никого. Натекло и здесь, и в коридор пролилось. Мы всё отремонтируем, не волнуйтесь, – девушка снова стала оправдываться.

– Ой, у вас рука грязная. Пойдёмте на кухню, там вода есть. Здесь и в ванной отключили.

Открывая кран на кухне, Вадим спросил:

– Хм… Что с газом?

– Вы об этом? – Марина кивнула в сторону газовой плиты, поверх которой была установлена двухконфорочная электрическая «Мечта». Девушка опёрлась ладонью о край стола, и Вадим заметил, что так она прячет дрожащую кисть руки; всем телом она как-то напряглась и сжалась, будто тяжёлый пресс сдавил её со всех сторон, но потом вдруг в один миг, словно перезагрузившись, взяла себя в руки, говоря отчетливо и твердо: – Сережа сгорел в танке. Мама с тех пор не может смотреть на открытый огонь. Пока живём так.

– М-м-м… – Вадим вытер руки, прошёл в прихожую и надел кроссовки. «Отделка на «троечку», у меня на порядок лучше».

Спустя пару минут, довольный тем, что все уладил, он успокоил жену:

– Всё в норме. Отремонтируют. Они не отказываются.

Сладкий горячий чай с лимоном приятно дополнял ускользавшее послесловие коньяка, и Вадим задумался: «Все-таки штукатуры не смогут вернуть былого изящества белой яичной скорлупы. Идеального потолка теперь не видать. Жаль. Вот люди! Можно было не экономить и взять шланг подороже, и не было бы никаких проблем. Эх…»