседке за домом попить чай, прежде чем каждый займется своими делами. Миранда — хоть и в домашнем платье, но золотисто-русые волосы уже собраны в прическу и украшены жемчугом — потягивала чай крохотными глотками. Голубые глаза загадочно блестели, и, порой углубляясь в свои мысли, она не замечала, как на ее губах расцветает мечтательная улыбка.

— Слышал я, что в поселок приехал некий джентльмен, — как бы между прочим обронил Радим за завтраком.

Миранда бросила в сторону брата предупреждающий взгляд.

— Такой высокий и статный, — продолжал он, не замечая гневно сощуренных глаз сестры. — Иностранец, насколько я могу судить.

Лисара не вмешивалась. Выбирая из миски печенье, она делала вид, что разговоры родственников ее не касаются, хорошо зная, в какую сторону свернет Мира, пытаясь спастись от расспросов брата. Долго ждать не пришлось.

— Лис! Как дела на службе? — с преувеличенным интересом спросила Миранда. — Много у вас там симпатичных врачей?

— Много, — с готовностью откликнулась Лисара, выискивая печенье с орехами. — Все женаты и счастливы в браке. А что за иностранец? Он приехал к папе на конезавод?

— В прошлые разы — да, — слизывая мед с ложки, поделился Радим и бросил многозначительный взгляд на сестру.

— У кого-то здесь слишком длинный язык, — прошипела Мира и, забыв про чай, нервно перебирала янтарные бусы.

— Папа против? — спросила Лисара, поднимая глаза на сестру.

— Он не знает, — заговорщически шепнул Радим.

— Уверен?

Что-то ускользнуло от внимания родителей? Либо этот иностранец — призрак, либо Мира и Радим его выдумали. Мама чуяла всех ухажеров Лисары даже на расстоянии нескольких сотен километров. Папа готов откусить голову каждому, кто как-то неправильно посмотрит на его дочерей. Возможно, оттого Миранда в свои двадцать четыре до сих пор томится в родительском доме.

— Пока не знает, — пожал плечами он.

— Папа будет не против, — в голос сестры прокралась неуверенность. — Они отлично ладят, а он