В Сальвадоре считается почти преступлением быть молодым, рассказывала журналистам одна крестьянка. За это арестовывают, пытают, не верят, что человек может не быть партизаном, в конце концов убивают. Вначале убивали юношей. Потом стали убивать подростков. Затем и маленьких детей. Не только мальчиков, но и девочек. Ведь девочки вырастут, родят мальчиков, и те пойдут в партизаны. Простая логика, да и сами женщины иногда воюют…

Из страха жертвы насилия или их родственники хранят молчание и не сообщают о беззакониях. Если судьи и следователи всерьез возьмутся за то или иное дело, то они рискуют, как это не раз было с многими из них, что их обезглавленные трупы окажутся на мусорной свалке.

В то же время, с подсказки пентагоновских наставников, сальвадорская полиция распространяет лживые заявления о «левых террористических организациях», под которыми репрессивные власти подразумевают борцов за свободу и демократию, приписывая им свои преступления.

Трудно представить более гнусную ложь. Свидетельские показания, рассказы очевидцев, с которыми автор встречался лично, документы различных организаций, публикации из влиятельных органов западной буржуазной прессы, включая и американскую, использованные при работе над этой книгой, убедительно опровергают подобные чудовищные измышления. Этих свидетельских показаний и материалов много. Очень много. Хотя далеко не все из творимого сальвадорской солдатней и «эскадронами смерти» становится известным. Каждое их преступление похоже одно на другое. У палачей ведь выработан один «ритуал», один «почерк», одна манера действий, где бы они ни свирепствовали. Чувствуется одна школа. Приведу лишь некоторые отрывки из рассказанного в последние годы на страницах мировой печати журналистами, побывавшими в Сальвадоре.

Журнал «Нью стейтсмен» (Англия): «Однажды вечером дети, роясь в отбросах на мусорной свалке, нашли труп. В этом нет ничего необычного. И в том, что труп был обезображен, тоже нет ничего из ряда вон выходящего. Однако зрелище, представшее на этот раз перед глазами детей, было делом рук обладателей особенно изощренного дьявольского воображения: у беременной женщины был вспорот живот, плод оттуда вырван, а вместо него засунута голова ее убитого возлюбленного».

Еженедельник «Нувель обсерватер» (Франция): «Эти четыре головы были отрезаны пилой. Они расставлены так, что получился квадрат. Со времен зверств в Кампучии никто из присутствовавших журналистов, никто из добровольной организации „Врачи мира“ не видел такой ужасной картины».

«Франкфуртер рундшау» (ФРГ). Из свидетельских показаний: «Я, Флор Мария Диас, 37 лет, портниха. Шью в основном по ночам, а днем занимаюсь домашними делами… Едва ли найдется хоть один честный сальвадорец, который бы не стал жертвой насилия, истязаний или пыток. Одна женщина была изнасилована пятьюдесятью солдатами. Ее хотели вынудить донести на своих родителей. Другая была ранена из огнестрельного оружия. Перед этим солдаты изнасиловали ее, держали у себя пять дней, а затем куда-то увезли. Подростка пятнадцати лет военные схватили в сельской местности, втащили его в вертолет и потребовали показать им, где находятся убежища партизан. Затем они выбросили его из летящего вертолета».

А вот история Франциски Миранды, долгое время ходившей по авеню Америка в Сан-Сальвадоре и фальшиво игравшей на губной гармонике. Несчастная женщина объясняла, что таким образом она звала своих детей и беседовала с ними. Миранда лишилась рассудка после того, как ворвавшиеся ночью в ее дом бандиты из «эскадронов смерти» выхватили из постели ее сыновей – учителя музыки и студента факультета искусств, завязали им глаза, надели наручники и пригрозили: «Теперь-то мы вас прикончим, сукины дети!» После обоих уволокли из дома.

Семь дней подряд Миранда искала своих детей в каждой казарме, в каждом учреждении. Ее поиски завершились в одном из похоронных бюро, которое обнаружило трупы обоих исчезнувших ее сыновей – со снятыми скальпами, со следами ожогов от кислоты, со сломанными руками и отрезанными носами.

Какое мужество надо иметь, чтобы в нынешнем Сальвадоре вести борьбу за права человека! И эту борьбу ведут сальвадорские патриоты. Пойдя на вызов властям, которые учредили по указаниям из Вашингтона официальную комиссию «по правам человека» (характерно, что среди ее руководителей оказался шеф национальной полиции Лопес Нуила, связанный с «эскадронами смерти»), они создали свою «Национальную комиссию по правам человека» для разоблачения преступлений властей и ультраправых банд. Эта комиссия требует освобождения политзаключенных, ищет «пропавших без вести», привлекает внимание общественности к творимым беззакониям. Членов комиссии постоянно преследуют. Им открыто угрожают расправой. Часто угрозы приводятся в исполнение. Рамон Вальядорес, Мария Магдалена Энрике и многие другие активисты и руководители комиссии были убиты. В своей штаб-квартире, которая располагается рядом со зданием архиепископства, члены комиссии ежедневно принимают людей. Здесь выстраиваются очереди потерявших близких. Члены комиссии часами печатают на машинках повседневную трагическую хронику, принимают иностранных корреспондентов.

Вот что рассказал им уже похищавшийся юрист комиссии Эрберт Эрнесто Санабрия:

«Все активисты и руководители гуманитарных организаций рано или поздно проходят через тюрьмы. Трое наших товарищей пропали без вести. Если меня еще раз похитят, тоже пропаду без вести. Но мы все предусмотрели. У нас есть резервные кадры. Люди могут исчезнуть, но не исчезнет наша борьба». Эрберт Эрнесто Санабрия, побывавший в столичной тюрьме «Мариана», вспоминал: «Похитители всегда пользуются одними и теми же методами: сделать так, чтобы пленник не знал, кто его схватил, обвинить в принадлежности к партизанам, допрашивать раздетым и с завязанными глазами. В течение нескольких дней я не ел, не пил, не спал, не мог ходить в туалет. Они стремятся сломить тебя и чередуют психологические пытки с физическими. Тебя избивают, грозят убить членов твоей семьи, унижают до тех пор, пока ты не потеряешь сознание. Имитируют расстрел, ты слышишь, как щелкает затвор».

Рассказать о всех жертвах террора в Сальвадоре, разумеется, невозможно. Это было бы множество объемистых томов. Да и не все еще известно. Палачи, особенно в последнее время, тщательно стараются скрывать следы своих преступлений, устраивают тайные кладбища, где хоронят убитых и замученных во время допросов.

Впервые обобщенные данные о совершенных в Сальвадоре массовых расправах были приведены в Женеве в феврале – марте 1982 года, когда там проходила 38-я сессия Комиссии ООН по правам человека, на которой обсуждались нарушения прав человека в этой стране. Уже тогда выявилась сальвадорская динамика смерти: 1980 год – от 8 до 12 тысяч убитых, 11 месяцев 1981 года – 12 тысяч.

Год за годом после этого Генеральная Ассамблея ООН признает в своих резолюциях, что в Сальвадоре имеют место массовые нарушения прав человека, призывает прекратить военную помощь, которая затягивает и углубляет войну.

Однако террор продолжается, то затихая, то усиливаясь. Продолжается потому, что нужен режиму и стоящему за