Я подкидываю ей батончик. По дороге в школу мы дружно жуём овсяные батончики, покрытые шоколадом. Мы успеваем. Всё хорошо. На дворе самый обычный день. Мы найдём логичное объяснение тому, что рыба пропала. Я уверен. Почтовый ящик, украденные украшения к Хэллоуину – тоже не проблема. Если бы мама была рядом, а не на работе в Амстердаме, она сказала бы, что всё это – не моя головная боль.

Мы успели до второго звонка, поэтому нет нужды пробираться в школу на цыпочках. Утро, как обычно, начинается с исполнения гимна. Затем мы слушаем объявления. Наш директор, миссис Ватье, ни разу не упоминает о том, что с изгороди пропала рыба «Потока мечты». Можно подумать, что директор сделала бы объявление, если бы это было что-то обычное, как, например, уборка или перестановка. Но мои родители уверены в том, что я всегда копаю слишком глубоко. Поэтому я пытаюсь переключиться на что-то другое. Одна восьмиклассница начинает зачитывать воодушевляющее стихотворение, но быстро обрывает чтение. Позади неё кто-то переговаривается. Затем вмешивается миссис Ватье:

– Внимание на меня, пожалуйста. Оторвитесь от своих дел и послушайте. Мы взаперти. Повторяю: мы все взаперти. Вводится режим чрезвычайной ситуации.

– Почему? – хочу закричать я, но вместо этого я делаю глубокий вдох. А потом ещё один. Возможно, я делаю это слишком громко, особенно на фоне всеобщего молчания. А ещё возможно, что я побледнел, потому что я чувствую лёгкое головокружение.

Тайсон закатывает глаза и толкает меня.

– Успокойся ты, Зелёный Фонарь. Это всего лишь учения.

Но в следующую же секунду миссис Уосли закрывает дверь на замок. Она говорит высоким спокойным голосом:

– Седьмой класс, сосредоточьтесь. Сейчас мы будем делать то, что репетировали несколько недель назад. Вы же всё помните? Все должны собраться в безопасном углу.

Интересно, это всё из-за пропавшей рыбы? А вдруг след ведёт к разгуливающему по школе стрелку. О боже, мистер Руперт! Может, он просмотрел записи с камер и теперь ищет меня? Я делаю ещё один вдох. Я не стану паниковать, как во время пожарной тревоги на прошлой неделе. Хотя тогда оказалось, что в школу поступила угроза взрыва. Мы с одноклассниками собираемся в нашем безопасном углу.

На улице светит солнце. Я вижу, как на парковку въезжает полицейская машина. Просто полиция на учениях. Это ничего не значит. Я не собираюсь срываться с места и кричать, чтобы все спрятались. Я спокойно опускаюсь на колени рядом с Рене. Скорее всего, Тайсон прав. Это всего лишь учения.

Миссис Уосли приклеивает скотчем наш номер на дверное стекло.

За полицейской машиной паркуется ещё одна, а за ней ещё одна.

Во время учений такого не бывает. Пятая ошибка: думать, что Тайсон иногда бывает прав.

День шестой. Ошибка шестая

Я продолжаю тяжело дышать, чтобы сердце не колотилось так бешено. Но, когда миссис Уосли дёргает за верёвку жалюзи и они с грохотом падают вниз, я подпрыгиваю. Как и Рене. Мы врезаемся друг в друга.

Миссис Уосли подносит указательный палец к губам и машет, чтобы мы держались кучнее. Она стоит перед нами, скрестив руки на груди. Наша учительница ниже меня и при этом бесстрашна, как орлица. Рядом с ней я чувствую себя в безопасности.

Мы с Рене сидим на полу рядом. Сидеть тихо – та ещё задачка для неё. За очками видно, как её глаза лезут на лоб. Я чувствую запах карамели. Интересно, так пахнет её кожа? Может, дело в лосьоне или креме? Будет ли у меня приступ? Я читал про людей, у которых был припадок после вдыхания каких-то необычных ароматов. Хотя обычно это случалось после запаха горелых тостов. Остальные продолжают ёрзать на месте. Сегодня пол кажется твёрже, чем обычно. Поэтому я немного сдвигаюсь, но всё равно не могу найти удобного положения.

Миссис Уосли пересчитывает нас пальцем, проговаривая цифры вслух. Закончив, она улыбается и кивает. Затем она берёт нашу книгу «Ночной садовник» и начинает читать шёпотом. Это страшная история о жутком дереве, которое растёт в поместье и подчиняет себе всех его обитателей. История ещё страшнее, потому что миссис Уосли читает её шёпотом. Страшнее в хорошем смысле. В конце концов это дерево для нас не опасно. Зато нам кажется, что человек, из-за которого нас заперли, не в нашем измерении.

Миссис Уосли никогда не нравилась мне так сильно, как сегодня. И это несмотря на то, что в начале года я случайно назвал её «мама».

Когда она доходит до конца второй главы, вдруг включается громкоговоритель, и миссис Ватье объявляет об окончании чрезвычайного положения. К этой минуте история захватила меня настолько, что мне совсем не хочется прерываться. Надо проверить, есть ли эта книга в библиотеке Брант Хиллз. Надо узнать, чем закончилось дело.

Миссис Ватье объявляет, что полиция обыскала всю школу и убедила её в том, что ни сотрудникам, ни ученикам ничего не грозит. Но она не говорит, что послужило причиной тревоги. Ещё она умалчивает о пропавшей рыбе.

Миссис Уосли просит меня и Рене поднять жалюзи. За окном по-прежнему погожий осенний денёк. Ничего не изменилось. Нет ни тел, ни пожарников, ни взрывотехников. Впрочем, рыбы на заборе тоже нет.

Миссис Уосли просит Тайсона снять бумагу с номером с двери.

Мы продолжаем заниматься математикой как ни в чём не бывало. Миссис Уосли рассказывает об округлении чисел до десяти для удобства умножения и деления. Она показывает нам задачку на доске:

– У Бронте Крик есть гнездо с рыбьей икрой, и в нём пятьсот сорок четыре икринки. Если из них вылупилось триста двадцать два головастика, то сколько головастиков не вылупилось?

Эта задачка наводит меня на мысль о пропавшей рыбе. Если в Брант Хиллз учится двести пятьдесят ребят, на заборе должно было быть столько же рыбок. Каждая была прикручена двумя металлическими скрепками. Чтобы снять все, понадобилось бы немало времени. Кто-то должен был это видеть.

– Стивен?

– Да, миссис Уосли.

– Сколько рыбок?

Я замешкался. Откуда она знает, что я думаю о пропавшей рыбе «Потока мечты»?

– Двести двадцать две! – отвечает Рене.

В такие моменты Джесси – куда лучший друг. Он никогда бы так не поступил. Даже если бы учитель спросил его после меня, он притворился бы, что не знает ответа. Возможно, ему даже притворяться б не пришлось. Рене не очень-то хороша в том, чтобы быть одновременно и умной, и при этом тихой.

– Рене, подними руку и дождись, когда тебе дадут слово, – сдвигает кустистые брови миссис Уосли. – Класс, она права?

Рене всегда права. Но я не буду отвечать на этот вопрос.

– Помните, мы считаем в уме, – журчит её голос. – Мы округляем до ближайшего круглого числа, например пятьсот сорок четыре до пятисот сорока. И отбрасываем двойку от трёхсот двадцати двух, чтобы было триста двадцать. Теперь мы отнимаем триста двадцать из пятисот сорока. Ответ – примерно триста двадцать.