Неужто вы еще не слыхали сказку про Эсмет, про жену Резы?

Жила была молодая женщина, прекрасная, как луна, да вот беда — была она при этом ленивой и глупой. Реза души в ней не чаял, только одно его очень огорчало и печалило: всякий раз, когда он вечером возвращался домой, заставал Эсмет недовольной — сидит в углу хмурая да насупленная.

Реза спрашивает: «Ну, что еще случилось, Эсмет, что с тобой?», а Эсмет, обливаясь слезами, отвечает: «Несчастная я, горемычная…»

Реза спрашивает: «Почему же ты несчастная? Что ты без куска хлеба сидишь или без глотка воды? Может, очаг нечем растопить, чтобы погреться? Чего тебе наконец не хватает? Почему считаешь себя несчастной?» А Эсмет отвечает: «Как же не жалеть мне себя, не горевать, — пошла сегодня в баню и увидела там соседку в красивом длинном платье… Почему у меня нет такого, почему у меня нет?!»

Давай Реза жену успокаивать: «Не горюй, Эсмет-джан, куплю тебе новое длинное платье»…

На другой день Реза отправлялся в город, покупал красивое платье и дарил его жене. В этот вечер Эсмет бывала довольной, а на следующий день, вернется Реза домой — она снова сидит в углу насупившись, губы поджала.

Реза опять спрашивает: «Что еще стряслось с тобой, Эсмет?», а Эсмет в слезы: «Новая печаль у меня нынче! Жена Мухаммеда купила себе новые красивые чувяки, как же мне не горевать в моих истоптанных…»

Одним словом, каждый вечер, когда Реза приходил домой, у Эсмет находилась причина ныть и плакать, ей все время хотелось завести что-нибудь новое. Однажды вечером она потребовала от Реза алмазные сережки. Бедняга Реза из кожи вылез, но все-таки купил их. Но в конце концов Резе надоело видеть жену плачущей, и он сказал себе: «С этим надо покончить, надо мне строго поговорить с Эсмет».

Решил он так, и наутро, перед тем, как отправиться по делам, позвал жену и сурово сказал ей:

— Слушай, Эсмет, что я тебе скажу. Не по нраву мне хмурая жена! Что ты ни просила, я все покупал. А теперь хочу видеть тебя веселой. Смотри, не вздумай встречать меня вечером со слезами, ты должна улыбаться, смеяться. Поняла, что я сказал? Не дай бог тебе ныть, охать да плакать!

Да что толку от его слов! Вернулся он вечером домой, а Эсмет хнычет и причитает, как обычно. Реза вышел из себя, раскричался:

— Чего ты опять ревешь?! Почему не даешь мне покоя?

— Не кричи на меня, ты ведь не знаешь, какое у меня горе, ты ведь не знаешь, что случилось.

— Ладно, говори, что еще за беда на твою голову. Выкладывай поскорее, — сказал Реза, немного успокоившись.

— Знаешь, какое у меня горе, Реза! У нашего соседа Али есть ослица, так вот она вчера родила осленка, а он, бедненький, без хвоста! Мне так его жалко! Я прямо заболела от горя. Понял, какая у меня беда, почему я плачу, почему я в слезах?

Это уж было слишком. Реза не выдержал и взял палку.

— Ага, теперь ты льешь слезы из-за соседского осленка. Хорошо, очень хорошо, только знай, если не бросишь привычку реветь по пустякам, убью тебя! Нет больше мочи терпеть, доконала ты меня! Вот уж год мы женаты, а ты каждый вечер ноешь и плачешь, каждый вечер заводишь одну и ту же песню! Чего я только ни покупал тебе, за одни сережки шестьсот туманов[25] отдал. Если завтра вечером не встретишь меня веселой, я тебя поколочу, да так, что душа вон! Не смей плакать, даже если мать у тебя помрет! Поняла, что я сказал!

Эсмет, увидев, что Реза рассердился не на шутку, стала просить и молить его не бить ее и обещала всегда встречать его весело и радостно.

Как мы уже говорили, Эсмет была глупой и ленивой, но что еще хуже — была она болтливой. Чуть свет отправлялась по соседям, чай распивала да языком молола, а о доме и думать забудет. В конце концов надоела она соседкам, начали они корить ее за безделье.

— Не стыдно тебе, Эсмет, смотри, мы всегда встаем чуть свет, убираем дом, хлопочем по хозяйству, стряпаем, прядем, ткем — одним словом, делаем полезное дело, а ты с утра до вечера шатаешься по соседям, ходишь из дома в дом — только и слышно твое «доброе утро», «добрый день», «добрый вечер». Сидела бы лучше дома да занималась своими делами.

Укоры соседок подействовали на Эсмет, и однажды после таких слов она, пристыженная, пошла домой, стала прибирать. Вечером вернулся Реза и удивился: дома порядок и чистота. «Слава богу, и моя Эсмет, как все другие женщины, стала хозяйкой», — сказал он себе, обрадовался и похвалил ее.

— Молодчина, Эсмет. Хвала богу, взялась за ум, хорошо себя вела сегодня. Скажи, кто тебя надоумил так чисто дом прибрать?

— Я утром ходила к нашему соседу Мешеди, и он дал мне немножко своего ума. Вот я и поумнела малость! Завтра купи мне немного шерсти и веретено, буду прясть — хочу заняться полезным делом.

Удивился Реза словам жены.

— Послушай, Эсмет, я знаю, что ты очень ленива и не можешь, как другие женщины, работать целый день да еще прясть, — сказал он со смехом.

— А ты принеси веретено, купи шерсти и увидишь, какая я умелая да проворная, — возразила обиженно Эсмет.

— Да у меня и денег нет на покупку шерсти и веретена.

— Послушай, дорогой, что я тебе скажу. Иди купи веретено и шерсть в долг, а я быстро напряду шерсть, ты продашь пряжу и тут же расплатишься с долгом, — это ведь не трудно.

Реза пошел на базар, купил большое веретено, десять пучков шерсти и принес их Эсмет.

— Эсмет, — сказал он при этом, — я купил шерсть и веретено в долг и дал слово через три дня расплатиться с хозяином лавки. Успеешь ты за три дня спрясть эту шерсть, чтобы я ее продал?

— Конечно, конечно, будь спокоен, успею, — заверила его жена.

На другое утро, когда Реза ушел, Эсмет уселась за веретено и начала прясть. Напряла она два клубка и устала. Она отложила веретено и отправилась, как обычно, по соседям, языком чесать.

Вернулся вечером Реза домой, спрашивает Эсмет, сколько она напряла. Она не решилась признаться, что всего два, говорит, три