Проехав на одном заднем колесе (!), он скрылся из виду, а я снова юркнула в будку и позвонила Джаске.

- Джас, это я! Как клево тебя слышать! Какие там у вас новости?

- У меня замечательный мусс с золотниками, которые когда падает свет…

- Спокойно, Джас. Помолчи. Я должна тебе кое-что сообщить.

Я рассказала ей о своем разговоре с Богом Любви:

- Это был такой КАЙФ. Он наверняка станет ВЕЛИКОЙ поп-звездой, и тогда я буду мажорная-премажорная. Но все равно я останусь тебе лучшей подругой, Джас!

Она заметила:

- Том хочет пойти на экологические исследования.

Я чуть не выпалила: «Кому это интересно?» Но с Джас надо быть осторожной: если ей покажется, что она тебя не интересует, она может стать очень вредной. Я постаралась выдавить из себя то, что пришлось в кассу:

- Хм… Э… Экология. Это круто. Экологии здесь много. На самом деле здесь одна экология и есть…

Потом я рассказала, как Джеймс ко мне подкатывался.

Она воскликнула:

- Иди ты! А ты его не завлекала? Может быть, ты подавала неправильные сигналы?

- Джас, я не расхаживала в нудиках.

- Ну, может, он просто подумал, что может подержать руку на твоих ананасах. Отчего бы это? Он ведь никогда не протягивал руки к моим ананасам.

- Ты на что-то намекаешь?

- Просто напоминаю, это ведь не впервые с тобой происходит. Помнишь Марка Большую Варежку…

- Да, но…

- Ты говоришь, это ни с того ни с сего случилось. Просто раз - и его рука на твоих ананасах! Вокруг же никого не было, так что нам никогда не узнать правды…

- Я не… Это было…

- А может, Джеймс слышал про тебя какой-нибудь художественный свист? Может, он думает, что потискать твои ананасы - это то, что надо?

Ненавижу Джаску! Я шваркнула трубку. В жизни не стану с ней разговаривать! Я обид не забываю. Если решу, это все. Дружбе - финиш. Она издевается над репутацией моих нунга-нунгас - и моей тоже. Я скорее съем Либбины использованные подгузники, чем снова заговорю с Джас.

Она мне экс-лучшая подруга. Она для меня умерла. Намертво. Мертвецки. Форевер.

Телефонная будка

Пять минут спустя

- Джас, ты хочешь сказать, что я - эстафетная палочка?

- Не знаю. Может, и так.

- Что значит «может, и так»?

- Может, и так, но я не знаю, что ты подразумеваешь под «эстафетной палочкой».

Как будто говоришь с неизлечимым тормозом! Я растолковала ей как можно доходчивее:

- Ты помнишь, у нас были соревнования по легкой атлетике? Ты еще участвовала в спортивной ходьбе, два раза споткнулась, раз навернулась и приковыляла последней. Тебе еще потом целую неделю предлагали, кто - костыли, а кто - стариковские ходунки?

- Ты знаешь, меня выпихнули больной, у меня был критический день. До спорта ли тут?

- Не переводи стрелки. Я не о том. Там еще была эстафета четыре по 330 футов.

- Помню. Керри проскочила мимо палки и ей не зачли.

- Так вот, палочка была как раз эстафетная, переходящая от одного участника к другому. И ты считаешь меня такой?

- Что я считаю?

Она не догоняла. Она витала в своих фантазиях. Возможно, гляделась в большое зеркало у себя в холле, воображая себя Клаудией Шиффер. Только потому, что один абсолютный децл когда-то сказал ей, что она на эту Клаву немного похожа. Конечно! Клаудия с дебильной челкой.

Возвращаюсь в свой Отстой-Хаус.

Моя спальня

Кул! Я в тысячах миль от цивилизации, и моя так называемая подруга называет меня эстафетной палочкой… Ладно, она глупа как курица, это все знают. Я пошла на кухню за содовой, и тут же за мной вошел Джеймс. Он сказал:

- Я сейчас тебе налью.

Потом он как бы потянулся, чтобы достать из буфета стакан, и прижался ко мне. Этого еще не хватало. Кузен, выслеживающий жертву.

Можно было ожидать, что фазер-мазер это заметят. Куда там, они наслаждались жизнью, своим обществом и хихикали.

21.00

Сижу в шотландском Отстой-Хаусе - обои и все прибамбасы в холле клетчатые, под ткань «шотландка». Стараюсь держаться как можно дальше от Джеймса, кружащего возле меня. Мазер-фазер, дедушка и дядя Эдди играют в снэп [13].

Джеймс притворяется, будто листает комикс, но, готова поспорить на что угодно, на самом деле поглядывает на мои нунга-нун-гас. Моя грудь вызывает у окружающих приступы притворства. Будто два маяка, привлекающие всех недогонов на свете.

23.00

Маман зашла ко мне в комнату, чтобы извлечь Либби из моего платяного шкафа.

Сестренка устроила там себе гнездо, которое почему-то называет «пис-писи». Думаю, она имеет в виду «птицы-птицы», а гнездо воображает расположенным на дереве.

Среди крика, визга и кусания я сказала мазер:

- Не могли бы вы с папой скинуться мне на операцию по уменьшению груди?

Не прошло и года, как она перестала хохотать.

Искать бабки - бессмысленно. Из отца пять центов не вытянешь на пристойный блеск для губ. Он никогда не дает мне денег. Он не оплатил бы операцию даже если бы у меня были такие огроменные груди, чтобы мне пришлось держать для них двух специальных носильщиков, которых я назвала бы Карлос и Хуан.

Сегодня утром пришел почтальон. Почты не было, он просто сказал:

- Доброе утро. Добро пожаловать в Шотландию!

Выглядел клево…

10.15

Офигеть, О'Рейли и его штаны! По-моему у меня начинается общий целовальный синдром.

20.00

Джеймс целый день таскался за мной в ожидании повода, чтобы «нечаянно» полапать меня. Я старалась держаться родителей, но это было очень уж уныло.

Робби, Робби! Где-то ты теперь? Спаси меня из Долины придурков.

21.00

Мне бы заставить предков отчалить завтра пораньше!

Если мы снимемся на заре, то могли бы добраться до Страны Вменяемых часам к четырем.

21.30

Интересно, наша туса устроит мне сюрпрайз-пати, чтобы отметить мое возвращение домой? Сейчас каникулы - и я уже не отверженная прокаженная изгойка. Как там говорят? Весело и много смеется та, кто смеется последней! Спичка думала, что выгоняет меня на одну неделю, а мне удалось пропустить две!