Хотя мы, люди, возможно, никогда полностью не перестанем беспокоиться по поводу времени и не научимся его любить (если перефразировать название фильма о докторе Стрейнджлаве), мы вполне можем найти некую золотую середину между хронофобией и хронофилией и выработать привычку осознания Времени — ясный взгляд на наше место во Времени, как в отношении прошлого, которое наступило задолго до нас, так и в отношении будущего, которое пролетит уже без нас.

Осознание Времени предполагает понимание удаленности и близости событий в «географии» глубокого времени. Фокусироваться только на возрасте Земли — все равно что описывать симфонию по общему количеству тактов. Без фактора времени симфония — просто нагромождение звуков; длительность нот и развертывание музыкальных тем во времени — вот что придает ей форму и содержание. Точно так же величие истории Земли заключается в постепенном развертывании, переплетении мелодий и ритмов многочисленных процессов, в которые порой вторгаются короткие стремительные мотивы, наслаивающиеся обертонами на сложную симфоническую композицию истории планеты. Сегодня мы знаем, что далеко не все геологические процессы протекают ларгиссимо (в самом медленном темпе), как считалось когда-то: горы растут со скоростью, которую теперь вполне можно измерить в режиме реального времени, а ускорение темпов изменения климатической системы удивляет даже тех, кто изучал ее всего лишь в течение нескольких десятилетий.

Тем не менее меня успокаивает мысль о том, что мы живем на очень старой, испытанной временем, стабильной планете, а не на молодом, незрелом и ненадежном астрономическом теле. Мое существование как землянина невероятно обогащается осознанием древней истории Земли со всем многообразием протекавших на ней процессов и населявших ее обитателей. Понимание причин морфологии того или иного ландшафта аналогично озарению, которое испытывает человек, узнавая этимологию привычного слова. Перед вами словно открывается окно, позволяющее заглянуть в далекое, но узнаваемое прошлое — будто вы вспоминаете что-то давно забытое. Это наделяет мир магической многослойностью и глубиной, фундаментально меняя то, как мы воспринимаем наше место в нем. И хотя присущее людям стремление отрицать время в силу человеческого тщеславия, экзистенциальной тревоги или интеллектуального снобизма в какой-то мере понятно и простительно, мы принижаем сами себя, отказываясь признавать нашу связь со Временем. Насколько бы притягательным ни было обманчивое очарование вневременности, в осознании временно́й сущности нашего бытия кроется куда более таинственная и глубокая красота.

Я написала эту книгу в убеждении, возможно наивном, что, если как можно больше людей поймут, что мы как земляне связаны общей историей и общей судьбой, они станут гораздо лучше относиться друг к другу и к нашей планете. Сегодня, когда мир как никогда прежде глубоко расколот религиозными и политическими распрями, кажется, остается все меньше надежды найти некое объединяющее начало, которое позволит собрать за одним столом представителей всех разрозненных групп и начать открытый конструктивный диалог по поиску путей разрешения серьезных экологических, социальных и экономических проблем современного мира, которые имеют тенденцию все более усложняться.

Итак, я написала эту книгу в надежде на то, что осознание общего геологического наследия может побудить нас переосмыслить наши подходы к этим проблемам и мировоззрение в целом. На самом деле ученые-естествоиспытатели уже выступают своего рода импровизированным международным дипломатическим корпусом, наглядно демонстрируя на своем примере, что представители самых разных сообществ — экономически развитых и развивающихся стран, социалистических и капиталистических систем, теократий и демократий — могут сотрудничать, спорить, урегулировать разногласия и достигать консенсуса, объединенные пониманием того, что все мы являемся гражданами одной планеты, чьи тектонические, гидрологические и атмосферные системы не имеют национальных границ. Возможно, именно Земля с ее немыслимо древней историей может обеспечить нам тот самый искомый политически нейтральный нарратив, к которому будут готовы прислушиваться все правительства и народы.

В следующих главах я постаралась передать понимание времени и планетарной эволюции, которое пронизывает геологическое мышление и способствует изменению сознания. Охватить разумом всю необъятность геологического времени почти невозможно, но по крайней мере вы получите представление о его пропорциях. Когда я училась в университете, у нас был профессор математики, который любил говорить студентам: «У бесконечности много разных форм и размеров». Подобное можно сказать и о геологическом времени, которое, хотя и не является бесконечным де-факто, представляется таковым с человеческой точки зрения. У океана Времени разная глубина — от мелководья последней ледниковой эпохи до бездны архея (архейского эона). В главе 2 я расскажу о том, как геологи составляли карту океана Времени — сначала посредством качественного метода на основе ископаемых остатков древних организмов, затем с использованием все более точных количественных методов, основанных на явлении естественной радиоактивности. (Это самый сложный материал в книге; если геохимия изотопов не ваш конек, можете пропустить подробности и читать дальше без чувства вины или опасения, что вы упустили нечто важное.) Геологическая шкала времени — одно из самых недооцененных интеллектуальных достижений, которое является плодом совместного труда огромного количества ученых, и работа над ней продолжается по сей день. Упрощенная версия геохронологической шкалы приведена в приложении I.

В главе 3 мы поговорим о внутренних ритмах земной коры — о темпах тектонической эволюции и эволюции ландшафтов, а также о том, как геология лишает нас иллюзии постоянства привычного для нас рельефа местности. Геологические процессы могут протекать очень медленно, но не настолько, чтобы быть недоступными для человеческого восприятия. Одно из наиболее важных открытий, проистекающих из «хронометрирования Земли», состоит в том, что темпы, казалось бы, не связанных между собой природных процессов — от образования гор и эрозии до эволюционной адаптации, каждый из которых приводится в действие разными движущими силами, замечательным образом согласуются друг с другом. Продолжительность, скорость и интервалы повторяемости различных геологических явлений сведены в несколько таблиц, представленных в приложении II.

Глава 4 посвящена эволюции атмосферы и темпам изменения ее состава во времена экологических потрясений и массовых вымираний в геологической истории. Вы увидите общую закономерность: в прошлом длительные периоды планетарной стабильности резко заканчивались, а скорость изменения окружающей среды при этом превышала адаптационную способность биосферы (и только в одном случае в таком развитии событий был повинен метеорит). В приложении III сравниваются причины и последствия восьми величайших экологических кризисов в истории Земли, включая изменения, которые происходят в настоящее время.

Глава 5 начинается с открытия ледниковой эпохи (плейстоцена) в XIX в. и объясняет, как это открытие постепенно привело к пониманию того, что сегодня климат претерпевает серьезные изменения. Для плейстоцена был характерен не просто постоянный холод, а значительная изменчивость климата на протяжении более 2 млн лет. После этого примерно 10 000 лет назад начался климатически устойчивый голоцен, который создал условия для появления современной человеческой цивилизации. Знание этого отрезвляет, особенно в свете нынешних темпов изменения окружающей среды, практически беспрецедентных в геологической истории и дающих некоторым ученым основания утверждать, что сегодня мы вступили в новую геологическую эпоху — антропоцен.