дотронуться до меня было неправильно. Это было похоже на заявление, которое я не хотела делать прямо сейчас.

Мой пульс ускорился. Буква W на моей руке загорелась, а затем ладонь Эйса начала светиться.

— Катори, почему Эйс имеет право голоса в том, с кем ты проводишь время?

— Он не имеет.

Я наполовину ожидала, что Эйс встанет, бросится прочь, как он всегда делал, когда злился, но он не пошевелился. Он едва дышал.

Каджика изучал мою метку в напряжённой тишине. В последний раз, когда я видела его, он спросил, почему буква V превратилась в W, и я объяснила, что Лили использовала магию, чтобы разлучить меня со своим женихом и передать мою метку своему брату. Я потянула руку под стол, но Эйс не убрал руку из поля зрения охотника. Во всяком случае, он развёл пальцы веером, чтобы сделать это более заметным.

Гнев превратил выражение лица Каджики в непреклонную, осязаемую вещь, такую же жесткую и острую, как одна из его стрел из рябинового дерева. Он скользнул в мою грудную клетку и остался там застрявшим.

— Что бы случилось со Стеллой, если бы она убила Катори? — голос Каджики был хрупким, как наконечник стрелы.

— Я мог бы наказать её так, как считал нужным, — ответил Эйс.

— Ты мог бы убить её?

Эйс кивнул.

— И всё же она рискнула напасть на Катори? Она либо не заботится о своей жизни, либо не знала значения вашей метки. Или она не боялась возмездия.

Эйс застыл на месте, в то время как Каджика наклонился вперёд.

— Ты бы отомстил за смерть Катори, Эйс?

Плечи фейри напряглись так быстро, что я почти услышала, как позвонки его позвоночника встали на место.

— Она не умерла.

— Это не то, о чём я спрашивал.

Каджика покачал головой как раз в тот момент, когда Касс вернулась с кружкой густых сливок, которую поставила перед Эйсом.

— Я приготовила тебе чай. Тебе нравится чёрный, верно?

Эйс не ответил.

— Могу я принести кому-нибудь что-нибудь…

Глаза Каджики впились в глаза Касс и заблестели.

— Уходи и не возвращайся, пока мы тебя не позовём.

Хоть мне и хотелось, чтобы Каджика не использовала своё влияние на моей подруге, я была благодарна, что он отослал её. В Касс было ничтожное количество крови фейри, но она об этом не знала. Знание об этом будет иметь последствия. Что, если она отправится в Неверру? Что, если она отвернётся от меня? Что, если…

— Тебе не следует доверять Эйсу, Катори.

У меня пересохло в горле. Я не осмеливалась взглянуть на Эйса. Вместо этого я изучила мамино кольцо, повертела его в руках. Я не хотела сомневаться в нём.

— Я слышал о твоей репутации, — продолжил Каджика. — Твои люди считают тебя мягким. Непригодным для того, чтобы руководить ими.

На горле Эйса забилась жилка.

— Рад знать, что говорят обо мне, но я должен сказать, я удивлён, что мои люди сплетничают с твоими людьми. И я удивлён, что охотники интересуются сплетнями о фейри. Разве ты не слишком занят созданием мстительной армии, чтобы обсуждать политику Неверры?

— Политика никогда не представляла для нас большого интереса. Мы ищем союзников среди вашего народа. Предпочтительно сильных. Хотя я не особенно доверяю Крузу, он стал довольно безжалостным, не так ли?

Глаза Эйса вспыхнули новым гневом. Они горели так ярко, что я начала беспокоиться, не вырвется ли из них огонь. Могло ли так быть? Или огонь мог вытекать только из его пальцев? Я изучала руки Эйса, наблюдая за пламенем. Ни один не лизнул его кожу.

— Почему Каджика заедет за тобой завтра в девять, Кэт? — спросил Эйс сквозь стиснутые зубы.

— Чтобы научить меня драться, — я прикусила нижнюю губу. Почему мне было стыдно за это? Эйс знал, что я хочу стать жёстче. Я разжала губы.

— Нет, — сказал Эйс.

Я заправила прядь волос за ухо.

— Это не твой выбор. А мой.

Боль охватила его.

— Я могу научить тебя драться. Тебе не нужен Каджика.

Текстура его голоса расколола мою решимость и сердце.

Каджика сложил руки на груди и откинулся назад, кожаное сиденье застонало под ним.

— Фейри не знают, как сражаться. По крайней мере, нечестно. Но я полагаю, ты мог бы научить Катори грязным трюкам.

Гнев исходил от Эйса. Его пальцы сжались в кулак. Прежде чем я поняла, как это будет выглядеть, я обхватила его пальцы своими. Они мягко горели в моих, но не воспламенялись.

Каджика уставился на наши сцепленные руки.

— В традиции Готтва только влюблённые или матери держат другого человека за руку. Враги не прикасаются друг к другу, если только это не делается для того, чтобы убить. Но я наблюдал, как люди держат друзей за руки. Является ли Эйс твоим другом или любовником, Катори, потому что он определённо не твой ребёнок.

Я отпустила руку Эйса.

— Он мой друг.

Что-то промелькнуло в выражении лица Эйса. Разочарование?

— Тебе следует более мудро выбирать себе друзей, — он поднялся. — Я должен вернуться в свой клан. Увидимся завтра, Катори.

А потом он исчез.

— Друг? — спросил Эйс.

— Ты бы наказал Стеллу?

Эйс приподнял бровь.

— Так вот почему ты понизила меня до друга? — он произнёс это слово так, словно оно было отвратительным на вкус.

Я повернулась к нему лицом.

— Так что?

Лампочка над нашей кабинкой делала его глаза похожими на самоцветы.

— Я бы сделал гораздо хуже, чем убил её.

ГЛАВА 4. СЛОМАННЫЕ КОСТИ

— Я не хочу, чтобы Каджика учил тебя драться, — сказал Эйс, когда я оправилась от шока, вызванного его заявлением.

Было ли что-нибудь хуже смерти в Неверре?

— Я хочу, чтобы тебе хватало меня, — продолжил он. — Разве это неразумно?

— Каджика знает то, чего не знаешь ты.

— Я знаю много вещей.

— Ты знаешь, как я перемещала воду? — пробормотала я.

— Ты была зла…

— С тех пор я злилась, но так и не смогла ничего сдвинуть с места. Когда Стелла напала на меня, я была бессильна.

— Мы могли бы это выяснить.

— Почему ты хочешь, чтобы я выбирала? Почему я не могу взять тебя и Каджику в качестве инструкторов? Ты же видишь, я не прошу тебя выбрать меня, а не твою невесту.

— У меня нет выбора в этом вопросе, — сухо ответил он. — Ты знаешь.

— Почему ты не можешь порвать с ней?

— Я мог бы, но тогда мне запретили бы возвращаться в Неверру. Что само по себе было бы не так страшно, если бы мне на самом деле не нужен был мой дом,