В июне – декабре 1918 года командовал 1-й армией Восточного фронта в Поволжье, ставшей, как отмечали современники, первым регулярным соединением в РККА. В рамках фронта провел серию успешных наступательных операций (Симбирскую – сентябрь; Сызрань-Самарскую с 14 сентября по 8 октября; Стерлитамакскую в декабре 1918 года) против Народной армии Комитета учредительного собрания и чехословацкого корпуса, за что был удостоен первой советской награды – золотых часов с надписью: «Храброму и честному воину Рабоче-Крестьянской Красной армии от ВЦИК. 7.Х.1918 г.».

С декабря 1918 года по январь 1919 года – помощник командующего Южным фронтом, в январе – марте 1919 года – командующий 8-й армией Южного фронта. В этом качестве одним из первых предложил военно-политическому руководству Советской республики оперативную идею действия главными силами Южного фронта против Вооруженных сил Юга России (ВСЮР) через Донецкий бассейн на Ростов по кратчайшему направлению и по линии потенциально наименьшего сопротивления противника при безопасном тыле2. Эта идея впоследствии была успешно реализована силами Южного фронта в ходе осенне-зимнего наступления против ВСЮР 1919 года, в результате чего войска ВСЮР были отброшены от линии Орла и Курска частично на территорию Украины, частично в Ростовскую область.

C 5 апреля по 25 ноября 1919 года М. Н. Тухачевский – командующий 5-й армией Восточного фронта. В ходе начавшегося в марте 1919 года наступления колчаковских войск армия была практически полностью разгромлена, на ее участке красный фронт был прорван. Таким образом, М. Н. Тухачевскому при назначении командармом-5 предстояло сыграть роль «кризис-менеджера» – остановить отступление, не допустив выхода противника к Волге, привести армию в порядок и подготовить к нанесению контрудара. Армия в составе Южной группы (командующий М. В. Фрунзе) принимала участие в весеннем наступлении Восточного фронта против Западной и Сибирской армий А. В. Колчака, где сыграла решающую роль в Бугурусланской (28 апреля – 13 мая) операции против Западной армии, сорвав план выхода колчаковцев к Волге и не допустив соединения их с А. И. Деникиным, чего всерьез опасалось военно-политическое руководство Советской республики. Успешно проведенные 5-й армией Белебейская (15–19 мая), Уфимская (25 мая – 20 июня), Златоустовская (26 июня – 13 июля) и Челябинская (17 июля – 4 августа) операции привели к очищению от белых Поволжья, Урала и выходу к Западной Сибири. Начавшаяся для красных неудачно Тобольско-Петропавловская (20 августа – 1 сентября, 1 сентября – 13 октября, 14 октября – 4 ноября) операция (причинами неудач послужили общая недооценка Главным и фронтовым командованием способностей колчаковцев к сопротивлению, а также ошибочные оперативные решения фронтового командования) завершилась поражением Западной армии (3-й неотдельной / Московской группы) белых и очищением междуречья Тобола и Ишима, открыв дорогу на Омск. В ходе Омской операции (4–14 ноября) части 5-й армии (27-я стрелковая дивизия) первыми заняли столицу Колчака.

За командование 5-й армией М. Н. Тухачевский был награжден орденом «Красное Знамя» РСФСР (август 1919 года)3. «Доблестные войска 5 армии под искусным водительством командарма т. Тухачевского после упорнейших боев, разбив живую силу врага, перешли через Урал. Бугуруслан, Бугульма, Бирск и Златоуст пали под нашими ударами благодаря смелым, полным риска, широким маневрам армии, задуманным т. Тухачевским. 24 июля 1919 г. геройскими частями 3 бригады 27 стрелковой дивизии взят Челябинск. Огромный успех, достигнутый армией, является результатом, главным образом, талантливо созданного т. Тухачевским плана операции, который твердо проведен им в жизнь», – отмечалось в наградном приказе РВСР за подписью заместителя председателя РВСР Э. М. Склянского, Главкома С. С. Каменева и члена РВСР С. И. Гусева4. Позднее командарм-5 был награжден Почетным Золотым оружием с орденом «Красное Знамя» «за личную храбрость, широкую инициативу, энергию, распорядительность и знание дела, проявленные им при победоносном шествии доблестной Красной армии на Восток, завершившемся взятием города Омска» (декабрь 1919 года)5.[1]

