– Мне кажется, нет такого человека, который ни о чем бы не жалел, – согласилась Эсси. – Но в целом жизнь не такая уж плохая штука.

Воспоминание об Имоджен заставило Лайонела поморщиться.

– Далеко не всегда жизненные обстоятельства нарушают наши планы, – сказал он.

– Боже, ну конечно же нет! – Эсси хихикнула. – Но иногда это к лучшему. К лучшему, когда что-то меняется. А то, что мы планируем, не всегда приносит нам счастье.

– Так может говорить только умудренный опытом человек.

– Правильно, я и есть такой человек. В шестнадцать лет я точно знала, что со мной будет через десять лет, как сложится моя судьба. А в двадцать шесть поняла, что нет смысла строить планы на будущее.

– Ну и о чем ты мечтала, когда тебе было шестнадцать?

– Ты правда хочешь знать?

Лайонел действительно был заинтригован.

– Конечно, – ответил он.

– Так и быть, – согласилась Эсси, лукаво поглядев на Лайонела. – Я мечтала, что мы с тобой поженимся.

– Мы поженимся?!

– Да. В шестнадцать лет ты был для меня идеальным мужчиной. Ты обладал всем, что я хотела видеть в своем муже.

Он был поражен такой искренностью. Будучи ребенком, она не скрывала своих чувств к нему.

Поначалу Лайонелу это нравилось, но он не воспринимал Эсси всерьез. А когда она достаточно подросла, чтобы пробудить его мужской интерес, Лайонел уже три года играл в регбийной команде ее отца. Тренер Холкомб приказал ему отстать от своей дочери, и он подчинился.

После этих слов Лайонелу захотелось понять, насколько сильно могла в него влюбиться Эсси.

Увы, в ее голосе не слышалось ни капли сожаления. Но Лайонел не сдавался:

– Расскажи мне о нас. Какой парой мы были бы?

Эсси кокетливо улыбнулась, и ее глаза заблестели:

– Идеальной.

– А как бы мы влюбились друг в друга?

Это был самый невинный из вопросов, которые ему хотелось задать.

– Под Рождество, когда ты еще учился в колледже. – Эсси запрокинула голову, медленно закрыла глаза и продолжила:

– Наш первый поцелуй был как в кино. Входя в дом, мы вдвоем оказались под венком из омелы. Ты поцеловал меня, потому что это была традиция. Но мы оба почувствовали нечто большее. – Эсси сделала паузу, словно оживляя в памяти никогда не существовавшие события. – Через неделю ты повез меня и Нину в Сидней на новогоднюю вечеринку. Ты не хотел, чтобы мы ехали одни, так как на дорогах полно пьяных водителей. А в полночь устроил так, что мы оказались наедине.

Эти слова разбудили в нем воспоминания. Много лет назад он действительно возил их на новогодний праздник. Или нет… это был не Новый год, а – День Всех Святых. На Эсси был костюм рыжевато-коричневой кошки. Обтягивающее трико подчеркивало выпуклый лобок с едва наметившимся волосяным покровом, а болтавшийся сзади кошачий хвост привлекал внимание к маленькой, но уже приятно округлившейся попке. Затем наступило Рождество, и Лайонелу дали понять, чтобы он не ошивался поблизости, когда Эсси подходит к дому. А когда ему исполнилось девятнадцать, три года, разделявшие их с Эсси, стали казаться непреодолимыми.

Теперь три года были пустяком, и Лайонел проклинал свое благородство.

– А что было потом?

Словно очнувшись от глубокого сна, Эсси раскрыла глаза, снова повернулась к Лайонелу, и ее щеки залились густым румянцем.

– Дальше ничего. Ты влюбился в меня, мы стали встречаться и поженились. Только и всего, – отрезала Эсси.

Но покрасневшие щеки выдавали ее с головой. Наверняка с этой ее фантазией было связано еще много подробностей. Все существо Лайонела изнемогало от нетерпения. Ему отчаянно хотелось узнать больше. Но логика одержала верх, и он заставил себя сменить тему.

– Если я не ошибаюсь, ты всегда хотела учить чернокожих детишек, – небрежно сказал он.

Она посмотрела на Лайонела с изумлением.

– Неужели помнишь?

Лайонел рассмеялся и продолжил:

– Куда же ты хотела отправиться? Дай-ка припомнить. Кажется, в Верхнюю Вольту или что-то вроде того.

– Точнее, в Камерун. В джунгли.

– В джунгли? А может, ты просто хотела провести там отпуск?

Эсси сморщила нос.

– Нет. Я собиралась туда не в отпуск.

Лайонел покачал головой:

– Не могу представить, как можно жить в такой нищете.

Но Эсси? Ее было легко представить в Африке. Это она смогла бы. Перед Лайонелом возник образ Эсси времен учебы в школе. Одетая в простенькие джинсы и футболку, волосы собраны на затылке в конский хвост, ни грамма косметики на лице, она тащит регбийные принадлежности на поле и обратно или помогает бабушке управляться в саду.

Лайонел представил себе, что Эсси проводит урок в хижине, крытой огромными листьями какого-нибудь баобаба. А вслед за тем припомнил свои юношеские фантазии. В школе он мечтал утащить Эсси подальше от посторонних глаз, в какое-нибудь уединенное местечко, где можно было бы сорвать с нее футболку и насладиться каждым дюймом ее нежной кожи, слегка тронутой солнцем.

Эсси с любопытством смотрела на него, и Лайонел порадовался, что она не может прочесть его мысли. За такие фантазии она поколотила бы его прямо на улице.

Наверно, он этого заслуживает. Но Лайонел приехал сюда вовсе не для того, чтобы провести две недели в мучительных воспоминаниях о своей школьной любви. Он даже не знал, что встретит ее здесь. Вплоть до сегодняшнего утра образ Эсси хранился в его памяти под этикеткой «потерянная навсегда».

Лучше не забывать об этом, раз уж придется провести с ней две недели в одном доме. Пытаясь укрепить себя в этой мысли, Лайонел продолжил развивать тему:

– А чем бы ты занималась еще, кроме преподавания? Раздавала бы лекарства? Лечила бы больных и умирающих?

Она рассмеялась.

– Слушай, это же была просто фантазия. Мне хотелось жить праведно. – Она лениво потянулась и встала, давая понять, что время воспоминаний истекло.

Но Лайонелу не хотелось отпускать ее. Только не сейчас, ведь еще так мало сказано. Он тоже поднялся с места и преградил ей дорогу. Не успела Эсси отстраниться, как он прикоснулся к ее локону. Играя с прядью шелковистых волос, Лайонел снова затронул опасную тему:

– А как насчет не праведных фантазий? Не хочешь поделиться ими со мной?

Эсси удивленно посмотрела на Лайонела.

– Я бы не сказала, что в шестнадцать лет их было у меня много.

Но Лайонел сразу понял, что это не правда.