Потрясение оказалось сильным, она даже швырнула в лицо Кейпелу сумочку и убежала из квартиры, в которой жила. Оставаться в оплаченной любовником квартире и на его деньги... Бой сумел вернуть ее и убедить принять эти средства. Тогда у Коко родилось твердое решение встать на ноги самой и все вернуть Кейпелу, причем с процентами!

Со следующего утра с рассветом она была уже в ателье, чем привела в неописуемое изумление персонал, не привыкший видеть владелицу так рано. Началась работа. Если Кейпел и сделал Шанель, то не только поддержкой в первые месяцы, а скорее именно в тот день. Работа принесла свои плоды, уже через год Шанель смогла не только выплатить Кейпелу вложенные в дело средства, но и «накинуть» проценты. Она встала на ноги.

Бой очень... расстроился, вздохнув:

– Я думал, что даю тебе игрушку, а дал свободу.

Свободы не вышло, она все равно осталась привязана сердцем, а эта связь куда крепче любой другой....

По совету Кейпела Шанель с началом Первой мировой войны не закрыла свой бутик в Довиле и оказалась единственной из торгующих одеждой. Бежавшие при наступлении немцев из восточных имений в Довиль дамы нуждались в новых платьях, причем лучше таких, в которых было бы удобно работать в госпиталях и которые можно надеть без помощи горничной. Именно поэтому модели Шанель стали столь популярны. В то время, когда Франция едва не рухнула, она сама оказалась на высоте. В трудностях Франции вины Коко не было ни малейшей, а не заработать, когда есть возможность, просто грех. И женщинам очень понравились удобные, недорогие платья без жестких корсетов, множества рюш и оборок, без турнюров, такие, в которых можно не только свободно ходить или сидеть, но и бегать. Даже после войны женщины не пожелали отказываться от приобретенных у странной портнихи удобных нарядов. Впервые Шанель победила, она ввела кроме моды на шляпки моду на удобные платья.

Артур Кейпел тоже побывал на войне, правда, занимался больше поставками угля со своих угольных шахт в Англии, но пороха понюхал. И даже во время военных действий он сумел выбраться к любовнице и свозить Коко в Биарриц – курорт на границе с Испанией. В Биаррице было тихо, спокойно, много аристократической публики и никаких кутюрье! Через месяц аристократки уже стояли в очереди, желая заказать наряд у Шанель. Биарриц стал Клондайком для Шанель не только в военные годы, но и на долгий срок.

Количество открытых бутиков росло, благосостояние новой кутюрье тоже. Ее соперник – Поль Пуаре, в последние годы диктовавший моду и предложивший стиль «Шехерезада» с настолько узким внизу платьем, что дамам приходилось стягивать колени резинкой, потому что при слишком широком шаге подол просто рвался, в военное время занялся изготовлением формы для армии, остальные забились по щелям. Шанель вполне воспользовалась моментом. Вернувшись на подиумы после войны, Поль Пуаре и остальные с изумлением обнаружили, что там царит вчера еще никому не известная портниха из Мулена.

Коко никому не говорила, что она из Мулена, но это мало что меняло. Место диктатора моды заняла практически самозванка! Это было неприятным открытием, но Поля Пуаре нимало не обеспокоило. Глупышка свернет себе шею за пару лет окончательно, что она может предложить? Какое-то убожество, разве такой должна быть женщина? Даму нужно холить и лелеять, водить, поддерживая под локоток, чтобы не упала, помогать одеваться и раздеваться (лучше второе)... Шанель предлагала все иное – самостоятельную женщину, одевающую платье без помощи горничных и двигающуюся широким шагом (и никаких резинок на коленях!).

Надо ли говорить, что женщинам понравилось предложение Шанель, они не желали возвращаться к тюрбанам и нарядам Шехерезады. Побеждала Шанель!

А где все это время был Бой? Он воевал, зарабатывал деньги, периодически ездил отдыхать с Коко, временами ночевал на квартире, которую снял для них. Но предложения выйти замуж не делал.

