Размышляя над всем, что видел и слышал, виконт поневоле задавался вопросом: почему его так поразило появление призраков и почему он так стремился купить замок Перт? Его словно влекла туда непостижимая тайна. Лонстон знал только, что должен там поселиться, если не навсегда, то по крайней мере сейчас. И если ему нужно мириться с присутствием леди Александры ради того, чтобы обладать замком Перт, – что же, он готов заплатить эту цену! Кроме того, он сумеет справиться с леди Александрой…

При этой мысли Лонстон самодовольно усмехнулся. Он знал кое-что, о чем мистер Тринер не имел понятия, – хотя Снежная королева и изображала из себя воплощенное приличие, она была неравнодушна к поцелуям. Виконт вспомнил, как изменилось ее лицо, когда он схватил ее за руку. Румянец, окрасивший ее нежные щеки, не имел ничего общего с девическим смущением. При одном воспоминании о том, как призывно приотрылись ее губы, кровь быстрее побежала по его жилам. Александра так и напрашивалась на поцелуй… и Лонстон дал себе слово, что в следующий раз, оставшись с ней наедине, непременно поцелует ее и уже тогда увидит, чего стоит эта лицемерка!

– Так что ты на это скажешь?

Взглянув на приятеля, Лонстон недоуменно сдвинул брови.

– Извини, Тринер, я немного задумался. Ты о чем?

– Я говорил, – вкрадчиво пояснил мистер Гринер, – что готов поставить рубиновую брошь против твоих гнедых, если ты только можешь с ними расстаться.

– Брошь? – пораженно переспросил Лонстон, решив, что ослышался.

– Да, – отвечал мистер Тринер. Его сонная физиономия даже не дрогнула.

Лонстон присвистнул. Рубиновую брошь, великолепный образчик ювелирного мастерства, Джордж Тринер, заядлый игрок, много лет приберегал для исключительных пари, от которых его противники не могли отказаться.

– Вот уже два года, как мы знакомы, и ты всякий раз отказывался поставить брошь, сколько я тебе ни предлагал пари. Теперь ты хочешь ее поставить против моих гнедых, и это меня очень удивляет. К сожалению, я не расслышал условия пари, так что будь любезен повторить мне подробности. Что это тебя могло так заинтересовать?

Направо уже виднелась дорога, ведущая в замок. Вскоре четверка неслась по обсаженной рододендронами аллее, которая вела к замку и к усадьбе Роузленд. А дальше, вверх по холму, шла тропинка к замку, расположенному в двух милях от большой дороги.

Мистер Тринер изложил виконту условия пари.

– Я готов расстаться с брошью, если за десять дней тебе удастся завоевать сердце Снежной королевы и получить ее согласие на брак.

Лонстон не мог сдержать самодовольную улыбку.

– Идет, – отвечал он не задумываясь. Стоило только ему вспомнить лицо Александры, когда он сжимал ее руку, – и у него не оставалось никаких сомнений в победе.

– Тебе не терпится? – Смех мистера Тринера вызвал сердитую гримасу на красивом лице виконта. Все те годы, когда Джордж Тринер выставлял на пари свою брошь, он неизменно выигрывал.

Только не в этот раз, подумал Лонстон. Не в этот раз.

– Лорд Лонстон по меньшей мере три раза говорил, что мой пылкий нрав ему больше по вкусу! – воскликнула Джулия. Пряча лицо от сильного ветра, она бросила на Викторию вызывающий взгляд.

Виктория, совершенно непохожая на сестру, ограничилась тем, что слегка вздернула подбородок и снисходительно улыбнулась, как она это делала всегда, когда рассчитывала взять верх над старшей сестрой.

– А мне он говорил более чем три раза, что очарован моим поэтическим взглядом на все окружающее.

– Поэтическим! – презрительно повторила Джулия. – Скорее мелодраматическим!

Резко втянув в себя воздух, Виктория приняла вид готовой к сражению валькирии.

– Это ты разыгрываешь мелодраму, твердя о каком-то пылком нраве! Скажу тебе прямо, ты словно сошла со страниц одного из твоих любимых романов и не имеешь ни капли здравого смысла…

Александра пропустила остальное мимо ушей. В семейном экипаже она сидела справа, Джулия слева, а Виктория посередине. По крыше кареты стучал дождь.

Александра отвернулась от разгоравшейся рядом с ней битвы. Ей так часто приходилось слушать споры сестер о том, кого из них предпочитает лорд Лонстон, что она приучила себя не обращать па них внимания. С тех пор, как в прошлом году они познакомились с его милостью, обе девицы вообразили, что влюблены в него.

Сначала Александра пыталась открыть им глаза на недостатки Лонстона, но все было бесполезно. Джулия и Виктория воспылали к надменному виконту нелепой страстью, которая со временем не только не убывала, но, наоборот, все более разгоралась. Несколько месяцев назад Александра оставила все попытки образумить сестер или охладить их пыл и поэтому могла теперь спокойно пропускать все их перебранки мимо ушей.

Кроме того, у нее были заботы посерьезнее размышлений о том, кому отдает предпочтение лорд Лонстон. Она, разумеется, не могла совсем выбросить из головы мысль о новом владельце замка Перт, но чем ближе они подъезжали к Роузленду, тем больше девушку волновало, ожидает ли ее там Энтерос. Два дня назад, возвращаясь из поездки в Ситвелл за покупками, она уже издали увидела его в окне своей спальни.

Будет ли он там сегодня? Если Александра снова увидит его в окне, значит ли это, что Энтерос реально существует? Или же он просто является плодом ее воображения – явный признак того, что она медленно, но верно сходит с ума?

Когда карета приблизилась к каменной ограде, разделявшей дорогу – налево находился замок Перт, направо Роузленд, – сердце Александры бешено застучало. За поворотом открывался вид на Роузленд.

У подножия холма, который сейчас осторожно огибал кучер ее отца, разрослась буковая роща. За ней расстилалась широкая долина, в северной, возвышенной стороне которой лежала усадьба Роузленд. Долину пересекал ручей, через который четыреста лет назад был перекинут узкий гранитный мост.

По шляпе кучера и стеклам кареты бежали струйки дождя. Через переднее стекло было мало что видно, но, к сожалению, окно с той стороны, где сидела Александра, было всего лишь слегка забрызгано дождем. Если Энтерос ждет ее в спальне, она его увидит.

С каждым поворотом колес сердце девушки стучало все сильнее. Еще несколько футов – и перед ними появится Роузленд. Александра перевела дыхание и слегка наклонилась вперед. Капли дождя скользили по стеклу, но все было видно. Еще минута, и показались каминные трубы, затем восточное крыло, потом стал виден главный дом, и наконец – западное крыло.

– О боже! – выдохнула Александра, не сознавая, что говорит вслух. Она видела Энтероса отчетливо – хотя дождь все еще стучал по крыше кареты, полоса предзакатного солнца пробилась сквозь тучи и залила Роузленд золотисто-розовым светом.

Александра услышала, как сестры дружно ахнули, и ей показалось на миг, что и они увидели то, что видит она за окном своей спальни – мужской силуэт в черной тунике с огромными черными крыльями.