Тряхнул Жираф упрямой головой

– Ну, уж нет! Я не отступлюсь! Завтра опять пойду…

– Нарви ей, сынок, букет полевых цветов. Молодые кобылки любят, когда им цветы дарят. Нынче в степях желтые ирисы и дикие бархатцы зацвели. Вкусные, ум отъешь! Ей должно понравиться…

Так и сделал Жираф. Нарвал целую охапку, вкусно пахнувших цветов, прибежал на берег и протянул их своей голубоглазой мечте. Только вот беда – высоко Луна, не дотянуться! Подпрыгнул Жираф, ещё подпрыгнул, встал на дыбы – всё попусту! Только коричневой от бархоток и жёлтой от ирисов пыльцой шкурку себе испачкал. Целый месяц таскал Жираф свежие букеты, тянулся к Луне и всё без толку. Вернулся Жираф в свой табун чернее тучи. Увидела его матушка-кобылица, удивилась:

– Что это у тебя, сыночек, шея на целый вершок вытянулась? Шкурка из белой стала коричневой – жёлтой? Ты не заболел?

– Заболел! – радостно согласился Жираф. – Но ты, мать, меня обрадовала. Значит, не прошли мои хлопоты даром. Значит, смогу я до Луны дотянуться. Прости меня, родная, побегу на берег. Пока до своей мечты не дотянусь, не вернусь!

На берегу дождался Жираф Луну на небосводе и, когда с неё глянули голубые глаза, спросил:

– Как зовут тебя, красавица?

– Луни, – ответила лошадка и потупила взор. – Я– лунная лошадка, ты – земной конь никогда нам с тобой не быть вместе…

– Нет, – упрямо мотнул гривой Жираф, – я сниму тебя с Луны, чтобы мне это ни стоило…

Каждое утро бегал Жираф в степь, набирал свежих цветов для своей Луни. Много дней, месяцев, а может быть, и лет тянул Жираф шею, чтобы отдать Луни подарок. Однажды увидел, как затянулись глаза лунной лошадки плёночкой слёз, как собрались они у неё в уголках глаз в большие капли и покатились по мордочке прямо на нос, там и застыли.

– Всё, – плача сказала Луни, – нет моих сил, больше ждать. Ухожу я!

Тогда подпрыгнул Жираф, что было сил, высоко-высоко и слизнул язычком слёзы с носа Луни.

– Да-а! – сказала мать Луна. – Вижу я, не отступишься ты, Жираф, от Луни. Беги, доченька, по лунной дорожке к своему коню. Только конь ли теперь он? Смотри, какая у него длинная шея. И шкурка не белая, как раньше, а от цветочной пыльцы желто-коричневая. Не конь он теперь вовсе, а просто – жираф.

С тех пор появились на земле животные похожие на бывшего коня Жирафа, все, как один, длинношеие. Это и есть дети Жирафа и Луни.

Родилась рыбка с простым именем Рыбёшка в далёком таёжном озере и родилась совсем не такой, какими рождались все рыбки в её семье – смирными, незаметными, серебристо-серыми. Ей бы слиться с озёрной водой и в тихой заводи прожить свою жизнь. Всю, что ей отмерено. Мальков наплодить, сколько отмеряно. Комаров съесть, сколько отмерено. Червяками, если случиться, полакомиться, сколько отмерено. Кем спросите отмерено? Так судьбой! У каждого из нас своя судьба, она-то и отмеряет, будь-то человек-великан или простая серебристо-серая рыбка Рыбёшка. Иной раз мы мечтаем об одном, а получается совсем-совсем другое – это и есть судьба. Совсем как в этой истории.