Вместе с тем, понимая, что основная работа по разгрому А. В. Колчака на Восточном фронте, по существу, уже сделана, а главные события разворачиваются на Юге, М. Н. Тухачевский, еще будучи командармом-5, несколько раз напоминал высшему военно-политическому руководству республики о себе в контексте событий на Юге, а 22 октября 1919 года прямо обратился к председателю РВСР Л. Д. Троцкому с просьбой перевести его на Южный фронт6.

В феврале – апреле 1920 года М. Н. Тухачевский командовал Кавказским фронтом, которому предстояло завершить разгром ВСЮР, не допустив возможности реванша. Под его руководством проведена Северокавказская операция, в ходе которой 10-я и 1-я Конная армии ударом на станицу Тихорецкая и одноименную железнодорожную станцию в стык между Донской и Кубанской армиями отсекли последнюю от главных сил ВСЮР (Кубанская армия капитулировала 18–20 апреля), а оставшиеся армии фронта выбили Добровольческий корпус и Донскую армию из Ростовской области. Операция, превентивным ударом сорвав планы деникинцев на собственное наступление, завершилась общим отступлением остатков ВСЮР за реку Кубань. Фронтовая Кубано-Новороссийская операция занятием Новороссийска в марте 1920 года завершила разгром Вооруженных сил Юга России.

Вскоре, 22 мая 1920 года, М. Н. Тухачевский приказом РВСР № 688 причислен к Генеральному штабу.

В апреле – августе 1920 года во время советско-польской войны командовал Западным фронтом.

Как отмечалось в советской военной литературе 1920-х годов, военными причинами поражения РККА явились: а) отвлечение, вопреки первоначальным планам, основных сил Юго-Западного фронта на направление, второстепенное для конечных целей всей кампании; б) эксцентрическое расхождение операционных линий («удар растопыренными пальцами»), вызванное рассогласованностью действий Главного командования, командования Западного и Юго-Западного фронтов накануне решающей Варшавской наступательной операции; в) общая усталость войск Западного фронта, недостаток живой силы и боеприпасов при невозможности своевременного подвоза по условиям тыла и состоянию железных дорог; г) бедность РККА средствами связи при подавляющем превосходстве поляков (вскоре после войны стало известно о расшифровке поляками кодов, с помощью которых шифровались телеграммы и переговоры высшего военного командования РККА, что давало возможность польскому командованию следить за оперативными планами Западного и Юго-Западного фронтов); д) общая хозяйственная разруха Советской республики; е) переоценка степени разгрома польских вооруженных сил и недооценка оборонительных ресурсов Польши.

Причины поражения в войне служили предметом длительного разбирательства между военными специалистами, особенно в контексте взаимодействия между Западным и Юго-Западным фронтами7.

Впоследствии, отвергая обвинения в «излишнем оперативном оптимизме» в свой персональный адрес, М. Н. Тухачевский напоминал И. В. Сталину, что решение продолжать войну и штурмовать Варшаву принималось высшим политическим руководством страны: «Ленин информировался партийными организациями фронтов, непрерывно лично сносился с членами ЦК на фронтах. Ленин знал трудности, но все же ставил задачу овладения Варшавой. Недопустимо выставлять Ленина плетущимся в хвосте «горе-стратегов»… Ленин говорил: «Варшава считалась почти погибшей для Польши» (1. Ленин, ХVII, стр. 311) «Оказалось, что война дала возможность дойти почти до полного разгрома Польши, но в решительный момент у нас не хватило сил» (1). «Наша армия показала, что большая, но разоренная советская страна летом 1920 года была в нескольких шагах от полной победы» (2. -//– 349)8.