Конечно, она не привыкла делить комнату с кем-то еще, но она была уверена, что и Хелен, в свою очередь, окажется приятной соседкой, даже несмотря на некоторую неряшливость. «У меня хватит сил за двоих поддерживать порядок в нашей комнате, – думала Эмили, разбирая постель. – И надо договориться, как мы поделим гардероб. Наверное, у Хелен не так много платьев, и там вполне хватит места и для моих туалетов».

Все же Эмили не удержалась, чтобы не задать несколько вопросов о жизни самой Хелен. Она не стала выдавать Руби, уже сообщившую ей кое-что о мисс Эйвери, но постаралась говорить с подругой как можно мягче, чтобы не оскорбить ее чувства какой-нибудь бестактностью.

Хелен отвечала без всякого смущения, даже если щеки ее и покраснели, темнота в комнате и две ширмы, разделявшие кровати девушек, надежно это скрывали.

– Я не помню своих родителей, кажется, они умерли, когда я была еще младенцем, и судьба моя могла бы сложиться самым ужасным образом. К счастью, один добрый друг пожертвовал некоторую сумму на мое обучение и уговорил миссис Аллингем, тогда еще помощницу директрисы, принять меня и найти мне кормилицу, а нянькой моей была сама мисс Олдридж, когда у нее было на меня время, конечно. Эта школа поистине стала моим домом, и я очень горевала, когда сгорело старое здание вместе с моими игрушками, книжками и всем, что было для меня памятно.

– Очень жаль, но я рада, что миссис Аллингем оценила твои таланты и предложила тебе остаться здесь после того, как ты выросла, – ободряюще произнесла Эмили, в словах Хелен ей все же почудилась некая горечь.

– Поверь, миссис Аллингем ничего не делает лишь из великодушия. Первое время она ничего не платила мне за труды, только покупала раз в год новое платье и ботинки. Я давно уже отработала все деньги, что она вложила в мое образование, – фыркнула в ответ Хелен. – Последние два года, правда, она смягчилась, и я уже могу кое-что откладывать из своего заработка.

– Ты собираешься накопить приданое? – Эмили приподняла голову с плоской подушки, ведь забота о приданом живо интересовала ее саму.

– Чего я точно не собираюсь, так это провести здесь всю жизнь и состариться, как мисс Брент, – тут же ответила Хелен. – Я не умею экономить, мне слишком нравятся красивые вещи и новые романы, так что лучше я буду нарядно одеваться, когда выхожу из школы, и надеяться, что брат или дядя какой-нибудь из наших богатеньких учениц, что навещают их по воскресеньям, обратит на меня внимание!

Эмили до сих пор не задумывалась о том, что в школе Святой Маргарет она будет вовсе отрезана от общества. Теперь же она поняла, что Хелен права – у каждой ученицы есть семья, и родственники приезжают в школу, чтобы поинтересоваться успехами своих девочек, побеседовать с преподавателями и хвалить или порицать их, в зависимости от того, насколько успешно девочки усваивают знания. Но мечты Хелен простирались так далеко, что Эмили невольно почувствовала восхищение. Выйти замуж за состоятельного родственника одной из учениц, завести роман под самым носом миссис Аллингем и ее наперсницы мисс Олдридж – для этого надо иметь немалую храбрость.

Эмили хотела расспросить мисс Эйвери еще о столь многих вещах, касающихся школы, но усталость одолевала ее, и она благоразумно решила отложить на завтра расспросы о характерах учениц, о заведенном в школе распорядке и о том, есть ли при школе сад, где она могла бы прогуливаться и давать девочкам уроки рисования на натуре. Хелен поняла по сонному голосу подруги, что Эмили уже не способна вслушиваться в ее болтовню, поэтому пожелала мисс Барнс доброй ночи, и в комнате наступила тишина.

Утром Хелен разбудила Эмили пением и веселой болтовней.

– Просыпайся, дорогая, не хватало еще, чтобы ты опоздала к завтраку в первый же день своего пребывания в этом пансионе!

Эмили, щурясь и моргая, подошла к окну и отодвинула тяжелую портьеру. Во дворике было сумрачно, около одной из боковых дверей с телеги разгружали какие-то мешки и корзины, а мисс Олдридж, в шали и чепчике, присматривала за работниками. Эмили догадалась, что дверь ведет в подсобные помещения, и ее снова охватило любопытство, захотелось поскорее освоиться в этом новом месте, узнать, что скрывается за каждой дверью.

«Сегодня я все это узнаю! Хоть бы у меня не было слишком много уроков сегодня!» – подумала она и поторопилась вытащить платье, приготовленное ею для первого дня в школе.

– Ты не привезла с собой зеркало? – спросила Хелен, уже закалывавшая локоны перед своим туалетным столиком, на котором по случаю раннего утра громоздился еще больший беспорядок, чем накануне.

– У меня есть только небольшое зеркало, – отозвалась Эмили, с трудом представляя себе, как будет сооружать прическу, глядя в ручное зеркальце то одним глазом, то другим.

– Тогда я сейчас закончу и уступлю тебе место, – великодушно заявила Хелен. – Но в дальнейшем тебе следовало бы подумать о собственном туалетном столике. Мне пришлось не один день упрашивать мисс Олдридж поставить этот в моей комнате. Его оставила одна из богатых девушек, завершившая свое обучение, но мисс Олдридж собиралась отдать его миссис Вильерс. Она живет вместе с миссис Фирман, и у них есть колченогий столик, но зеркало никуда не годится, старое и мутное. Все-таки я одержала победу!

Эмили подошла к зеркалу, едва подруга закончила оправлять локоны. У нее не было денег на покупку мебели, но придется, видимо, в ближайший выходной день прогуляться по лавкам, какие только найдутся в Роттингдине, и купить себе хотя бы небольшое зеркало, чтобы повесить его над тумбочкой. Хелен, конечно, заботлива и щедра, но явно любит проводить время, сидя за своим столиком, и у Эмили не хватило бы эгоизма лишать подругу этого невинного удовольствия.

Оставался еще вопрос с гардеробом, и здесь Хелен проявила еще большее великодушие, заявив, что у нее мало платьев даже на половину гардероба, а потому она ничуть не возражает, если Эмили разложит свои вещи так, как привыкла делать дома.

Мисс Барнс не стала обижать Хелен сообщением, что до сих пор она не привыкла сама заботиться о своих нарядах, за нее это делала прислуга. Что ж, и к этому тоже придется привыкнуть, хорошо хотя бы то, что она не боится трудностей и не стесняется спрашивать совета о том, чего еще не знает. Руби не откажет ей в помощи, если понадобится.

Через четверть часа обе юные леди покинули свою комнату. Эмили надела простое коричневое платье с маленькими буфами на рукавах, от которого загодя, еще дома, отпорола атласные ленты и заменила рюши у ворота скромной полоской кружева, а волосы собрала в мягкий узел на затылке – именно так когда-то делала ее гувернантка.

– Как, по-твоему, Хелен, я выгляжу подобающим образом? – взволнованно спросила Эмили, с трудом отводя взгляд от зеркала.

Мисс Эйвери одобрительно кивнула.

– Ты как будто стала старше, но это даже неплохо, девочки будут относиться к тебе с большим уважением, если, конечно, тебе удастся его заслужить, – напутствие слегка напугало Эмили, но переживать по поводу приема, который ей окажут через полчаса ученицы, у нее уже не было времени.