Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Наверное, все лето. По крайней мере, сейчас дело обстоит именно так. Пока я сам не добьюсь назначения в действующую часть. Быть мальчиком на побегушках у вспыльчивого адмирала – это совсем не то, что мне хотелось бы делать в этой войне. Я летчик, Билли, и чертовски хороший. Вот кем я и хочу служить.
Билли кивнула. Она прекрасно понимала все, что касалось заботливых родителей. Мосс правильно истолковал ее отклик на его слова.
– И вы тоже, а?
– Да, я тоже единственный ребенок в семье. Отец умер, когда я была еще маленькой. Думаю, проявлять заботу и стремиться защитить – это вполне естественно для родителей. Они желают нам добра. – Моссу такое высказывание напомнило слова, которые он сотни раз слышал от матери. Сет Коулмэн точно так же читал ему свои нравоучения.
– У меня есть сестра, но я так и остался единственным сыном. Папа всегда помнит об этом и боится за меня. Но я не могу позволить его страхам подавить мою личность. Я летчик и делаю свое дело профессионально. И вовсе не собираюсь бегать за каким-нибудь адмиралом с двумя звездами на погонах, у которого только одно представление о деятельности – подписывать бумаги и пить виски. Шотландским виски я его и обеспечиваю.
– Что же вы собираетесь делать?
– Вопрос не в том, что я предприму, а в том, когда я это сделаю, Билли! Папа может похлопотать о моем назначении в прислуги толстяку-адмиралу, но ему не удастся удержать меня здесь. Я и сам могу постоять за себя, и с этим он ничего не может поделать. Но мне не хотелось бы огорчать его. Он отличный парень, и я знаю, как много значу для него. Я буквально чувствую, как на меня давит груз ответственности. Незавидная доля быть светом очей такого отца, как мой. – Моссу не верилось, что он рассказывает ей все это. Обычно он ни с кем не делился подробностями своей личной жизни и своими проблемами.
– Поверните здесь. Через два квартала – направо. Дом серый с белым. Я буду молиться, чтобы у вас все получилось, как вы хотите.
Мосс чуть не нажал на тормоза. Любая другая девушка сказала бы, что будет держать пальцы скрещенными. А эта собиралась молиться за него. Он порывисто потянулся к ней через сиденье и взял руку, которая показалась маленькой и хрупкой в его ладони. Минуту спустя Мосс отпустил ее, чтобы переключить передачу и остановиться перед домом. Он бросил взгляд на часы.
– Без пяти шесть, – гордо объявил Мосс, как будто доставить Билли домой вовремя было невероятно трудной задачей.
Билли гадала, где могут быть ее друзья. Беспокоятся ли они о ней?
– Не желаете ли войти и познакомиться с моей матерью? О, наверное, у вас много других дел, и я очень ценю то, что вы потратили время и доставили меня домой. Извините, я, наверное, была надоедливой и причинила вам беспокойство.
– Вы, милая Билли, вовсе не надоедливы. – Он улыбнулся, сознавая, что имел в виду. Но, Боже упаси, Мосс вовсе не собирался входить в дом и знакомиться с ее матерью. Свою мать он любил, но родители знакомых смущали его, особенно матери девушек. Черт, все-таки он уже здесь… может быть, она боится, что ей попадет, и рассчитывает на его помощь. Это его долг.
– Буду рад познакомиться с вашей мамой, – солгал Коулмэн.
Билли чуть не лишилась чувств от растерянности. Он ведь должен был ответить совсем не так. Неужели он не понял, что она всего лишь старалась проявить вежливость? Билли не стала дожидаться, пока Мосс выйдет из машины и откроет для нее дверцу, а поспешно выскочила и разгладила юбку. Бахрома по подолу вдруг показалась по-девчоночьи глупой и безвкусной, и второй раз за день ей захотелось, чтобы на ней были тонкие чулки и туфли на высоких каблуках.
Агнес Эймс подозрительно прищурила глаза, услышав звук захлопнувшейся дверцы автомобиля, остановившегося перед их домом. Ни один из друзей Билли не водил машину. Она немного отодвинула кружевную занавеску и выглянула на улицу. Билли с каким-то моряком. С офицером, судя по белой униформе. Что могло случиться? Не следует впадать в панику. Билли всегда была разумным ребенком. Серьезной, разумной девочкой.
– Мама! Я пришла. Иди сюда, познакомься с одним человеком.
Мосс Коулмэн был на добрых шесть дюймов выше Агнес, но сразу же осознал ее силу, как если бы она оказалась ростом с него или даже выше. Это чувствовалось в оценивающем взгляде карих глаз, в уверенном развороте плеч… Такие же признаки сильного характера он замечал в Сете. Жемчуг. Почему они всегда носят жемчуг? Казалось, матери всех девушек, с которыми его знакомили, украшали свою шею жемчужным ожерельем.
Билли нарушила затянувшееся молчание:
– Мама, это Мосс Коулмэн. Он был так любезен, что отвез меня домой, поэтому я и не опоздала. Мосс, это моя мама, миссис Эймс.
Он подождал, не протянет ли миссис Эймс руку. Она не подала ему руки.
Билли начала впадать в отчаянье. Агнес держалась уверенно, с подозрением глядя на Мосса.
– Я пригласила его завтра на обед. Он из Техаса и давно уже не ел домашних блюд. Я знала – ты не будешь возражать, – с надеждой попробовала девушка навести мать на благую мысль.
– Обед. Ну конечно. Мы будем рады, если вы придете к нам на обед, лейтенант, – подтвердила Агнес.
Мосс мог только догадываться, действительно ли миссис Эймс желала видеть его своим гостем или хотела лишь остаться вежливой. Однако, постойте-ка, он и не думает принимать это приглашение. Кое-кого здесь подталкивают в определенном направлении, и он знал, кого именно.
– Я не хотел бы показаться навязчивым, миссис Эймс, – сказал Коулмэн в самой лучшей техасской манере, как раз с такой интонацией, чтобы ответ не звучал униженно. Прежде чем он успел принести свои извинения, Агнес с видимым усилием изобразила на лице что-то вроде улыбки.
– Прекрасно. Скажем, часам к двум? Я хочу поблагодарить вас за то, что вы доставили домой мою дочь. Это так любезно с вашей стороны. Она очень молода, и я беспокоюсь, когда она задерживается. – Так и есть, легкий намек на подозрение, что он злобный тролль, который живет под мостом и охотится на невинных молоденьких девушек.
– Это доставило мне удовольствие, мэм, – произнес Мосс, слегка растягивая гласные. – Билли, спасибо за приглашение. Я должен вернуть машину на базу. Рад был познакомиться с вами, мэм.
Он так и не сказал, придет ли на обед, и Билли расстроенно смотрела ему вслед, пока он шел к автомобилю. Слова Агнес о ее юном возрасте еще причиняли боль.
Сев в машину, Мосс глубоко, с облегчением вздохнул. Он не был уверен, что ему хочется прийти на обед. Но воскресные дни всегда кажутся такими скучными, что не знаешь куда себя деть, а поговорить с Билли было так приятно. Если не подвернется ничего более интересного, он подъедет к двум часам. А если что-нибудь изменится, пришлет записку.
Не успела Агнес подступиться к дочери с расспросами, как та торопливо пустилась в долгие объяснения:
– Мне кажется, это так мило с его стороны, что он довез меня до дому, правда, мама?