демонстрации Пол привел ее к себе домой. Ночью девушка написала жирным карандашом или фломастером на спине кожаной куртки Пола: «Fuck the draft. Stop the war», выразив тем самым свое неуважительное отношение к призыву в Вооруженные силы США. Слово draft означает призыв, а смысл других слов в этой надписи знают все.

На следующий день, 26 апреля, Пол проснулся рано, чтобы идти давать свидетельские показания в пользу своего приятеля на гражданском судебном процессе в одном из судов Лос-Анджелеса. Перед выходом из дома он заметил слова, написанные на его куртке подругой, но не придал им большого значения и отправился в этой куртке в суд. Ожидая, когда его вызовут, Пол прохаживался по коридору, никого не трогая, ни с кем не разговаривая. Когда его наконец вызвали, он снял куртку, перекинул ее через руку и только после этого зашел в зал судебных заседаний. Ни судья, ни присутствующие в зале люди не видели надписи на куртке.

Зато ее видел полицейский, который дежурил в тот день в суде и наблюдал за Коэном, когда тот прогуливался по коридору. После того как Коэн вошел в зал суда, бдительный полицейский направил судье записку, в которой просил обвинить Коэна в неуважительном отношении к суду. Судья записку проигнорировал, что не помешало полицейскому арестовать Коэна, когда тот вышел из зала суда.

Муниципальный суд Лос-Анджелеса признал Коэна виновным по статье 415 Уголовного кодекса Калифорнии и приговорил его к 30 суткам тюремного заключения. Эта статья запрещала «злостное и преднамеренное нарушение порядка и спокойствия людей или отдельного лица путем оскорбительного поведения». Коэн подал апелляцию, которую калифорнийский апелляционный суд отклонил. Суд постановил, что «оскорбительное поведение – это такое поведение, которое имеет тенденцию провоцировать людей совершать насильственные действия и в свою очередь нарушать спокойствие и порядок». Иными словами, суд посчитал разумным предвидеть, что слово fuck, передающее негативное отношение к призыву в армию в таком оскорбительном виде, спровоцирует насильственные действия или нарушение мира и спокойствия со стороны тех лиц, которые не согласны с позицией, изложенной в надписи на куртке.

Коэн, чувствуя свою правоту (за все время его гуляния в оскорбительной куртке по коридору суда никто слова не сказал и бровью не повел), подал следующую апелляцию в Верховный суд Калифорнии, который отказался рассматривать дело. (Рассматривать апелляцию или нет часто является прерогативой суда, и в данном случае большинство судей Верховного суда Калифорнии проголосовали за то, чтобы дело не рассматривать.) Следующей инстанцией был Верховный суд США, который согласился рассмотреть дело по петиции certiorari[7] и запросил его у Верховного суда Калифорнии.

Главный аргумент юридической защиты Коэна заключался в утверждении, что статья 415 Уголовного кодекса Калифорнии ограничивала его право на самовыражение, гарантированное Первой поправкой к Конституции.

Решение Суда за большинство было написано судьей Джоном Маршаллом Ха́рланом, который отметил следующее. Верховный суд Калифорнии установил, что насильственные действия людей, которые находились в суде и могли быть оскорблены надписью на куртке, были предсказуемо вероятны, хотя таковые действия и не произошли. Эти насильственные действия, по мнению калифорнийского суда, могли выразиться в физическом нападении на Коэна и попытке силой снять с него куртку. Харлан посчитал, что единственным действием со стороны Коэна было выражение в надписи на куртке отношения к призыву в армию. Больше никаких действий Коэн не предпринимал, а следовательно, статьей 415 своего Уголовного кодекса штат Калифорния пытался ограничить свободу слова и самовыражения Коэна.

Харлан далее отмел предположение, что надпись на куртке Коэна подпадает под термин «непристойность», так как непристойность по определению взывает к низменным сексуальным чувствам, а грубо выполненная вульгарная надпись на куртке вряд ли послужит эротической стимуляцией для тех, кто ее прочитает. Также невероятно, продолжал Харлан, что надпись на куртке могла вызвать агрессию у какого-либо конкретного лица. Действительно, «слово из 4-х букв», пишет Харлан, часто служит провокацией к насильственным действиям, но происходит это обычно тогда, когда оно обращено к конкретному лицу, а в данном случае адресата не существовало.

Далее Харлан отметил, что государство не может запрещать частному лицу ограничивать свободу слова и самовыражения других частных лиц в своем собственном жилище, ибо право на такое ограничение является необходимым элементом нашего права на частную жизнь и на охрану нашей частной жизни от вторжения. Но, выходя за порог нашего жилища, мы должны быть готовы к тому, что можем увидеть или услышать нечто неприятное или возмутительное, нечто не соответствующее нашим моральным, этическим или эстетическим нормам. Нежелательные или даже отвратительные взгляды или идеи не могут быть законом удалены из публичного диалога только потому, что их таковыми считают случайно увидевшие или услышавшие их и оскорбившиеся ими люди. Поэтому, если даже кто-то и был оскорблен словами, написанными на куртке Коэна (а таким единственным оскорбленным был, судя по всему, полицейский, который и арестовал Коэна), то это не повод для применения статьи 415 Уголовного кодекса Калифорнии к живописному выражению позиции в отношении призыва в армию.

Харлан в своем решении говорит, что конституционное право на свободное самовыражение является мощным лекарством в таком разнообразном и сложном обществе, как наше. Это право как раз и существует для того, чтобы удалить государственные ограничения из публичного диалога и переложить на граждан принятие решения о том, что́ они хотят и готовы слышать или видеть, в надежде, что именно такой подход будет способствовать развитию гражданского общества, основанного на достоинстве индивида и сознательном выборе той политической системы, которая обществу подходит более всего.

Что же касается вкуса, то, как считает Харлан, Конституция запрещает государству вмешиваться в публичный диалог и навязывать обществу свои понятия о приличии. И в этом месте своего решения Харлан пишет фразу, которая стала чуть ли не пословицей в американской юриспруденции: «Что для одного вульгарность, для другого лирика».

Дальше Харлан пускается в лингвистические рассуждения о том, что слова имеют не только смысловую, но и эмоциональную нагрузку, и выражение определенной эмоции, определенного отношения к сказанному подчас не менее важно, чем смысл сказанного. В поддержку своей позиции Харлан цитирует выдержку из решения знаменитого судьи Феликса Франкфуртера в деле «Баумгартнер против США» / Baumgartner v. United States, 322 U.S. 665, 322 U.S. 673–674 (1944): «Одна из прерогатив американских граждан – это право критиковать государственных деятелей и меры, которые они принимают, и это означает, что критика может быть не только информированная и ответственная, нет; свобода слова также означает свободу говорить глупости, не сдерживая себя».

Дело «Коэн против штата Калифорния» было решено пятью голосами против четырех в пользу