— Откуда ты знаешь?

— Потому что тут написан нужный номер, — объяснил он.

— Да нет же, — сказала Элли, — я имела ввиду, откуда ты узнал, что я приехала недавно.

— Хм… — в глазах парня проскользнуло сомнение. — Потому что здесь вижу тебя впервые, — нашелся он, — хотя ты похожа на тех девчонок, что часто торчат в библиотеках.

— Это комплимент? — Элли вскинула брони. — И какие же девчонки торчат в библиотеках?

— Ну… — он снова задумался, — девчонки, которые любят читать.

Цепь его рассуждений позабавила Элли. А может, Брайан Таннер не такой однобокий, как кажется? Эта мысль ей понравилась. Потому что он действительно остроумный. А она уже очень долго не общалась с парнями.

Отвернувшись, девушка принялась разглядывать книжные полки. Забудь о нем, внушала она себе. Он студент, а им нужны только книги. Получив их, студенты тут же уходят.

— Вот, нашла. Называется «Простейшее оружие», — Элли вытянула книгу с полки.

Крик застрял в ее горле. На месте, где только что стоял том, оказался нож с серебряной рукоятью. Ярко-алая кровь стекала по его сверкающему лезвию. На полке уже собралась темная лужица и капала из шкафа на пол, к ногам Элли.

Неожиданно нож приподнялся, и его перепачканное в крови лезвие устремилось прямо к сердцу девушки.

Элли завопила и отшатнулась, ударившись плечом о соседний шкаф. Книга выпала из её рук.

— Эй, что случилось? — Брайан схватил ее за локоть.

У Элли сдавило грудь. Девушка в ужасе уставилась на шкаф. Ничего. Ни крови, ни сверкающего кинжала. ЭТО НЕ БЫЛ НОЖ! Это лишь очередное видение.

— Извини, — выдавила Элли, чувствуя, что краснеет. Брайан взял ее за руку, но она деликатно отстранилась. Глубоко вдохнула, опустила веки и мысленно приказала себе успокоиться.

Всего лишь видение. «Ты можешь преодолеть это», — внушала она себе. Открыла глаза и увидела успокаивающую улыбку Брайана.

— Ничего страшного. Просто когда я взяла книгу, там кто-то пробежал. Наверно, мышь.

— Столько шуму из-за мыши, — Брайан продолжал изучающе рассматривать ее.

— Спасибо. Визжу я неплохо, — заметила Элли, мысленно пытаясь разобраться во всем.

Наклонилась, подняла книгу и сунула парню в руки.

— Пока, — сказала она, отводя взгляд, и быстро повернулась к нише.

«Он, наверное, принял меня за припадочную, — подумала девушка. — Но почему я испытываю эти пугающие ощущения каждый раз при встрече с ним? Почему возникает такая твердая уверенность, что нужно держаться подальше?»

— Погоди, Элли! — окликнул Брайан.

Девушка не обернулась. Быстро миновав читальный зал, поспешила в контору, находившуюся позади стола выдачи, и захлопнула за собой дверь.

Теперь она была в безопасности. Привалившись спиной к двери, Элли вспомнила о ноже. Страх сковал ее. «Это случилось снова, — подумалось ей. — Эти видения. Скрытые силы вторгаются в мою жизнь. Но почему?»

Из-за Брайана? Потому что она чувствует влечение к нему? Влечение и боязнь одновременно?

«Нет, это невозможно. Наверное, виновата книга «Простейшее оружие».

Конечно! Вот почему ей привиделся нож. Название книги спровоцировало видение.

Элли почувствовала, как тело расслабляется. «Все будет хорошо, — повторяла она. — Он убрался вместе со своей книгой, и видения тоже уберутся».

— Ой-ой-ой, — пробормотала вдруг Элли себе под нос. — Что же это происходит? Когда я убегала, Брайан назвал меня по имени! Но я никогда ему не представлялась!

В шесть часов Элли вышла из библиотеки под угольно-черное небо. Порывистый ветер пронизывал насквозь, раскачивал деревья, росшие вдоль дороги, заставляя их сбрасывать листья. Клочок газеты кинулся под ноги, словно молчаливый серый призрак.

Элли закинула ранец за спину и застегнула молнию на ветровке. «Как далеко еще до дома Сары, — сказала она себе, разглядывая мертвые потемневшие листья, которыми забавлялся ветер. — Но я обязательно должна навестить ее».

Подгоняемая ветром, девушка направилась через Парковое шоссе на улицу Страха и за двадцать минут добралась туда, где жила подружка. Вглядываясь в номера, Элли наконец остановилась напротив темного дома. Ни огонька, ни малейшего лучика. Где же Сара и ее отец? Почему их нет?

Она перекинула ранец на другое плечо и принялась всматриваться в это серое дощатое строение. А ведь Сара никогда не приглашала ее к себе. Они либо собирались у Элли, либо гуляли где-нибудь.

— Жуть, — пробормотала девушка. Иногда она чувствовала настоящую близость с подругой, но многого о ней не знала.

Например, о сестре. Почему Сара никогда не упоминала про Мелинду? Этот вопрос возникал вновь и вновь. Или ее исчезновение было слишком болезненным?

Приблизившись к дому, Элли увидела, насколько он запущен. Ступени крыльца провалились. Краска на фасаде потрескалась и облезла.

Девушка позвонила. Подождала. Никакого ответа. Ни звука внутри.

«Может, Сара спит». Она сошла с крыльца и стала рассматривать второй этаж. Окно на фасаде, обрамленное розовыми занавесками, было распахнуто. Это, вероятно, спальня подруги.

— Сара! — крикнула Элли, сложив ладони рупором. — Ты здесь?

Подождала, уставясь в темноту.

— Сара? Ты здесь? Это я!

Нет. Никого там не было. Девушка уже развернулась было, чтобы уйти, но тут что-то привлекло ее внимание. В окне мелькнула тень. Качнулась занавеска, и появилось бледное, призрачное лицо.

— Сара? — позвала Элли.

Нет. Когда занавеска отодвинулась, взору девушки предстал серый, лишенный плоти лоб, пустые черные глазницы, злобный беззубый оскал. И она поняла, что перед ней ухмыляющийся череп.

— О-о-о! — Элли застонала от ужаса и зажмурилась, а когда наконец подняла веки, черепа как не бывало. Девушка моргнула несколько раз, затем изо всех сил стала приглядываться к качающимся на темном окне занавескам.

Неужели очередное видение?

«Это ДОЛЖНО произойти», — сказала она себе.

Но почему? И что все это означает? И здесь ли все-таки Сара?

Сердце бешено колотилось. Элли вновь поднялась по ступенькам и забарабанила в дверь кулаками.

— Сара! Сара!

Затем нажала кнопку звонка и долго не отпускала, вслушиваясь в его тревожный звук, разносящийся по всему дому,

— Сара! Ты слышишь меня?

Тишина. Наконец, Элли убедилась, что подружки все же нет дома.

Итак, оскаленный череп оказался видением, решила девушка. Видением смерти. Но чьей смерти?