– Это настоящее серебро? – спросил Ричард.

– Да.

– Не могу. Ты же знаешь, у меня на серебро аллергия.

Ага, дура я. Ничего себе эксперт по противоестественным явлениям, который предлагает серебро ликантропу! Я заправила крест под блузку.

– Он не больше человек, чем я, ma petite.

– По крайней мере, я не мертвец.

– Это можно исправить.

– Прекратите оба!

– Ты видел ее спальню, Ричард? Коллекцию игрушечных пингвинов?

Я набрала побольше воздуху – и медленно его выпустила. Не собираюсь я тут стоять и объяснять, каким образом Жан-Клоду удалось увидеть мою спальню. Мне что, надо вслух заявить, что я не спала с этим ходячим мертвецом?

– Ты пытаешься заставить меня ревновать, и это не получается, – сказал Ричард.

– Но в тебе есть червь сомнения, Ричард. Я знаю. Ты мое творение, мой волк, и я знаю: ты в ней сомневаешься.

– Я не сомневаюсь в Аните!

Но в его голосе прозвучала задиристость, которая мне совсем не понравилась.

– Я тебе не принадлежу, Жан-Клод, – сказал Ричард. – Я второй в иерархии стаи. Прихожу и ухожу, когда хочу. Вожак аннулировал свой приказ о подчинении тебе, когда из-за тебя я чуть не погиб.

– Вожак вашей стаи был очень огорчен, что ты выжил, – любезным тоном отозвался Жан-Клод.

– А зачем вожаку смерть Ричарда? – спросила я.

Жан-Клод посмотрел на Ричарда, мне за спину.

– Ты не сказал ей, что участвуешь в битве за власть?

– Я не буду драться с Маркусом.

– Тогда ты умрешь.

В устах Жан-Клода это прозвучало очень обыкновенно.

Снова запищал пейджер. Тот же номер.

– Иду, Дольф! – буркнула я вполголоса.

Я оглянулась на Ричарда. В его глазах мерцала злость. Руки сжались в кулаки. Я стояла достаточно близко, чтобы ощутить напряжение, исходящее от него волнами.

– О чем речь, Ричард?

Он резко тряхнул головой.

– Это мое дело, а не твое.

– Если тебе кто-то угрожает, это мое дело.

Он поглядел на меня сверху вниз.

– Нет, ты не из нас. Я не хочу тебя втягивать.

– Я могу за себя постоять, Ричард.

Он только покачал головой.

– Маркус хочет вас втянуть, ma petite. Ричард отказывается. Это между ними... кость раздора. Одна из многих.

– Почему вы так много об этом знаете? – спросила я.

– Мы, предводители противоестественных общин города, должны взаимодействовать. Ради общего блага.

Ричард просто стоял и смотрел на него. До меня впервые дошло, что он смотрит Жан-Клоду в глаза – и без вредных последствий.

– Ричард, ты можешь смотреть ему в глаза?

Взгляд Ричарда на миг обратился ко мне и тут же вернулся к Жан-Клоду.

– Да. Я же тоже монстр. И могу смотреть ему в глаза.

Я покачала головой.

– Ирвинг не мог смотреть ему в глаза. Тут еще что-то, кроме того, что ты вервольф.

– Как я – Мастер Вампиров, так и наш красавец-друг – Мастер Вервольфов. Хотя у них это так не называется. Самцы альфа, кажется? Вожаки стаи.

– Последнее название мне нравится больше.

– Я так и думала, – сказала я.

Ричард был задет, и лицо его скривилось, как у ребенка.

– Ты на меня сердишься? За что?

– Ты встрял в крутые разборки с твоим вожаком стаи и ничего мне не сказал. Жан-Клод намекает, что вожак хочет твоей смерти. Это правда?

– Маркус не будет меня убивать, – сказал Ричард.

Жан-Клод рассмеялся. И так желчно, что это будто даже и не был смех.

– Ричард, ты дурак.

Снова запищал мой пейджер. Я посмотрела на номер и отключила пейджер. Не похоже на Дольфа звонить столько раз и так подряд. Случилось что-то очень плохое. Мне надо идти. Но...

– У меня нет времени на всю историю прямо сейчас. – Я ткнула Ричарда пальцем в грудь, повернувшись спиной к Жан-Клоду. Он уже причинил мне то зло, которое хотел. – Но ты мне все расскажешь, до последней подробности.

– Я не собираюсь...

– Помолчи. Либо ты поделишься со мной, либо это было последнее свидание.

– Почему? – спросил он ошеломленно.

– Либо ты держишь меня в стороне, чтобы меня защитить, либо у тебя есть другие причины. И хорошо, если это будут очень веские причины, а не дурацкое мужское самолюбие.

Жан-Клод снова засмеялся. На сей раз звук обертывал меня, как фланель, теплый и уютный, мохнатый и мягкий по обнаженной коже. Я встряхнула головой. Один уже смех Жан-Клода был вторжением в мой внутренний мир.

Я повернулась к нему, и что-то, наверное, было в моем лице, потому что смех Жан-Клода оборвался, как не бывало.

– А вы можете проваливать отсюда ко всем чертям. Вы уже достаточно сегодня развлеклись.

– Что вы имеете в виду, ma petite? – Его красивое лицо было чисто и непроницаемо, как маска.

Я встряхнула головой и шагнула вперед. Все, ухожу. У меня есть работа. Ричард взял меня за плечо.

– Ричард, пусти. Я на тебя сейчас сильно зла.

Я не глядела на него – не хотела видеть его лица. Потому что если бы на нем было огорчение, я могла бы ему все простить.

– Ричард, ты ее слышал. Она не хочет, чтобы ты ее трогал. – Жан-Клод скользнул ближе.

– Жан-Клод, не вмешивайтесь!

Рука Ричарда мягко сжала мое плечо.

– Она не хочет тебя, Жан-Клод.

И в его голосе был гнев, больше гнева, чем должно бы. Будто он убеждал себя, а не Жан-Клода.

Я шагнула вперед, стряхнув его руку. Хотела взять ее, но не стала. Он скрывал от меня какую-то дрянь. Опасную дрянь. А это недопустимо. Хуже того, он где-то в глубине души думал, что могу поддаться Жан-Клоду. Что за бардак!

– Имела я вас обоих, – сказала я.

– Значит, вы еще не получали этого удовольствия? – спросил Жан-Клод.

– Это надо спрашивать у Аниты, не у меня, – ответил Ричард.

– Я бы знал, если бы это было.

– Врете, – сказала я.

– Нет, ma petite. Я бы учуял его запах на вашей коже.

Мне захотелось ему врезать. Желание расквасить эту смазливую морду было просто физическим. У меня плечи свело и руки заболели. Но я знала, что не надо. На кулачный бой с вампирами не следует напрашиваться. Это сильно сокращает среднюю продолжительность жизни.