Подушка пусть не жмет,

Покров не давит грудь —

И чтоб восхода желтый шум

Не смог тот сон спугнуть!

841

Вот бабочка летит

В тропический ночник —

Природы краска превзойдет

Наш самый алый миг.

Природа самый редкий цвет

Потратит – на пустяк.

864

Приняв с поклоном крошку,

Что дал тебе взамен?

Послушай, имя вплел твое

В серебряный рефрен!

884

Серебряное «Всюду»

С канатами песка,

Чтобы не смыло землю.

Смотри – цела пока!

891

Ко мне кидается Листва.

И Ветер в бубны бьет.

Природа – как укроюсь

От призраков ее?

В пещере спрячусь как-нибудь —

Заговорит Стена.

Творенье – трещина одна,

Чтоб я была видна! —

917

Любовь была до бытия —

И дальше смерти – и

Начало всех творений – все

Призвание земли —

919

И если я не дам сломаться

Одной из многих воль,

И если остудить удастся

Одну земную боль,

Вернуть малиновке упавшей

Все небо ноября —

Я прожила не зря!

949

Ниже света и ниже

Еще – под столетним дерном,

Ниже, чем келья жука,

Ниже, чем клевера корни,

Дальше, чем великан

Мог бы рукой достать

Или же луч дневной,

Если б день годом стать

Мог; выше света, выше

Соколиного свода,

Выше млечного дыма,

Звездного дымохода,

Дальше, чем прыгнет догадка

Или домчится знанье…

Где диск, что осилит дистанцию

Меж теми кто был – и нами!

975

Утес над долом восседал

В своем огромном кресле,

Всю землю видел и следил,

Чтоб было все на месте.

У ног его играли дни,

Терялись годы где-то.

Он был прадедушкой Весны

И дедушкой Рассвета!

976

Смерть это бесконечный спор.

А спорят Дух и Прах.

Умри, прикажет смерть. А Дух —

Профан в таких делах.

Смерть скажет: Отдохни! Земля

Тебе да будет пухом.

Дух не ответит, и уйдет,

А Смерть займется Прахом.

980

Пурпур в моде дважды:

В этот вот сезон —

И когда постигнет Дух

Свой священный сан!

986

Кто этот длинный Господин

В траве, ты, верно знаешь.

Бывает, что найдешь его —

И сразу потеряешь.

Как будто гребнем шелк травы

Расчесан на пробор.

Срастется возле самых ног —

И снова он как вор

Мелькает впереди, шмыгнет

Под пень, что у болота.

Мальчишкой босоногим я

Встречал его когда-то.

Как хлыст, он гибок был и быстр,

Как рябь – неуловим.

Трава, как заговорщик,

Смыкалась вслед за ним.

В природе много у меня

Приятелей – и всех

Встречаю с чувством теплым —

Почти что как родных.

Но если с этим встречусь (как

Его не назови),

То сердце учащает шаг,

И – холодок в крови.

1008

Тихонько так Колокола

Стоят на колокольнях.

Стоят на цыпочках, потом —

Вдруг Небом переполнясь —

Ввысь на серебряных ногах

Подпрыгнут – не достать!

1029

Ни Море, ни Гора

Не преградят мне путь!

Где тот Индийский океан?

Где Гималаи те?

1035

«Я жду тебя, Пчела!

Кому-то, кто вчера

Спросил, когда прилет,

Ответила: «Вот-вот!»

Лягушки, что в болоте,

Те все уже в работе,

А птицы – все почти.

Пожалуйста, прочти!

Да, клевер твой цветет!

Я шлю тебе привет!

Пиши! А лучше в ухо

Жужжи! До встречи. Муха».

1052

Я не видала Гленов,

И не видала Моря.

Но знаю, Вереск как цветет,

Как Океан просторен.

Не говорила с Богом,

На Небе не гостила,

Но знаю тот незримый край —

Как карту получила!

1075

Задернут Свод, и темен Дол.

Бродячий Снега клок,

Уже лететь не в силах,

Присядет на порог.

И Ветер ноет целый день:

Дела на свете плохи!

Природу можно, как и нас,

Порой застать не в духе.

1078

Вот – утро после смерти.

И в доме суета —

Торжественней всех дел земных,

Но в общем-то – проста:

Да, в сердце подмести,

Еще – прибрать любовь. —

Теперь не пригодится аж

До самой Вечности.

1137

Обязанности ветра:

Гнать в море корабли,

Март учредить,

Птиц проводить…

Еще – свободу возвещать

Всем жителям земли.

1172

И тучи шли плечо к плечу,

И мышью свет шнырял,

Леса бежали марафон

И падали вповал.

И гром пророчил всем конец.

Как хорошо лежать

В могилах, где Природы Гнев

Не в силах нас настичь.

1176

Нам собственный неведом рост,

Но встать придет указ.

И если мы себе верны,

Достанем до небес.

Что мыслилось геройством,

Рутиной станет под конец.

Но легче голову пригнуть,

Чем восприять венец —

1182

У Памяти есть черный ход,

И погреб, и чердак —

Где мышь, осиное гнездо

И с хламом чемодан.

И пусть там остаются —