– Ну умный! – восхитился Водяной и всплеснул хвостом.

– Доживёшь до его лет, шам такой умный штанешь, – заметил Леший.

– Итак, – расхаживая по избе, продолжила Кикимора. – Бабку Ёжку похитили. И кроме нас, это сделать некому.

– Это ишшо почему? – поднял косматые брови Леший. – А вдруг какой-никакой Жмей Горыныч пролетал и Бабку Ёжку, крашу нашу ненаглядную, и шпёр.

– Не было в наших краях Змея Горыныча, – твёрдо сказала Кикимора. – Он ещё сто лет назад с Кощеем из-за Василисы Прекрасной поругался и в соседний лес на жительство перебрался. Так что о Бабке Ёжке ему ничего не известно. Кроме кого-то из нас, некому. Предлагаю обыск. Кто за? – И первая подняла руку.

Нехотя поднял руку Кощей, нехотя поднял руку Водяной. А Леший сказал:

– Я так уштал, так уштал, што и руки поднять не могу.

Пристально посмотрела на него Кикимора – так, что у Лешего сразу обе руки взлетели вверх, да так там и остались. Снова посмотрела на него Кикимора – и обе руки рухнули вниз вместе с Лешим.

– Итак, все – за, – заключила Кикимора. – Как честный нечеловек, предлагаю начать с себя. Вперёд. Избушка, избушка, повернись к лесу задом, а к болоту передом. Шагом марш!

Развернулась избушка, приложила одну куриную лапу к крыше, как бы отдавая честь, сказала «Есть» – и, прихрамывая, зашагала.

А вот и болото. Свистнула Кикимора в два пальца, и из него выпрыгнуло несметное количество лягушек.

– Обыскать всё болото, – приказала Кикимора.

– На предмет обнаружения живого существа, – сказал Кощей.

– И как здесь можно жить? – передёрнул плечами Водяной.

– Кикимора живёт – жначит, можно. Может, она Бабку Ёжку на болото… как это… переучила.

– Вперёд! – скомандовала Кикимора, и лягушки попрыгали в болото.

Все напряжённо замерли. Вдруг болото забурлило, заволновалось, и волна задвигалась к берегу. И из глубин, подталкиваемое лягушками, показалось какое-то странное существо. Лежит себе на болоте, сложив скрюченные руки на груди, и сладко посапывает.

– Это ещё кто такой? – удивился Кощей.

– Вроде не русалка, – заметил Водяной.

– Не, это не Бабка Ёжка, – убежденно сказал Леший.

А Кикимора застывшими глазами смотрит на существо.

– С нами нечистая сила, – наконец вымолвила она. – Это же муж мой, Хмырь Болотный. Я его с самой свадьбы не видела. Он как на свадебном обеде сон-травы наелся двести лет назад, так и заснул где-то под корягой, – и пригорюнилась. Потом махнула лягушкам рукой, те подхватили Хмыря и скрылись в болоте.

– Теперь к кому пойдём? – спросила Кикимора, оглядев Кощея, Водяного и Лешего, и начала считалку:

– Эрикиперики цукатэме, абльфабль думане, икификиграмафики собольбоболь крюк… – И её палец указал на Кощея.

Тяжело вздохнул Кощей.

– Что ж, – проговорил он, – подчиняюсь теории вероятностей, идёмте, господа, в мои чертоги…

И вот уже вся компания стоит перед обветшавшими чертогами Кощея, окружёнными рвом с перекинутым к воротам мостом. А сами ворота закрыты наглухо. Перешли они через мост, хотели войти в ворота. Но Кощей остановил их и осторожно в ворота постучал. Один раз, второй, третий… Тишина. Все удивлённо посмотрели на Кощея.

– Никого нет, – пожал плечами Кощей, – если бы я украл Бабку Ёжку, она обязательно бы откликнулась.

И тут избушка на курьих ножках размахнулась ногой – и как шарахнет в ворота, те аж с петель слетели. И все оторопели. За воротами, уперев руки в бока, стояла слегка постаревшая Василиса Прекрасная.

– Где ходишь? – гневно спросила она Кощея.

– Бабку Ёжку ищем. Вот думаем, может, к нам ненароком забрела. Ты уж извини, милая, за беспокойство.

– Никакой Бабки Ёжки здесь нет, – как отрезала, сказала Василиса Прекрасная. – Только я одна женщина здесь, прекрасная и неотразимая Василиса Прекрасная. А ты, – обратилась она к Кощею, – марш домой.

Понурив голову, оглядел Кощей всё общество, а потом вскинул гордо голову и сказал дрожащим голосом:

– Никак не могу, милая. Пока Бабку Ёжку не найдём, я домой не вернусь. Это мой священный долг.

– Ишь, – вздёрнула брови Василиса, – заговорил. Ну да ладно, чтобы к обеду возвернулся. – И захлопнула ворота.

– Её ж Иван Царевич освободил от тебя, – недоуменно проговорила Кикимора.

– Омманывал, жначит, обчештво, – проговорил Леший.

А Водяной ничего не сказал, а только опустил глаза.

– Понимаете, господа, – засуетился Кощей, – с Иваном Царевичем сущая правда. Привёз он её в тридевятое царство, в тридесятое государство. А там революция произошла. Царя с Иваном Царевичем скинули, а Василисе Прекрасной пришлось от народного гнева спасаться. Вот она ко мне и возвернулась. С тех пор и живём вместе.

– Строга она у тебя уж больно, – сочувственно проговорила Кикимора.

– Да уж, – согласился Леший.

А Водяной опять ничего не сказал, только вздохнул сочувственно.

– С нами, мужчинами, иначе нельзя, – ответил всем сразу Кощей. – Опасается, что я вместо неё, Василисы Прекрасной, Василису Премудрую приведу. Вот в строгости меня и держит.

– Тяжела мужская доля, – сочувственно сказала Кикимора и погладила Кощея по лысой голове. – К кому теперь?

И Леший, и Водяной одновременно проговорили:

– К Лешему, – проговорил Водяной.

– К Водяному, – проговорил Леший. А потом добавил: – Он ближе живёт. – И указал на поблескивающую речку.

– Значит, идём к Водяному.

И вся компания отправилась к реке.

Ровная гладь реки, только рыбка взмахнёт хвостиком да водяной жук пробежит по своим жучьим делам.

– Вот видите, – обвёл рукой Водяной речку, – никакой Бабки Ёжки здесь нет.

– Да как же её ражглядишь – небощь под водой прячешь, надо воду вщю выхлебать, – засуетился Леший.

– Леший прав, – подтвердила Кикимора. – Кощей, кличь Сивку-Бурку Вещую Каурку, пусть всю воду из реки выхлебает.

Свистнул Кощей. И вот уже к реке бредёт тощая Сивка-Бурка.

– Постарела, – сказал Кощей и погладил Сивку-Бурку по вылезшей гриве. – Попей, милая, попей.

И Сивка-Бурка подошла к реке, да так втянула воду, что река вмиг обмелела. Только один омут остался заполненный водой.

– Попей ещё, милая, – попросил Кощей, но Сивка-Бурка замотала головой. Посмотрели все на её брюхо – и увидели, что оно волочится по земле.

Переглянулись наши герои, легли на живот и стали воду из омута выхлёбывать. И только Водяной от этого процесса как-то в стороне держится. Выхлебали всю воду из омута – и увидели, что на дне похрапывает Чертёнок. Все глаза вытаращили.