Поэтому-то Ломоносов и пользовался в Москве правами и возможностями, совершенно недоступными крестьянину, даже очень талантливому.

И все же действительность не так романтична. Она гораздо сложнее и лежит между двумя полюсами: на одном – бедный, но способный крестьянский сын, на другом – незаконный принц Российской империи, о чем все, оказывается, знают, но молчат.

Заведующий государственным архивом Архангельской области Николай Шумилов написал книгу «Род Ломоносовых», в которой проследил жизнь 470 представителей этого рода! От новгородцев XVI века до княгини Марии Волконской и братьев Раевских. Автор книги признается в том, что даже после нескольких лет изысканий Ломоносов остается для него загадочной фигурой. Но некоторые вопросы удалось разрешить.

Никаких подтверждений родства с императором найти не удалось, и надежды их найти нет никакой. Зато точно известно, что родился Ломоносов не в ноябре 1711 года, как принято было считать, а в самом начале сентября. Вернее всего, настоящая фамилия ученого Дорофеев, а Ломонос – это прозвище, данное одному из предков из-за увечья, полученного в драке. Родился он не в Архангельске и не в Холмогорах, как написано во всех учебниках, а в деревне Мишанинской на Северной Двине.

Отец Ломоносова был человеком состоятельным и солидным (как и отец Николая Островского). Он первым на Белом море построил двухмачтовый парусник европейского типа водоизмещением сто тонн – вдвое больше каравеллы Колумба!

Такие суда по возвращении из Голландии велел строить царь Петр. Суда Василия Ломоносова торговали по всему Северу. Мать Ломоносова, красавица Елена, никогда ни у кого в служанках не была, хотя бы потому, что происходила из семьи дьякона. Она и в самом деле умерла молодой, и после ее смерти отец часто брал Михаила в плавание, благо мальчика научили грамоте и счету. С девяти лет он вел торговые книги и помогал отцу в расчетах. Вернее всего, Михайло учился в холмогорской славяно-латинской школе – предтече гимназии. Просвещение быстро распространялось по России. В Москву Ломоносов ушел не один, а его повез туда брат мачехи, Семен Корельский, знатный купец.

Так что среда, из которой произошел наш гений, – это мир свободных северных промышленников и торговцев, моряков и охотников. Эти люди обладали немалыми связями в старой столице среди купцов и иных состоятельных выходцев с Севера.

А уж когда Ломоносов поступил учиться, таланты его оказались столь очевидны, что даже люди, зараженные сословными пережитками, не смели возразить против его возвышения.

А ведь в России власть имущие всегда любили показаться рядом с талантом и даже демократично подчеркнуть дружбу с ним. И Ломоносов, который был не только великим ученым, но и славился независимым характером, импонировал Елизавете. Царица любила подчеркнуть, что не только немцы на Руси что-то могут сделать – у нас и свои есть! А что касается Екатерины, то она сама обладала выдающимся характером и была человеком большого государственного ума. Недаром в ее друзьях полагали себя и Вольтер, и Дидро.

Говорили, что тайна, которую решено не разгадывать, окончательно будет раскрыта 31 мая 2003 года. Во время торжеств, связанных с трехсотлетием нашей Северной столицы, со стен Янтарной комнаты будут сняты занавеси. И, купив билет в Екатерининский дворец в Царском Селе под Петербургом, вы сможете полюбоваться одним из «восьмых чудес света».

Хотя его не нашли и вряд ли найдут.

А теперь давайте разберемся во всем по порядку.

Как известно, Петр Великий свозил в свою столицу чудеса со всего света: странные вещи, произведения искусства – в общем, все, что его удивляло или забавляло.

Ему очень хотелось увидеть чудесный, как говорили тогда в Европе, кабинет, сделанный из янтаря по приказу прусского короля Фридриха Первого для его дворца в Шарлоттенбурге.

Работа эта была многотрудной и долгой. Мастера распиливали куски янтаря на тонкие пластинки, подбирали их по цвету и рисунку и наклеивали на деревянные панели.

Несколько лет продолжалась эта работа. Постепенно кабинет посещали все больше гостей короля Фридриха, дипломата, великого хитреца и интригана, который умудрялся заигрывать с Россией против Швеции, со Швецией – против Польши, с поляками – против Турции… В общем, знаменитый был король, хоть страна у него была невелика. Русский посол в Голландии Матвеев писал о прусском короле в Петербург: «Ко мне он чрезвычайно милостив и разговаривает со мной часто по-латыни. О Вас отзывается с великим почтением, как Вы изволили сами видеть свет не по прежнему обычаю, а потом государство во всем мудро обновили и науку позволили, что прежде под смертной казнью было заказано, и повелели своим подданным ездить по свету свободно…»

Петру хотелось поглядеть на янтарную комнату, но все было недосуг снова поехать в Европу. А тут и прусский король умер, а вместо него на трон взошел Фридрих-Вильгельм I, совсем другого склада человек, типичный солдафон, грубиян, но экономный, расчетливый хозяин, во всем искавший выгоду.

Наконец в 1716 году Петр Первый собрался с государственным визитом во Францию и по дороге, разумеется, побывал в Берлине, где гостил у Фридриха-Вильгельма.

И тут Петр узнал, что янтарный кабинет так и не закончен, что после смерти отца новый король не пожелал тратить деньги на такую ненужную в хозяйстве вещь, и три большие панели (четвертую так и не завершили) сняли со стен и отправили на армейский склад – цейхгауз.

Петру удалось уговорить Фридриха-Вильгельма показать ему янтарные панели, которые русского царя восхитили, и он тут же предложил их купить. Со своей стороны он подарил прусскому королю пятьдесят пять великанов, из которых тот составил свою личную охрану.

Солдаты-великаны были модой XVIII века. Каждая армия старалась создать у себя хотя бы гренадерскую роту из «баскетболистов». Но в маленькой Пруссии таких гренадеров катастрофически не хватало, в России же было все что угодно, даже великанов сколько пожелаете. Впрочем, все на свете условно. В начале XVIII века европейцы были сантиметров на двадцать ниже, чем сегодня. Так что тогдашних великанов никто бы сегодня в нормальную баскетбольную команду не взял. Настоящим гигантом был лишь сам Петр Первый, ростом под два

метра.

Любопытно отметить, что когда гренадеров дарили, то пруссакам поставили условие: великаны будут сменяться, как на полярной станции зимовщики. Через несколько лет они возвращались домой, а вместо них присылали новую роту гренадеров-переростков.

И вот наконец поезд из восьми специальных длинных телег, на которые были установлены восемнадцать ящиков с панелями, отправился в Петербург. Там Янтарная комната ждала возвращения царя. Царь велел немедленно начинать работы по восстановлению и установке панелей.

И вот тут несчастная судьба Янтарной комнаты проявилась в ее печальном, мерцающем блеске. Я сейчас буду вам рассказывать о том, каково ей пришлось за трехсотлетнюю жизнь, а вы посчитайте, сколько же лет она исполняла свою роль – то есть украшала стены какой-либо комнаты.