Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда Цзи Юньхэ вернулась в дом облачного уединения, уже стемнело. Она села, зажгла светильник и стала смотреть, как танцует крошечное пламя. Огонек дрогнул раз, другой. Когда девушка досчитала до пяти, в воздухе повеяло демонической ци и в комнате внезапно возникла черноволосая женщина в бело-красном одеянии.
Цзи Юньхэ передвинула светильник и, не глядя на женщину, спросила:
– Линь Цанлань открыто приказал мне вступить с Линь Хаоцином в борьбу. Скажи, как далеко он хочет, чтобы я зашла?
– Он желает, чтобы ты сделала все возможное, – холодно ответил тонкий женский голосок.
Цзи Юньхэ улыбнулась:
– Сделала все возможное? Если я действительно приручу тритона, Линь Цанлань правда решится сделать меня правителем долины?
– У правителя свои соображения на этот счет. Не стоит задавать слишком много вопросов. – С этими словами женщина бросила Цзи Юньхэ пилюлю. – Если он обнаружит, что ты не выложилась до конца, не видать тебе противоядия в следующем месяце. Это все, что тебе следует знать.
Цзи Юньхэ поймала пилюлю, краем глаза заметив, что женщина исчезла, точно призрак, так же внезапно, как появилась. Девушка крепко сжала лекарство и поджала губы.
Все в долине Покорителей Демонов, включая Линь Хаоцина, полагали, что Линь Цанлань трепетно любит Цзи Юньхэ. Старый правитель назначил ее на должность верховного стража, обращался с девушкой почти так же, как с родным сыном, и даже намекал, что она может сменить Линь Хаоцина, став наследницей. Только одна Цзи Юньхэ прекрасно понимала, что коварный и расчетливый старик ни за что не отдаст южную долину Покорителей Демонов «чужаку», пусть даже приемной дочери. К тому же Линь Цанлань никогда не считал Цзи Юньхэ дочерью. Девушка была в руках правителя лишь пешкой, помогавшей творить темные и неприглядные дела…
Цзи Юньхэ приняла противоядие. Во рту растекся горький привкус. Эта горечь, возможно, не позволит уснуть, зато даст время трезво оценить трудное положение, в котором она оказалась.
Девушка знала, что старик вовсе не собирался назначать ее на пост правителя, однако сегодня он предложил ей участвовать в честном и открытом соревновании, да еще желал, чтобы она приложила все силы. Если Цзи Юньхэ проиграет, на престол взойдет Линь Хаоцин и наверняка заставит ее покинуть долину. Даже Цюй Сяосин и те, кто столько лет оказывал Цзи Юньхэ поддержку, не смогут замолвить за нее словечко.
Если же она выиграет, будет еще хуже.
Неизвестно, что замышляет старик у нее за спиной и какие приемы готов пустить в ход. Даже если никакого подвоха нет, достаточно просто прекратить ежемесячную выдачу противоядия, и Цзи Юньхэ придется несладко.
Положение казалось безвыходным…
Девушка оттянула ворот одеяния. После приема лекарства она ощущала во всем теле сильный жар, нерадостные мысли вселили в сердце тревогу. Оставаться в комнате было невыносимо. Цзи Юньхэ вышла на воздух и отправилась бродить по долине, впитывая прохладу весенней ночи.
Погруженная в тяжкие думы, она незаметно для себя оказалась у входа в подземелье, куда заточили тритона.
По правде говоря, Цзи Юньхэ пришла сюда не случайно.
Подземелье, куда поместили тритона, обустроили на славу, оборудовав множеством механизмов и приспособлений. Другого такого в долине не было. Очень редко попадались настолько сильные демоны, что их приходилось заточать в подземелье, так что сюда мало кто заходил. Цзи Юньхэ раньше прогуливалась здесь, когда испытывала тревогу, а порой даже спускалась ненадолго внутрь. В пустом подземелье девушка чувствовала себя в безопасности, как нигде более.
Теперь сюда заточили тритона, так что сегодня ночью в подземелье собралось немало охранников, однако все они, завидев Цзи Юньхэ, приветствовали девушку поклоном и обращением:
– Верховный страж!
Цзи Юньхэ покивала в ответ и рассеянно спросила:
– Демон по-прежнему спокоен?
Охранник склонил голову:
– Днем молодой господин хорошо его проучил. Буянить ночью сил у демона не осталось.
– Пойду взгляну, – сообщила Цзи Юньхэ.
Препятствовать ей охрана не имела права. Девушка шла не торопясь и не делая попыток заглушить звук шагов. Она знала, что такой сильный демон почувствует ее приближение, как бы она ни старалась подойти незаметно.
В подземелье царила мертвая тишина. Массивные решетки оклеили талисманами с заклинаниями, пролитую днем кровь смыли. Проникавший в подземелье лунный свет словно нес с собой прохладу.
Тритон был в полном одиночестве: вся охрана осталась снаружи. Длинный рыбий хвост безвольно лежал на земле. Его чешуя сверкала и переливалась в крупицах лунного света, как отголоски былого могущества и великолепия.
Цзи Юньхэ спокойно вошла. Достигавшие талии серебристые волосы демона наполовину скрывали его лицо, но, несмотря на это, девушка поняла, что тритон прекрасен.
Слишком прекрасен.
4
Тяжкий выбор для двоих
Цзи Юньхэ подошла к камере. Тело тритона, подвешенного за руки к потолку, покрывали раны. Крюки из темной стали торчали из лопаток, а цепь обвила роскошный бело-голубой рыбий хвост, полностью сковав его движения. Демон был весь в крови. Казалось, даже цепь насквозь пропиталась кровью, и теперь она стекала вниз капля за каплей. В тусклом лунном свете лицо тритона побелело, напоминая бумажный лист. Хотя Цзи Юньхэ провела в долине уже много лет и повидала немало кровавых сцен, эта картина ее напугала.
Помимо страха, девушка, очарованная красотой пленника, чувствовала некоторую растерянность. В мире всегда есть те, чей облик одинаково внушает трепет и тревожит душу как на пике расцвета, так и во времена отчаяния.
Цзи Юньхэ сделала шаг вперед и, похоже, вторглась в личное пространство тритона. Его обворожительные глаза пришли в движение: ресницы затрепетали, веки приподнялись – и на девушку уставилась пара сверкающих синевой льдинок, в которых отражался мрак подземелья, свет огня и женский силуэт в белом одеянии.
Лицо пленника обрело холодное выражение, а уголки губ чуть опустились. В его чертах сквозило врожденное благородство и суровое величие, не искаженное гневом и злобой. Взгляд демона устрашал, предостерегал и ранил сердце убийственной отрешенностью.
Он не проронил ни слова.
Дворцовый евнух, который доставил тритона, ничего о нем не рассказал. Никто не знал, откуда он, как его зовут, крепок ли он здоровьем, сильна ли его магия… И разумеется, евнух не сообщил, умеет ли демон говорить. Желание принцессы, чтобы демон заговорил, означало, что пленника нужно обучить речи или побудить к ней?
Пристальный взгляд тритона не заставил Цзи Юньхэ отступить. Она снова шагнула вперед, почти вплотную приблизившись к опечатанной заклятиями решетке, и принялась внимательно изучать узника.
Их глаза встретились. Каждый думал о своем.
Цзи Юньхэ не могла прочесть мыслей тритона, но ей странным образом почудилось, что положение, в котором она оказалась,