пальцев. Легкая, невозмутимая улыбка; яркие, блуждающие глаза, – метят в самое сердце, оголяя и затрагивая скрытые участки. Будто уже знают, знают наперед, Непреклонные и лучистые, не сводят взгляда с собеседника напротив. – Закрой глаза.

Тот удивленно приподнимает бровь, слегка приоткрывая рот в немом вопросе.

– Ты же доверяешь мне? – продолжает он.

Молодой человек не отводит взгляда, слегка кивает, медленно закрывая глаза. Брови сдвинуты к переносице, плечи ощутимо зажаты, поза оканемела.

– Ничего не выйдет, если будешь так напряжен, – шепчут совсем близко, опаляя теплым дыханием ухо.

Словно по канату, – пробуя и позволяя открыться, – он невольно скидывает с себя оковы сдержанности. Лишь хмурые брови передают волнение от неизвестности.

– Вот, так намного лучше, – продолжают шептать рядом, – тогда сдвинемся дальше. Представь, что в твоих руках не книга, а фотоаппарат. Представил?

Молчаливый кивок.

– Прекрасно. А дальше, вообрази себя там, где бы ты хотел оказаться.

Соленый ветер эхом отдается в подсознании. Робеющий мягкий свет, переливы песка, волнующие линии.

– Расскажешь, что перед тобой?

– Обойдешься, – спокойно произносит тот.

Другой тихо ухмыляется, возобновляя беседу:

– Ладно, пройдем этот эпизод. Остается одно маленькое, но очень важное условие – лик, образ, называй как хочешь. Он один, сверкает так ослепительно, так волнующе, что сводит с ума все механизмы души. Все сбивается, становится второстепенным, и есть только этот миг. Ты чувствуешь его?.. Хочешь запечатлеть, но не только снимком – нет, этого мало, ты желаешь, чтобы он въелся, отпечатался на внутренней стороне твоих ребер, проносясь вместе с кровью по артериям, оставляя бесстыжие намеки на присутствие. Ты поражен настолько, что руки застывают, стискивая аппарат для передачи того, что так волнует, – обескураживает. – Он останавливается, выддерживая секундную паузу. – Скажи, ты чувствуешь это?

Переливы песка чередуются под направлением осторожных рук, проходя сквозь пальцы и задевая частицами кожу, теряются в волосах. Соленый ветер продолжает тихую песню, забирая с собой приглушенные вздохи, касаясь зажмуренных глаз, поддавшихся трепету тепла. Крики чаек оглушают, затмевают меткие обрывки слов, проносятся совсем близко к воде. Ясная прохлада чувственно перемежается с отголосками покачивающихся веток и постепенно нагреваемым воздухом, что тихо постукивает в двери рассвета. А рядом – этот силуэт..

– Так, что ты скажешь? – доносится неподалеку, прерывая мысли.

Парень открывает глаза и, поведя головой вправо, наклоняет ее. Его лицо близко от спросившего. Слегка прищурившись, он отвечает:

– Я не мастак в расписывании подобного.

– Но ты же это ощутил, не так ли?

– Чего ты добиваешься?

– Наставление на «путь истинный» – шутливо подмечает парень.

– Эвтер..

– Просто хотел донести о том, что не так все и различимо, – беззаботно отвечает он, – и правда прекрасна. Всегда. Особенно при помощи различных инструментов.

– Творческий человек себе дороже..

– Поэтому сэр Шекспир с его сонетами переселяется к тебе, – радостно добавляет он, вместе с приятелем направляясь к кассе. – Так уж и быть, проведу несколько вводных лекций в искусство сонетов.

– С личным исполнением? – поддразнивают его.

Парень задумывается, отвечая:

– Думаю, парочка зачитанных сонетов будут не лишними и поспособствуют хорошему развитию романтических заскоков.

Слышится приглушенный смешок, а за ним задавленное: «Романтик недоделанный».

«Мы сохраним историю, скрепленную Судьбой,

Под внешним фактором скрываясь,

Поддернутой огнями, привнесенными тобой,

Слогам секундным возмущаясь»

Снова.