Когда матушка Рыба выпустила весеннюю икру на волю, икринки разбрелись кто куда. Рыбёшкина икринка от свободы и природного любопытства поплыла наверх, к самой поверхности озера. Тут-то её и настиг солнечный лучик. Он, озорник, от Солнца прятался, что-то там набедокурил и решил время переждать, чтоб Солнце обиду забыло и на него не ворчало. Поэтому-то хулиган в самый центр икринки Рыбёшки проник и притих. Аж до утра следующего дня в ней сидел, не шелохнулся. Как только солнечные братья-лучики Землю осветили, тогда и озорник из своего укрытия выбрался, будто никуда и не прятался. Ему– то, непоседе, всё нипочём, а вот из икринки необычный малёк вылупился – абсолютно жёлтый, ни крапинки, ни полосочки, ни загогулинки.

– Слушай! – сказал ей брат, родившейся из обычной икринки, – Ты у нас золотая, что ли? Эк, тебе не повезло! Всякий рыбак тебя поймать захочет.

– Никакая я не золотая, – возмутилась от страха Рыбёшка, – я просто жёлтая!

– Золотая, золотая, – ехидно улыбаясь, не унимался брат-малёк.

Шло время, росла и рыбка Рыбёшка, превращаясь во взрослую рыбу. Однажды на ранней заре, увидев бултыхающегося в водах озера червяка, решила Рыбёшка позавтракать. Не всегда такой случай представляется, чтобы червяк свободно в воде болтался и чтобы его сразу никто ни съел. Цапнула его Рыбёшка и попалась на крючок рыбака.

– Ух ты! – подумала Рыбёшка, – почему же меня никто не предупредил, что червяки на хвосте всегда крючки имеют?

Не знала тогда Рыбёшка, что предупреждать её было некому, все, кто до этого на крючки попадался, в озеро уже не возвращались. Шли сразу, прямиком, на сковородку или в засол.

– Ух ты! – подумал рыбак, осторожно снимая с крючка Рыбёшку. – Вот счастье, золотую рыбку поймал. Теперь желание можно загадывать.

Посмотрел рыбак в глаза перепуганной Рыбёшке и сказал, отпуская её обратно в воду:

– Плыви золотая рыбка на мою удачу, хочу построить себе дачу.

– Да не золотая я! – крикнула рыбаку Рыбёшка, – просто жёлтая!

Но рыбак рыбку не услышал, не умеем мы люди слышать рыбьи вопли. Умели – бы, такого понаслушались бы!

– Эй, рыбы! – закричала Рыбёшка, уплывая подальше от лодки, – Не ешьте весёлых червячков. Обман это, приманка. У них на хвостах крючки. Попадётесь, назад не вернётесь.

– А ты почему вернулась? – спросил из– под коряги Рыбёшку любопытный рак. – Почему тебя отпустил рыбак?

– Он решил, что я золотая и могу выполнить желание, – пояснила Рыбёшка, – а я не могу. Я просто жёлтая.

С тех пор рыбы в озере, завидев днище лодки, пряталась и на крючок не ловилась.

Ближе к осени вода в реке похолодала, Рыбёшка стала держаться рядом с берегом и на отмелях, где вода потеплее и лучше прогревается. Ранняя заря застала Рыбёшку почти у самого людского пляжа. На нём пока ещё никого не было. К тому же – вот необыкновенная удача, по поверхности воды плавал распотрошенный кукурузный початок, а рядом с ним множество весёлых кукурузинок. Попробовала Рыбёшка кукурузинку – понравилась! И главное, кто-то уронил почти на самое дно пластмассовую коробочку, а в ней много вкусного корма. Не торопясь завтракала Рыбёшка, аж глаза зажмурила от удовольствия. Тут – то она опять и попалась. Проглядела крючок. Со звоном колокольчика, оповестившего удильщика о зазевавшейся рыбе, полетела Рыбёшка прямо в руки рыбарю, схоронившемуся здесь же на пляже.

– Ух ты! – воскликнул рыбак, осторожно снимая с крючка Рыбёшку, – вот счастье – золотую рыбку поймал. Теперь желание можно загадывать.

Посмотрел он в глаза перепуганной Рыбёшке и сказал, отпуская её обратно в воду: