Танк Т-100 после ремонта двигателя 18 февраля 1940 года был снова отправлен в действующую армию (возможно, что Е. Рощин был включен в состав его экипажа именно в это время). Машина действовала совместно с танками КВ в составе 20-й (с 22 февраля по 1 марта) и 1-й (11–13 марта) танковых бригад. За это время она прошла 155 км и получила 14 попаданий снарядами противотанковых орудий (левый борт — 6, маска 45-мм пушки — 1, ниша большой башни — 3, левая гусеница — 3, левый ленивец — 1). Во всех случаях броня не была пробита. После окончания войны Т-100 прибыл на завод, где были произведены замена его двигателя и общий легкий ремонт. Всего к 1 апреля Т-100 прошел 1745 км, из них 315 км во время боев на Карельском перешейке.

База Т-100 послужила для разработки нескольких боевых машин, созданных по опыту боев в Финляндии. С самого начала советско-финской войны Красная Армия остро ощутила потребность в специальных бронированных инженерных машинах. Поэтому в середине декабря 1939 года Военный Совет Северо-Западного фронта обязал завод № 185 спроектировать и изготовить инженерный танк противоснарядного бронирования на базе Т-100. Эта машина предназначалась для выполнения задач по наводке мостов, перевозке саперов и взрывчатки и эвакуации поврежденных танков. Однако в ходе проектирования КБ завода получило от начальника АБТУ РККА Д. Павлова задание на «постановку 152-мм пушки или другой подходящей с большими начальными скоростями на базу Т-100» для борьбы с дотами. В связи с этим директор завода Н. Барыков обратился в Военный Совет Северо-Западного фронта с просьбой «об отмене решения по изготовлению инженерного танка и вынесения решения по установке на машине 100 130-мм морской пушки». Просьба была удовлетворена, и уже 8 января 1940 года чертежи корпуса Т-100-Х (икс) — такое обозначение получила машина — были переданы на Ижорский завод.

Т-100-Х отличался от Т-100 тем, что вместо башен на нем была установлена рубка клиновидной формы со 130-мм морской пушкой Б-13. Подвеска машины проектировалась торсионной, и ее изготовление поручили Кировскому заводу, имевшему опыт в этой области. В ходе изготовления бронедеталей для ускорения сборки машины форму рубки изменили на более простую. Новая самоходная установка получила индекс Т-100-Y (игрек). Бронекорпус T-100-Y поступил с Ижорского завода 24 февраля, 1 марта началась сборка машины, и 14 марта готовая САУ совершила свой первый выезд. Но война к этому времени уже кончилась, и испытать Т-100-Y в боевой обстановке не удалось.

В ходе советско-финской войны была сделана попытка модернизировать и вооружение Т-100. В январе 1940 года заместитель наркома обороны командарм 1-го ранга Г. Кулик дал указание «усилить вооружение Т-100 установкой на него 152-мм гаубицы М-10 для борьбы с надолбами».

Самоходная установка T-100-Y на НИБТПолигоне в Кубинке, 1940 год. Фото из коллекции М. Коломийца

К середине марта 1940 года была изготовлена новая башня с 152-мм гаубицей М-10. Ею предполагалось заменить на Т-100 башню с 76-мм пушкой Л-11. Машина с 152-мм артсистемой получила индекс T-100-Z (зет). Но новая башня так и не была установлена на танк. В связи с принятием на вооружение КВ-1 и КВ-2, АБТУ РККА прекратило все работы по дальнейшему совершенствованию Т-100.

Небезынтересно привести выдержки из отчетов по полигонным испытаниям танков СМК и Т-100, составленных комиссией под председательством П. Ворошилова. Причем отчеты эти датированы 22 февраля 1940 года: в это время СМК стоял на поле боя, а Т-100 снова убыл на фронт.

В выводах по СМК отмечалась неудовлетворительная работа системы охлаждения двигателя и воздушного фильтра, а также ненадежность коробки перемены передач. В заключении говорилось: «Танк заданным ТТХ соответствует. Рекомендовать для принятия на вооружение Красной Армии нецелесообразно, так как заводом изготовлен и принят на вооружение танк КВ, обладающий более мощным бронированием и лучшей ТТХ».

Самоходная установка T-100-Y в музее бронетанкового вооружения и техники в Кубинке, 1990-е годы. Фото В. Мальгинова.

В отчете по Т-100 отмечалось, что «недостаточно отработана система охлаждения, при движении по лесу сетки забиваются листьями, ненадежна работа вентилятора. Необходимо доработать механизмы управления коробкой перемены передач, конструкцию бортовых фрикционов необходимо пересмотреть в сторону усиления». Как достоинство отмечалось наличие пневматической системы управления танком. В заключении также говорилось, что «Т-100 заданным ТТХ соответствует. Рекомендовать для принятия на вооружение Красной Армии нецелесообразно, так как изготовлен и принят танк КВ».

Однако представители завода № 185 — директор Барыков и главный инженер Гидков — высказали особое мнение, которое состояло в следующем:

Компоновка танка Т-100:

1 — натяжной механизм гусеницы; 2 — смотровой прибор механика-водителя; 3 — 45-мм пушка 20К; 4 — сиденье командира (он же наводчик) малой башни; 5 — 76-мм пушка Л-11; 6 — сиденье командира танка; 7 — сиденье наводчика; 8 — пулеметная башенка; 9 — заглушка отверстия для стрельбы из личного оружия в борту башни; 10 — барабанная боеукладка 76-мм выстрелов в нише башни; 11 — заглушка отверстия для стрельбы из личного оружия в корме башни; 12 — укладка 76-мм выстрелов в подбашенной коробке; 13 — сиденье заряжающего; 14 — двигатель; 15 — вентилятор системы охлаждения; 16 — выхлопной патрубок; 17 — люк доступа к агрегатам трансмиссии; 18 — ведущее колесо; 19 — бортовой фрикцион; 20 — подмоторная рама; 21 — опорный каток; 22 — топливный бак; 23 — укладка 76-мм выстрелов на полу боевого отделения; 24 — аварийный люк; 25 — заливная горловина топливного бака; 26 — сотовая боеукладка 45-мм выстрелов; 27 — боеукладки пулеметных магазинов; 28 — сиденье механика-водителя; 29 — направляющее колесо.

Компоновка танка Т-100 восстановлена В. Мальгиновым на основе архивных чертежей узлов и агрегатов.