дом Зевса. Только когда я стал старше, мы смогли регулярно встречаться, и даже это приходилось делать с осторожностью. Единственное преимущество того, что Зевса совершенно не интересовало мое воспитание, заключается в том, что он так и не узнал, что моя тетя также была главой «Подполья». В то время как Кэт принимала все меры предосторожности, чтобы сохранить свою связь со мной в секрете, высокомерие Зевса только помогало нам скрывать наши отношения.

Я хочу рассказать Рен все. Поделиться всей историей, о которой никто, кроме Кэт, не знает, но в конечном итоге все это не касается меня. Это о Рен и о том, на что она способна. Мне трудно держать руки неподвижными. Я хочу провести ими по своим волосам, стянуть с себя нелепую одежду, в которую я был одет.

Пальцы Рен запутались в одной из полосок ее кожаной юбки. На этот раз ее тон мягче, когда она говорит. — Чего именно ты от меня хочешь?

Я хочу переплести свои пальцы с пальцами Рен и дать ей понять, что все будет хорошо. Даже если наши жизни находятся вне нашего контроля, я позабочусь о том, чтобы она была в безопасности. Я ничего этого не говорю. В любом случае, это не совсем то, что она хочет знать. Она хочет знать, знаю ли я ее истинную природу. Знаю ли я, что она Фурия.

— Рен, я не хочу играть с тобой в игры.

— Ты уверен? Потому что, похоже, это все, что ты делал до сих пор. — Вся мягкость исчезла, сменившись резким обрывком слов.

— И чего же ты хочешь? — Мой голос понижается почти до шепота, но тон остается резким. Язвительным. Я знаю, что облажался, но чего она ожидала? Неужели она думает, что я должен был сказать ей, что Зевс — мой отец при нашей первой встрече? Может быть, я должен был переложить на нее часть своего детского багажа. Давая ей понять, каким нежеланным я был. Что у меня никогда по — настоящему не было дома. Что вся моя ценность как взрослого мужчины была сведена к созданию безупречного образа чемпиона. Но есть Рен. У которой под рукой есть сила снова усыпить Богов. И она пряталась в Старом городе и играла супергероиню по соседству.

— Это не я затащила нас сюда под предлогом того, что мы спасаемся от террористической атаки. Атаки, я могу бы добавить, которая была спровоцирована той самой группой, частью которой ты являешься. Если тебе что — то нужно, Атлас, тогда возьми и попроси об этом. — Рен тяжело дышит, ее пульс колотится так быстро, что я вижу, как сердцебиение отдается у нее в горле. Она зла и нервничает.

— Мы не плохие парни. Кэт приняла взвешенное решение, чтобы встретиться с тобой. Она убедилась, что наши люди были в толпе, не подпуская других к месту взрыва. Беспорядки, которые произошли после, были неудачными, но Кэт постаралась, насколько это было возможно, смягчить последствия. — Я выдыхаю, не ожидая того, что скажу. — Причина, по которой я привел тебя сюда, в том, что у тебя есть потенциал переломить ход этой битвы. Я видел тебя в переулке. Я видел твои крылья, Рен. Я знаю, кто ты, и я знаю, на что ты способна.

Звук, который она издает, разрывает что — то внутри меня. Это всего лишь легкое дуновение воздуха, даже не настоящий вздох. С таким же успехом она могла бы закричать о предательстве. Это производит тот же эффект. Я проклинаю себя. В ее глазах был проблеск доверия. Когда я поцеловал ее раньше в машине, это было из эгоистичной потребности почувствовать, как она тает в моих объятиях, попробовать ее еще раз, прежде чем я снова переверну ее жизнь. Я знал, что как только она встретит Кэт, та крупица доверия, которую я начал завоевывать, разлетится вдребезги.

Прямо на моих глазах ее плечи расправляются, и сила, которую я наблюдаю в ней снова и снова, возбуждается. Из того, что я знаю о Фуриях, они во многом похожи на полубогов. Повышенная сила и скорость, быстрое исцеление. Однако Фурии могут чувствовать, когда человек совершил преступления против человечества. Никто из нас не ангел, но Фурии обладают способностью распознавать истинную ценность человека. Это ужасно и чертовски невероятно.

— Ты предлагаешь нам бросить игры и стать мстителями? — Рен стискивает зубы и хмыкает.

Она проводит рукой по груди, и я опускаю глаза, чтобы проследить за движением. Это чертов контракт. Тот, в который вступает каждый чемпион в тот момент, когда он становится частью игр. Мы не можем отказаться от игр, потому что у нас есть обязательное соглашение с Богами, привязывающее нас к соревнованию до тех пор, пока мы не выиграем, не потерпим сокрушительного поражения или не умрем. Прямо сейчас это осложнение, которое я еще не придумал, как устранить. Слава богу, что это вызвано не проклятием Богов, потому что мое сердце уже превратилось бы в кашицу, если бы это было так.

— Забавно, что ты упомянула мстителей. Я слышал несколько довольно интересных историй, когда копался в информации о последнем испытании. — Легчайшая улыбка тронула мои губы.

Когда я охотился за Отисом Кармайном для последнего испытания, я многое узнал о Темной руке, жившей по соседству с Рен. Прошло совсем немного времени, прежде чем жители Старого города начали делиться историями о крылатом спасителе, который бродит по улицам по ночам. Враг воров и насильников, защитник обычных людей, которых жрецы игнорировали и пинали ногами, пока они были подавлены. Они практически поклоняются Темной руке. После того, как я увидел Рен в переулке, расправившую крылья во всей их красе, злобную и праведную, мой разум помутился. На мгновение я потерялся во времени, все мое внимание сосредоточилось на прекрасном мифическом существе, стоявшем передо мной.

Я немедленно связал Темную руку с Рен.

Рен смотрит на меня сверху вниз, медленно моргая и размеренно постукивая пальцем по столу. — Ты расспрашивал обо мне?

Я качаю головой. — Честно говоря, я не понимаю, как тебе удавалось так долго оставаться незамеченной, маленькая птичка.

Рен поджимает губы при этом прозвище. Почему мне так нравится ее злить? Может быть, это потому, что она отчужденная и сдержанная со всеми остальными, но достаточно одного моего взгляда, и она ощетинивается. Боги, это заставляет меня чувствовать себя маленьким ребенком, который дергает девочку за косички, чтобы привлечь ее внимание. Я чувствую себя жалко. Это имя предназначено только для того, чтобы быть ласковым. В первый раз, когда это