Почему? Коко уже не была той глупышкой из Руайо, которую нужно учить есть устрицы или объяснять, что подпись в чековой книжке чего-то стоит только тогда, когда на счету есть средства. Это была стройная красавица, диктующая моду, по ее примеру женщины окончательно отказались от корсетов, оголили икры ног, перестали бояться загара, а потом и вовсе постриглись. Своим примером она заставила женщин Парижа, а за ними и почти всей Европы раскрепоститься, почувствовать себя самостоятельными и свободными. Одежда для женщин всегда очень много значила, сознание самой себя в корсете или без него разительно отличается, а возможность носить то, что хочется, а не то, что придумали мужчины, мало заботившиеся об удобстве прекрасного пола, добавляет уверенности.

Коко победила, она имела достаточно средств, она диктовала моду Парижу (пусть пока еще не царя в ней безраздельно), она была молода, хороша собой, активна... Чего не хватало Бою? Не любил?

Нет, скорее иное. Кейпелу, даже в большей степени, чем Шанель, было нужно положение в свете. Это Коко могла позволить себе устроить скандал в обществе, предложив новый фасон шляпки или платья. Это с ней считались дамы, выбирая, где сделать талию. Бой вращался в совсем других кругах – деловых. Банкирам в Довиле или Биаррице можно представить Коко Шанель, даже если те с женами. Это даже хорошо, жены придут в Париже в ателье и закажут себе что-то новенькое, а потом приведут знакомых. Так обычно и случалось. Но это ни в коем случае не означало, что Коко примут в свой круг или допустят в гостиные Парижа или Лондона.

Она никто, всего лишь портниха, модная, своеобразная, но портниха. Она на другой ступеньке, иметь ее любовницей не возбранялось, тем более Кейпел не был женат. Но если бы Бой захотел жениться на Шанель, он тоже опустился бы на эту ступеньку. Опустился, а Кейпелу так хотелось подняться или закрепиться на той, куда он смог пробиться благодаря собственным усилиям. Шанель была гирей на его ногах, а гиря не воздушный шар и вверх не тянет, норовит, напротив, прижать к земле.

Если бы любил, то наплевал на такие условности. Денег у них было достаточно, чтобы жить припеваючи, мог бы помочь ей окончательно встать на ноги. Если бы любил...

Но Кейпел не наплевал, он рвался в высшее общество, а потому свою связь с Коко старался не афишировать. Бою была нужна другая жена, пусть не такая красивая (а Коко тогда была настоящей красавицей, это потом резкое выражение лица красоту подпортило и испортило окончательно), не такая оригинальная, не такая деловитая, но из того самого высшего общества, куда он стремился. А Шанель... ну что Шанель, любовница, и все...

Понимала ли она такое положение? Много лет позже Шанель делала вид, что нет, мол, предательство Боя для нее явилось полной неожиданностью. Думается, это ложь, все она прекрасно видела и понимала, Кейпел предал ее не вдруг. Просто не хотела даже самой себе признаться, что готова терпеть такое положение дел, потому что любила. Любовь зла...

Она по-прежнему не давала никаких поводов, терпеливо сносила его отлучки и забывчивость, то, что Кейпел с радостью менял ее общество на общество светских дам (обычно в Лондоне), что больше не показывался с ней нигде и в Париже, ведь она стала слишком заметной фигурой, достаточно одного похода в ресторан, чтобы все заговорили о любовнице Кейпела. Коко было достаточно и их маленького гнездышка, но Бою нет, он хотел в свет, а вести туда с собой Шанель не мог. Он вращался среди тех, для кого образованием считались приличные колледжи или университеты, кто мог похвастать родословной, владел несколькими языками и демонстрировал знания, просто недоступные для девушки из Мулена. Сам Кейпел хоть и не имел родословной, зато образованием блеснуть мог. Коко этого не дано, несколько позже она научится всему сама, не без помощи друзей, конечно, но все же.