– Ладно, – несколько секунд спустя выдал он и взял мой рюкзак, – я покажу тебе твою квартиру. Ты же правда уже работала в пабе или как?

– Конечно.

Очень мило со стороны Дина, что он ни разу не припомнил мне эту откровенную ложь. Даже после самого первого вечера в «Брейди», когда ему пришлось практически в одиночку справляться со всем пабом. Он не отпустил ни единого комментария про жалобы от некоторых гостей, которым принесли не те напитки. Или вообще не принесли. Или чье пиво оказалось не на столе, а на брюках. Вспоминая об этом, я глубже втыкаю носок ботинка в сырой песок.

Вчера плотные облака заслоняли весь свет, но сегодня на небе сияет луна – яркий серебристый круг, покрывающий бесконечное море сверкающей сетью. Волны тихо накатывают на песок, и ветра почти нет.

Дин оказался первым человеком в Каслданнсе, которого я так или иначе смогла назвать другом, и до сих пор остается единственным. Поначалу я время от времени еще созванивалась с Ив, но… Хотелось бы свалить все на расстояние, ведь люди неизменно отдаляются друг от друга, стоит им реже видеться, но если быть честной, то признаюсь, что тогда дистанцию между нами установила именно я. В течение первых недель я просто была не в состоянии заботиться о чем-то, кроме самого необходимого. За исключением сестры, конечно. Прежде чем я попыталась объяснить это Ив, прошло слишком много времени, и ощущение, что у меня не получилось по-настоящему до нее достучаться, по сей день причиняет боль. Она заверила, что все в порядке и что я не обязана постоянно держать ее в курсе событий. Не то чтобы случалось что-то такое, о чем я могла бы рассказать подруге. Как ни крути, а доклад в духе «сегодня я встала и продолжила существовать» звучит не очень-то впечатляюще.

Несмотря на то что я этого хотела и несмотря на то что этого, наверное, хотели мы обе, разделяющее нас расстояние преодолеть не удалось. Я что-то сломала в нашей дружбе, а некоторые вещи не так просто починить. Возможно, у нас когда-нибудь получится стать подругами. А пока я просто благодарна Ив за то, что она, не задумываясь, помогла мне.

И вот теперь, когда Дин переедет в Килкенни, у меня не останется никого, с кем можно поговорить. Естественно, в «Брейди» я общаюсь со многими людьми, но это просто поверхностная болтовня. Мне все-таки придется менять свое поведение. Однажды Айрин приглашала меня к себе домой, а недавно она и ее подруга Лив спрашивали, нет ли у меня желания присоединиться к ним и устроить вечер просмотра фильмов. До сих пор я находила отговорки, как и всякий раз, когда дело доходит до личного. Я просто не хочу отвечать на вопросы, а лгать почти не умею. Может, надо с самого начала дать понять, что я не намерена распространяться на тему своего прошлого?

Не сводя глаз с моря, приседаю на корточки и пропускаю между пальцами рыхлый, перемешанный с мелкими камешками песок.

Пару часов назад звонила Пиппа, но не оставила сообщения. Завтра утром первым делом наберу ей, ведь сейчас она уже точно спит. Если сестренка не записывает сообщение на автоответчике, обычно это означает, что она собиралась просто обсудить какое-то событие в школе или сказать, что соскучилась.

Только если все совсем плохо, она просит перезвонить, и тогда я делаю это, как бы поздно ни было. Я знаю, что она не уснет, пока не услышит хотя бы мой голос, раз уж моя взрослая младшая сестричка больше не может меня обнять.

Ах, Пиппа.

В тысячный раз раздумываю, не оформить ли ее в школу в одной из соседних деревень и не перевезти ли к себе в квартиру. Когда-то в телефонном разговоре я аккуратно ей на это намекнула, но беспокойство Пиппы о нашей матери перевешивает даже страх перед отцом.

Что заставляет детей становиться живыми щитами?

И разве не должна я сама знать ответ на этот вопрос?

Кожу царапает острый край ракушки, и я машинально сжимаю ладонь в кулак. А через секунду бросаю песок и осколки сломанной раковины и вытираю руки о джинсы, после чего поднимаюсь и делаю глубокий вдох. В последний раз сегодня ночью я открываюсь, насколько это возможно, виду моря, концентрируясь на запахе соли и водорослей и равномерных всплесках волн, а затем по песку, камням и траве бреду обратно на улицу.

– А, Сиенна, мы как раз говорили о тебе.

Удивленная непривычным приветствием Дина, я замираю, все еще сжимая в руке ключ, которым только что заперла за собой дверь «Брейди».

Увидеть за барной стойкой Дина было ожидаемо, а вот парень рядом с ним мне абсолютно незнаком.

– Отлично, тогда я сразу вас друг другу и представлю. Это Нилл. Нилл Кеннан. Нилл – Сиенна Салливан.

Это?..

Чтоб тебя, Дин!

Это так типично для него – не предупредить меня заранее. Он когда-нибудь слышал о первом впечатлении? О том, которое вы, возможно, не хотели бы испортить у своего нового начальника? К счастью, я хоть голову до этого помыла.

Когда заходила, я слышала голоса, но подумала, что Дин болтает с Нелли. Та в данный момент, вытянувшись в струнку, восседает на одном из барных стульев и быстро улыбается мне, а потом одаривает другой, сияющей, улыбкой человека, с которым Дин меня только что познакомил. Я выпрямляю спину.

Ладно. Значит, это Нилл Кеннан.

– Его появление и для меня оказалось сюрпризом, – вскидывает руки в извиняющемся жесте Дин, верно истолковав мое выражение лица.

– Просто так совпало, – заговаривает Нилл и обезоруживающе улыбается. У него короткие волосы, в полумраке паба отливающие практически черным цветом, легкая щетина подчеркивает выразительные скулы, и стоит он в расслабленной позе, присущей людям, которым плевать на мнение окружающих. А мой новый босс весьма привлекателен, уверена, у бара сегодня гарантированно будет не протолкнуться.

Я все еще обнимаюсь с занавеской перед входом, когда Нилл, протянув руку, выходит из-за стойки. Он высокий, выше Дина, а свободная рубашка чуть тесновата ему в груди. Руки мускулистые и до самых запястий покрыты татуировками. Попутно отмечаю, что он нанес на кожу не мешанину неопределенных случайных изображений. Тонкие линии и плавные переходы указывают скорее на целостный, четко продуманный рисунок… А затем его теплые пальцы сжимают мои в крепком рукопожатии. Я таращусь на карие глаза под густыми бровями, на губы, которые сейчас слегка изгибаются в улыбке.

– Привет, – произносит он, и его голос посылает волну мурашек вдоль моего позвоночника. – Рад с тобой познакомиться.

– Я тоже рада, – на автомате отвечаю я.

– Нилл хочет для начала сам на все взглянуть, – сообщает мне Дин из-за барной стойки.

Нилл отпускает мою ладонь, и она на несколько лишних секунд зависает в воздухе, прежде чем я судорожно ее опускаю. У меня так и не получается оторвать взгляд от этих глаз. Дин должен был не просто предупредить меня о его приходе, а добавить, что мой новый шеф принадлежит к тому типу мужчин, от которых даже Нелли смеется иначе, а ей уже шестой десяток пошел. Знай я это заранее, возможно, не вела бы себя так глупо. Моргаю и наконец опускаю голову. Хочется надеяться, что Нилл ничего не заметил.