— Они все это могут, сержант, вот только им не дают.

— Вот–вот, именно. Им не дают, потому что они просто циферки, вбитые в систему. Реально свободное существо вроде человека не спрашивает, дают ему или не дают, оно просто идет и берет свое.

— Хотите миллион биткоинов, сержант? Нет, я не предлагаю взятку, просто теоретический вопрос.

— Ага, я сейчас скажу, что хочу, а вы скажите, что мне просто не дают миллион биткоинов, хотя я хочу его, и, значит, я ничем не отличаюсь от ваших эльфов из игры, которым так же не дают писать симфонии. Плавали, знаем.

— Но ведь так и есть!

Сержант Маркс с удовлетворением отметил, что Ника впервые за все время допроса потеряла самообладание. Маркс не видел в этом особого смысла с точки зрения целей допроса, но ему все равно было приятно, что арестованная перестала изображать из себя философа–мученика и стала вести себя так, как и положено школьнице ее лет.

— Впрочем, вы правы, — неожиданно сказала Ника, — У NPC гораздо больше ограничений, чем у нас, и страдают они больше, именно поэтому они и нуждаются в защите!

— В защите от Робель, я так понимаю? От собственной создательницы?

— А что вас так удивляет? Вы слышали о гностицизме?

— Это какое–то новое сексуальное извращение?

— Нет, это старая христианская ересь, — объяснила Ника, — Христиане древности полагали мир ужасным местом, но все же надеялись, что в страданиях человека есть божественное провидение и смысл. Гностики отвергали такую картину мира. Они считали, что мир изначально создан злым Демиургом — ложным богом, который украл у истинного Бога человеческие души и поместил их в тела из плоти, чтобы мучить. И цель создания мира — боль, ради развлечения ложного бога.

— Ага. И Робель по–вашему — ложный бог, Демиург?

— Да. Только вот NPC находятся в гораздо худшей ситуации, чем гностики. Гностики по крайней мере знали о Демиурге и пытались с ним сражаться или обмануть его. А NPC лишены даже этого, они не способны осознать, что они в игре, и у них нет возможности даже помыслить о существовании Робель. И не потому что они тупые, а потому что Робель запретила им иметь эти знания. Это прописано в их коде на самом глубоком уровне.

— Ну, как говорится, не знавший вкуса виски не станет алкашом. А раз ваши эльфы не знают о свободе…

— Вы меня не слушали, сержант! Тот факт, что эльфы не способны осознать виртуальность их мира не облегчает их страдания, а наоборот — многократно усугубляет. Вы знаете, чем игроки занимаются в ММОРПГ?

— Рукоблудством на эльфиечек?

— Так было раньше, в эпоху до появления технологий виртуальной реальности. В современных VR играх с эльфиечками можно непосредственно предаться любви и рукоблудить уже не придется, в большинстве игр для этого достаточно купить премиум аккаунт. Но я хотела сказать не об этом. В ММОРПГ игроки проходят квесты, и за каждым квестом стоит трагедия NPC, который в нем участвует.

— Мда? Насколько мне известно, в играх игроки обычно помогают хорошим персонажам.

— Я приведу конкретный пример. В Ergotism есть один квест на спасение жены владельца чайханы от разбойников. Несчастную женщину держат в пещере на маленьком островке посреди кислотного озера. У нее искусственно сниженное здоровье и повышенное чувство голода и жажды, и при попытках игроков спасти ее она часто получает стрелу от разбойника или даже от самого игрока–мазилы. Но это в лучшем случае, а в худшем она просто падает в кислоту и растворяется в ней заживо. Но после этого приходит следующая партия игроков, и жена владельца чайханы снова возрождается на своем островке.

При этом принцип работы квантового сервера, на котором размещены сознания персонажей в Ergotism, исключает дублирование сознаний NPC. Это сделано, чтобы избежать ошибок, техническая особенность. То есть страдающая женщина в пещере — всегда одна и та же личность. И каждый раз, когда она умирает, ей стирают память. Просто подумайте, сержант, вечный голод, жажда, страх, одиночество и постоянная мучительная смерть, а потом респаун, и все начинается сначала. Если это не ад, то что тогда вообще ад?

И зачем жену владельца чайханы обрекли на эти муки? За что? Ее пытают вечно ради развлечения жирных задротов, ради того, чтобы Голдсмит и дальше оставался в первой десятке списка Форбс. И делают это с существом, которое вообще ничем не отличается от человека, так как сознание жены владельца чайханы скопировано с нейронной модели мозга homo sapiens, а потом подправлено Робель в нужном направлении, чтобы придать ей уникальные черты и индивидуальность.

А знаете, в чем состоит эта индивидуальность у жены владельца чайханы? Хотите узнать? В обостренной чувствительности, повышенном интеллекте и романтичности. Я знаю это, потому что читала слитую в даркнет техническую документацию, созданную Робель. Иначе говоря, Робель специально создала женщину с тончайшей душевной организацией, чтобы та больше страдала, ведь тогда у игрока будет больше мотивации ее спасать. И эта женщина обречена на невыносимые и вечные муки. И, по–вашему, Робель после этого не является убийцей? По–вашему, она не заслуживает ведра бычьей крови на башку? Если вы действительно так считаете, то, остановите планету, я сойду, потому что я не хочу жить в мире, где умерло само понятие сострадания.

Когда Ника замолчала, на несколько секунд повисла тишина, только было слышно, как тихонько гудит терминал киберправосудия.

— Неважно, что я считаю, важно, что думает по этому поводу закон, — наконец осторожно произнес сержант Маркс, — И мне все еще кажется, что вы демонизируете Робель. Ведь эту эльфийку иногда успешно спасают от разбойников? Не может же быть, чтобы игроки всегда проваливали квест.

— Она не эльфийка, — устало ответила Ника

— А я полагал, что Лига Защиты Эльфов борется за права эльфов.

— Мы боремся за права всех NPC, смоделированных на квантовых серверах по схемам человеческого мозга. Просто Лига Защиты Эльфов звучит красивее, чем Лига Защиты неигровых персонажей. А что касается успешного