– М-м-м, приятные духи, – шеф шумно втянул носом воздух и отошел. – Необычный запах, не могу вспомнить, где его встречал.

– Возможно, на одной из соискательниц? – Я наконец-то водрузила папки на стол и обессиленно опустилась в кресло, ноги почему-то подрагивали.

– Нет, Тильда, – он рассмеялся, – если вы не забыли, то я не имею обыкновения обнюхивать претенденток на вакансию. Даже если это вакансия моего личного помощника.

С этими словами господин Стафор скрылся у себя в кабинете, но не успела я перевести дух, как дверь открылась вновь.

– Вы сбили меня с мысли. Я шел вам сказать, что через две недели мы едем в командировку…

– Мы?!

– Вас что-то смущает? Вы хотите бросить меня без помощи в большом чужом городе?

– Очень большом? – робко переспросила я.

– Достаточно. Мы едем в столицу. Там открывается Всемирная выставка в только что отстроенном Стеклянном дворце. На ней будут представлены новейшие достижения техномагии. Естественно, наша компания не может обойти ее вниманием. Поэтому на вас – билеты и гостиница.

– А на вас? – Я сама не поняла, как у меня вырвался этот вопрос. Немыслимая наглость для наемного сотрудника.

Но, как ни странно, шеф не оставил его без ответа.

– А я буду руководить, – усмехнулся он и вновь скрылся в кабинете.

Теперь уже надолго.

Дни подготовки к крупнейшей выставке были настолько плотно заполнены заданиями и поручениями, что порой мне хотелось остаться ночевать в конторе на гостевом диванчике, чтобы сократить время на дорогу.

С билетами вышла загвоздка. То ли на выставку собрался ехать весь город, то ли это несчастливое стечение обстоятельств, но на двадцать третье число на дирижабль (а шеф хотел лететь именно на нем) осталось всего два свободных места, и то не в самое удобное время. Именно в этот день планировался торжественный бал в честь открытия, а сама выставка начинала работу двадцать четвертого числа.

Мне предстояло решить, кто полетит вместе с шефом, а кто в другие дни. Выбор был невелик: главный инженер, конструктор или техномаг.

– Тильда, мне кофе… или нет, что-нибудь освежающее.

Шеф ворвался в приемную, как ураган, и, не притормаживая, направился в кабинет.

– Освежающее?.. – Я не сразу переключилась с одного задания на другое.

– Над чем вы так сосредоточенно размышляете? – Господин Стафор немного притормозил уже на пороге своего кабинета. – Меня пугает выражение вашего лица.

– На двадцать третье есть только два билета. Пытаюсь понять, кто полетит вместе с вами, а кого регистрировать на другие дни…

– А я могу ознакомиться с кандидатурами? – как-то странно произнес шеф, медленно подходя ко мне.

– Вот, – я протянула ему список, уже не зная, чего ожидать.

– Не вижу здесь вашей фамилии…

– А я приеду… – Увидев, как медленно поднимается бровь шефа, я заподозрила, что мысль приехать после него была не самой удачной. – Я приеду накануне и буду ждать вас там. Вдруг понадобится что-то проконтролировать.

– Именно поэтому со мной поедете вы! – наставительным тоном произнес шеф, а потом добавил чуть тише: – Будете контролировать, чтобы на борту я не выпил лишнего.

– Каким образом?! – вырвалось у меня.

– У вас есть два дня, чтобы решить это. А ваш список может приехать в день открытия. Только пораньше. Организаторы предоставляют рабочих для расстановки экспонатов. Поэтому до нас должен приехать старик Олди, он лучше всех знает, что и куда поставить, и сможет руководить носильщиками.

– Поняла. Сейчас все оформлю.

– Кстати, отель вы забронировали?

– Конечно, недалеко от выставки.

– Надеюсь, вы взяли нам смежные номера?

– Э-э-э… в каком смысле?

– В самом прямом! Это деловая поездка, я не хочу носиться по этажам, если мне понадобится надиктовать вам письмо. Номера должны быть не просто соседние, а иметь общую дверь.

– Мистер Стафор, вы понимаете, что это может нанести урон моей репутации?

– При чем здесь репутация?! Вы понимаете, что отсутствие помощника нанесет урон моей работе? Что вам важнее?

– Э-м-м… это риторический вопрос?

Шеф тяжело вздохнул, потер лоб, видимо, стимулируя умственную деятельность, и принял решение.

– У номеров может быть общий балкон. Без предупреждения я в любом случае ломиться к вам не буду.

– Я свяжусь с отелем. – Обреченность в голосе должна была сказать все за меня.

* * *

Договориться с отелем оказалось непросто: и сроки поджимали, и гостей на выставку съезжалось много, да и просьба у нас была нестандартная. Пришлось задействовать не только обаяние, но и средства, выделенные на представительские цели.

От бедлама, который творился из-за подготовки, у меня опускались руки. Я уже никуда не хотела ехать, но выбора мне не оставили. Поэтому накануне отъезда я отпросилась пораньше, чтобы собрать вещи в дорогу. В последний момент стало ясно, что для некоторых официальных приемов мне понадобится вечернее платье. Хоть я и простой помощник, но в какой-то мере – лицо фирмы на этом мероприятии.

А к платью требовалось взять уйму аксессуаров: шатлен, ридикюль, украшения, веер и прочее и прочее. Мне захотелось сказаться больной и никуда не ехать, но тут на глаза попалась одна вещь… точнее, две вещи: две миниатюрные фляги – абсолютно идентичные изящные дамские варианты. Посеребренные, с гравировкой в виде распустившейся розы на одной стороне. Эти близнецы обладали удивительным свойством: они могли стать единым целым, а могли быть разделены и содержать разные напитки.

Пусть это было малодушно, но в одну флягу я налила хороший вермут, а в другую – лимонад. Наличие успокоительного значительно воодушевило меня, и я стала собираться в дорогу веселее.

С господином Стафором мы встретились у подножья причальной мачты. Я впервые видела дирижабль так близко, и он немного пугал: огромный вытянутый шар, кажется, размерами не уступал королевскому дворцу.

– Что-то я начинаю сомневаться, что в эту корзину поместятся все пассажиры, – скептически произнесла я, продолжая рассматривать дирижабль.

Мы с шефом ждали своей очереди войти в подъемную кабину, которая должна была доставить нас на посадочную пристань.

– То, что вы видите, – это не корзина, а моторная гондола и центр управления, – невозмутимо пояснил шеф. – А пассажирские каюты находятся внутри каркаса этого огромного… шара. Причальная мачта немного закрывает от нас люк, через который мы попадем внутрь.

– Значит, мы совсем не увидим землю с высоты птичьего полета? – Несмотря на зародившийся страх, я испытала некоторое разочарование.