— Хорошо, хорошо. Что слышно о моих врагах?

Скант встал рядом с братом. Внешне близнецы почти не отличались, только лоб у Мерва был чуть шире. Из двух братьев Мервал всегда был более сообразительным.

— Как вы просили, мы постоянно следили за ними, — сказал Дискант.

Опал оторвалась от кувшина.

— Просила?

— П-приказывали, — заикаясь, поправился Скант. — Я хотел сказать, приказывали. Конечно приказывали.

Кобой недобро прищурилась.

— Я очень надеюсь, что у братьев Криль не появилось независимых взглядов, пока я спала.

Скант дернул головой, что можно было бы принять за поклон.

— Нет, нет, госпожа Кобой. Мы живем, чтобы служить. Только чтобы служить.

— Вот именно, — согласилась Опал. — И живете вы, лишь пока служите. Итак, мои враги. Как я понимаю, они веселы и счастливы?

— О да. Джулиус Крут становится все более влиятельным в качестве начальника полиции. Он был выдвинут в члены Совета.

Опал оскалилась, будто голодная росомаха.

— Совет… С большой высоты ему придется падать. А Элфи Малой?

— Снова вернулась к оперативной работе. За то время, что вы были в коме, она успешно провела шесть разведывательных операций. Ее имя включено в список на получение звания майора.

— Хороший из нее получится майор. Меньшее, что мы можем сделать, это позаботиться, чтобы она никогда не получила это звание. Я собираюсь разрушить карьеру Элфи Малой, чтобы ее имя осталось покрыто позором даже после смерти.

— Кентавр Жеребкинс, как всегда, несносен, — продолжал Скант Криль. — Я предлагаю придумать для него что-нибудь особенно гадкое…

Опал подняла изящный палец, и Скант послушно умолк.

— Нет, с ним ничего не должно случиться, — сказала она. — Пока не должно. Я сражу его исключительно интеллектом. Только два раза кому-то удавалось обвести меня вокруг пальца. И оба раза это был Жеребкинс. Не требуется большого ума, чтобы просто убить его. Я хочу, чтобы он остался в полном одиночестве, был побежден и унижен. — Она даже захлопала в ладоши в предвкушении. — И только потом я убью его!

— Мы также постоянно наблюдали за тем, с кем общался Артемис Фаул. Судя по всему, этот юноша провел большую часть прошедшего года, разыскивая некую картину. Мы отследили эту картину до Мюнхена.

— Картину? Правда? — Шестеренки бешено завращались в мозгу Опал. — Мы должны найти ее прежде, чем это сделает он. Может быть, мы сможем внести свои поправки в его произведение искусства.

Скант кивнул.

— Ясно. Займусь этим сегодня же. Опал растянулась на диване, как кошка на солнышке.

— Хорошо. День обещает быть удачным. Потом пошлешь за хирургом.

Братья Криль переглянулись.

— Госпожа Кобой? — неуверенно произнес Мерв.

— Да? В чем дело?

— Я думаю о хирурге. Последствия такой операции нельзя будет устранить даже магией. Вы уверены, что не хотите подумать…

Опал вскочила с дивана. Ее щеки побагровели от гнева.

— Подумать! Ты хочешь, чтобы я подумала еще раз! А чем, по-твоему, я занималась весь год? Думала! Двадцать четыре часа в сутки! Совершить побег мне помогла не магия, а наука. Наука станет моей магией. Больше никаких советов, Мерв, или твой брат останется единственным ребенком в семье. Понятно?

Мерв был ошеломлен. Он никогда не видел Опал в такой ярости. Кома сильно изменила ее.

— Да, госпожа Кобой.

— А теперь вызови хирурга.

— Немедленно, госпожа Кобой.

Опал снова легла на диван. Скоро все будет в порядке во всем мире. Ее враги будут убиты или опозорены. Покончив с ними, она начнет новую жизнь. Кобой коснулась пальцами острых кончиков ушей. «Интересно, — подумала она, — хорошо ли я буду смотреться в человеческом облике?»

Мюнхен, Германия, наши дни

У воров есть свой фольклор. Существует множество историй о хитроумных кражах и грабежах, когда удачливым преступникам удавалось обмануть саму смерть. Героем одной из таких легенд был египетский угонщик автомобилей Файзиль Махмуд, который взобрался на купол базилики Святого Петра, чтобы украсть у гостившего епископа его епископский посох.

Еще одна легенда повествует о мошеннице Рыжей Мэри Кинилли, которая, переодевшись герцогиней, сумела попасть на церемонию коронации короля Англии. Двор отрицает даже возможность такого происшествия, однако с тех пор корона, похожая на хранившуюся в лондонском Тауэре, стала иногда появляться на аукционах.

Однако самой захватывающей легендой, пожалуй, можно называть историю об утраченном шедевре Эрве. Каждый ученик начальной школы знает, что Паскаль Эрве был французским импрессионистом, писавшим небывало красивые картины, на которых порхали феи, эльфы и другие представители волшебного народца. И каждый торговец произведениями искусства знает, что по цене полотна Эрве уступают только работам самого Ван Гога и начальная цена на них всегда превосходит пятьдесят миллионов евро.

Всего в серию «Волшебный мир» входят пятнадцать полотен. Десять находятся в музеях Франции, пять — в частных коллекциях. Но ходят слухи о существовании шестнадцатого полотна. В верхних эшелонах криминала упорно говорят о существовании еще одного полотна Эрве — картины «Фея-воровка», — на котором изображена эльфийка, пытающаяся украсть ребенка.

Согласно легенде, Эрве подарил картину прекрасной турчанке, которую встретил на Елисейских полях. Девушка, которой быстро удалось разбить сердце Эрве, продала картину за двадцать франков туристу из Британии. Буквально через несколько недель картина была украдена из дома англичанина. После этого ее постоянно похищали из частных коллекций по всему миру. Считалось, что со дня создания полотна Эрве его воровали не менее пятнадцати раз. За это время были совершены миллиарды краж произведений искусства, но у истории шедевра Эрве есть одно существенное отличие: вор, который первым похитил картину, решил оставить ее себе. Как и все, кто воровал ее в дальнейшем.

«Фея-воровка» стала чем-то вроде самого желанного трофея для лучших воров по всему миру. Не больше дюжины похитителей знают о существовании картины, а уж о том, где она находится, известно и вовсе единицам. Картина стала для воров тем, чем является приз Тернера для художников. Тот, кому удалось украсть «Фею», становится самым гениальным вором своего поколения. Не многие знают о том, что такой конкурс вообще существует, но непосвященные попросту не принимаются в расчет.

Артемис Фаул, естественно, знал о существовании «Феи-воровки», а совсем недавно узнал и то, где картина находится. Ему нестерпимо захотелось проверить собственные способности. Он мог стать самым молодым вором в истории, которому удалось украсть утраченный шедевр.