– Но я снова хочу этого!

– Я ж как ты, работаю по настроению, – подначивают его.

– Это никогда не мешало тебе делать отличные снимки, – обиженно насупившись, отмечает он.

– Ты прекрасно знаешь, что мне не прельщают постановочные фотографии.

– Так ты и не делай!

– И как это представить, если ты не сводишь с меня взгляда? – насмешливо переспрашивает юноша.

– Но ведь раньше-то получалось. Почему сейчас не так? – улыбается он.

– Нужен какой-то.. – ненадолго призадумавшись, продолжает: – нужен момент. Это что-то спонтанное, неуловимое.

– Лаадно, неуловимое так неуловимое, – примиряются сбоку. – Кстати, как тот проект, который заказали?

– Никак. Думаю, отказаться.

– Это еще почему? – возмутился он.

Другой парень отрывается от книги и, находя телефон на кровати, открывает электронное письмо и подносит светящийся экран к лицу приятеля:

– Ознакомься с условиями.

Бегло пробегаясь глазами, тихо зачитывая слова текста, он поднимает взор на собеседника.

– Так, и в чем же проблема?

– Ну, может, лишь в том, что для этого не найдется модели? – язвительно отозвался юноша, вновь погружаясь в книгу.

Молчание с друх сторон. Один погружен в мир автора, другой – размышляет, иногда записывая что-то в блокнот. О чем-то задумавшись, ходит из стороны в сторону, подходя к двери и перемещаясь в соседнюю комнату, – оставаясь на мгновение, затем возвращаясь обратно. Останавливается и присаживается на кушетку, стоящую возле деревянной ширмы, и произносит с улыбкой:

– Думаю, я знаю, как помочь тебе в этой затруднительной ситуации.

– М? – произносит тот, не отрываясь от чтения.

Приняв более расслабленную позу и смещая подбородок в сторону, он отвечает:

– Ты сможешь взяться за этот проект.

С кровати послышался глубокий вздох. Зажимая между переплетом палец, он со скучающим видом взглянул на друга и замер, широко раскрыв глаза.

– Какого.. – зарделся он, вскакивая с кровати. Книга повалилась на пол, с гулким стуком соприкасаясь с паркетом.

– Пожалуйста за помощь? – игриво отозвался тот.

– Эвтер, какого черта?!

– Ты сам сказал, что не сможешь найти людей, поэтому я решил помочь тебе в реализации того проекта.

– И именно поэтому ты сейчас нагой?!

– Ну да, – ответил парень, участливо покачав головой.

– Господи..

– Рато, душа моя, его не существует, – со смешком отметил тот.

– Что ж ты.. Скажи мне, ты один такой творческий или вас много?

– Думаю, я уникален в своей индивидуальности, – ослепительно улыбнулся он.

Молодой человек застонал, пытаясь скрыть руками свое лицо.

– Ну, что ты, напротив должен быть счастлив, ведь в твоей жизни появился я!

– Не то слово, ворвался..

– К тому же, это занимательная практика для нас обоих! Ты отточишь свое мастерство, а я.. не знаю, просто побуду в новом амплуа?

– Какое еще мастерство, я ни разу не работал в подобном формате! – донеслось восклицание со стороны.

– О.. Тогда, – поднимаясь и беря в руки фотоаппарат, он подходит к нему, слегка прикоснувшись к плечу. – Встанешь на новый путь мастерства.

Повесив предмет на шею, и отводя его руки от лица, он произносит:

– Профессионалы не сдаются, не так ли?

– Умеешь же смущать, – бормочет приятель с красными щеками, возвращая себе фотоаппарат и стараясь не смотреть на человека рядом.

– Ну, нет, – протягивает он, цепляясь пальцами за подбородок юноши. – Дело не сдвинется с мертвой точки, если ты будешь избегать собственную модель, так что, посмотри на меня.

Не охотно, неловко и аккуратно, он переводит темно-карие глаза, встречаясь с глазами цвета южной травы, разбавленными лучиками солнца – эдакого подсолнуха без черных вкраплений.