Хико-Хоходэми улыбнулся в сторону и сказал:

– Теперь я скажу все без утайки. Я божественный властитель Хико-Хоходэми из четвертого поколения земных богов.

– Так ты изволишь быть Хоходэми-но-микото, божественный потомок небесных богов?

– А я Тоётама-химэ[12], дочь Дракона, бога морей.

– А мое имя Тамаёри-химэ[13], я младшая сестра ее.

– Вот как! Вы обе дочери князя Дракона. Какое счастье, что я встретился с вами! Не скрою от вас ничего. Я обронил в море рыболовный крючок своего старшего брата. Что я ни делал, никак не мог найти его и совсем потерял было голову. На мое счастье, нашелся такой старик, Сёдзути, он научил меня, как найти дорогу во дворец Дракона; и вот я специально прибыл сюда, чтобы повидаться с Драконом и просить его разыскать этот крючок. Если можно, проведите меня, пожалуйста, к вашему отцу. – Он рассказал дело во всех его подробностях.

Внимательно слушала его Тоётама-химэ, а потом сказала:

– Нет ничего легче этого. Ты, божественный потомок небесных богов, соизволил снизойти сюда на дно моря, – счастье, о котором мы не смеем даже просить, и отец наш, вне сомнений, будет несказанно рад. Не так ли, Тамаёри-химэ?

– Я могу только подтвердить слова принцессы, моей сестры. Это небывалое счастье для всех нас, начиная с отца и заканчивая нами.

– В таком случае попрошу проводить меня.

– Соблаговоли следовать за нами.

И вот, точно в театре, став впереди, обе сестры-принцессы повели Хико-Хоходэми во дворец.

Тамаёри-химэ пошла вперед и рассказала отцу, Дракону, все происшествие. Дракон был поражен:

– Какая честь! Сам божественный потомок небесных богов. Надо получше принять его.

Он отдал приказания своим придворным, рыбам, всем выйти навстречу в сени, а сам, надев парадное платье, оправив головной убор, пошел вместе с женой и домочадцами встретить Хико-Хоходэми; взяв за божественную руку, он провел его на почетное место, а затем, сделав глубоко почтительный поклон, по этикету сказал:

– Впервые имею честь встречаться с тобою. Я владыка этого дворца, а это моя жена. Покорнейше прошу любить и жаловать.

Хико-Хоходэми вежливо отвесил ему церемонный поклон и отвечал:

– Так ты могущественный Дракон, о котором я слышал? Извини, что я так нежданно-негаданно нагрянул сюда и причинил тебе этим хлопоты.

– Помилуй! Что ты говоришь! Грязна и убога моя хижина, и стыжусь я предлагать тебе, но если не противна она тебе, то почтительно прошу, располагайся здесь, живи как у себя дома.

Так рассыпался в любезностях Дракон, и от души были слова его. А в то же время, пока шли еще взаимные приветствия, самые красивые и осанистые из подвластных ему разных рыб, выполняя заранее полученное ими приказание, оделись в придворные женские платья и принесли на треножнике большой ковш и маленькие глиняные чашечки для сакэ[14]. Затем наложили они на большой столик-блюдо целые груды отборных яств – морских и горных, хотелось бы сказать, но так как это был дворец Дракона, то, значит, только морских – и поставили все это перед Хико-Хоходэми. Затем Дракон заставил обеих своих дочерей играть на кото[15] и танцевать.

Одним словом, пир удался на славу.

Хико-Хоходэми был чрезвычайно доволен, и на душе у него стало легче, но вдруг он вспомнил о своем деле. Обратившись к Дракону, он сменил тему разговора и сказал:

– Вот что, хозяин! От дочерей своих ты слышал уже, вероятно, что я спустился сюда теперь, чтобы отыскать рыболовный крючок своего брата. Поэтому, как ни неловко мне затруднять тебя, соблаговоли провести расследование между твоими подданными.

Почтительно сложив руки, отвечал ему Дракон:

– О! Не изволь утруждать себя заботой об этом деле. Сейчас же отдам я приказания и произведу расследование.

Вслед за тем собрал он своих подданных и приступил к следствию по поводу крючка.

Собрались покорные зову Дракона, повелителя своего, подвластные ему рыбы. Явились Осьминог, важный титулованный буддийский монах с бритой головой; Каракатица, недавно удостоенная монашеского сана; член Государственного совета и верховный судья Окунь; Бонит[16], губернатор провинции Тоса[17]; член Верховного суда Двузубка[18]; Коти[19], управляющий уделами; хранитель левых ворот дворца Угорь; Медуза, бонза; дворцовый конвоир Морской рак… и вплоть до низшего служки Камбалы. Явились все они в разнообразных одеждах и расположились рядами, оправляя свои плавники.

Дракон обратился к ним с речью:

– Я призвал вас по следующему делу. Оказавший нам честь присутствовать здесь изволит быть божественным государем четвертого поколения земных богов; Хико-Хоходэми-но-микото величаться изволит он. Вчера, забавляясь рыбной ловлей на японском берегу, Хико-Хоходэми закинул в море удочку, и вот кто-то, неизвестно кто, украл крючок и удрал, скрывшись бесследно. Это сделал непременно кто-нибудь из вас, поэтому и снизошел он специально за этим сюда. Так вот, если сделал это кто-нибудь из вас, то почтительно представь крючок сейчас же Хико-Хоходэми, а если кто-нибудь хотя и не крал крючок сам, но знает, куда скрылся вор, то немедленно без утайки заяви об этом здесь же… – так строго-настрого наказывал Дракон.

При такой неожиданности все стали поглядывать друг на друга, но вот выдвинулся с важностью вперед судья, Окунь, и сказал:

– Почтительно и со страхом докладываю, что, по моему мнению, вор, укравший этот крючок, вероятно, не кто иной, как главный дворцовый ключник, Тай[20].

– А доказательства?

– Вот они. Со вчерашнего вечера у Тая ни с того ни с сего заболело горло, так что он не может даже есть. Если его освидетельствовать, то крючок окажется еще, вероятно, у него во рту, и я думаю, что надо произвести поскорее это расследование, чтобы установить, правда это или нет, – сказал он, а следом за ним и все остальные.