переходы. Когда я понял, что не смогу найти той комнаты, я начал стараться искать коридоры, которые ведут, как мне казалось наверх. Я шел так дня три или четыре, с подъёмом наверх.

Тут, кстати, есть залы не только со спокойными алкоголиками или наркоманами, тут есть залы вечеринок, с музыкой и прочими. Разнообразие очень большое, я посетил огромное множество таких вот вечеринок. Знаешь, я понял, что те, кому надоело спокойное пьянство или курение, остаётся в зале с бешеной музыкой, но проведя там 100 лет, бегут в тишину, и опять бухают, курят, нюхают. Если бы черт меня не напугал, что я не смогу выбраться отсюда, я бы даже смог тут оттянуться. Но мысль, что я тут могу зависнуть навсегда, гнала меня вперед, из комнаты в комнату, из зала в зал. Я искал выход вперед и наверх, и, возможно, именно эта тактика и сработала, так как вдруг я увидел комнату, которая была не серой, как все тут, а какого-то фиолетового свечения. Рядом с комнатой стоял мужик, который тоже светился этим же светом. Мужик был странный, но приятной наружности. На нем был какой-то балахон непонятной расцветки и на голове что-то похожее на чалму. Увидев меня, он улыбнулся мне так, как будто знает меня сто лет, и сказал:

– Привет дорогой. Ты что тут делаешь?

Я так оторопел от его вопроса, что выпалил первое, что пришло мне в голову:

– Здравствуйте, вы – черт?

Он по-доброму так засмеялся. Мне стало тепло в душе, как не было в последнее время.

– Нет, я не черт, скорей наоборот. Но все-таки, что ты тут делаешь?

– Я выход ищу, комнату, в которой я тут появился.

– Вот выход, но тебе сюда нельзя, ты как сюда попал?

Мне почему-то было стыдно рассказывать этому светлому, как я сюда попал. Мне почему-то стало стыдно, хотя стыдиться мне особенно было нечего. Потом я подумал, а чего я тут могу скрыть? В конечном итоге, я был где-то в глубинах своей собственной головы. Поэтому я решил рассказать ему все, пусть он уже решает, разрешить мне выходить или нет.

– Я вроде как ученый и тут с исследовательской миссией. Я разработал определенный препарат, который помог мне попасть сюда. Но я встретил черта, который сказал мне, что я должен найти комнату, в которой я тут появился. Иначе я не смогу вернуться.

Светлый вновь засмеялся, по-доброму так мягко:

– Ученый, значит, а чертям веришь?

– Мне тут сложно как-то кому-то верить или не верить, он так сказал уверено, что я действительно испугался, вот ищу выход. Вы меня выпустите?

– Конечно, нет, тебе сюда нельзя, ну если ты только не решил переродиться.

– Что значит переродиться?

– Эти ворота ведут в новую жизнь, чтобы человек мог родиться заново. Если пройти по этому коридору, там будут ворота, ведущие в нирвану. Но тебе ни сюда, ни сюда пока что нельзя. Ты должен вернуться тем же путем, которым попал сюда. Ты знаешь, сколько времени тут уже провел и сколько еще проведешь?

– Да, по расчету, мне тут пара дней осталось, не больше.

– Вот и славно, что ты такой осторожный. Значит, пожди еще пару дней и возвращайся. А сюда тебе нельзя.

– А что значит – в новую жизнь? То есть, отсюда могут выйти и родиться заново?

– Да, вон, кстати, смотри, как раз идет такой.

Я увидел женщину, которая выглядела ужасно. Вся ее одежда превратилась в ветхое рванье. Видимо, ее давно не интересовало, как она выглядела. В глазах ее была тоска, но она видела свет и шла к нему. И светлый, который стоял у входа, пошел навстречу ей. Она была похожа на зомби из американских фильмов. Светлый взял ее под руку, она шарахнулась и хотела его оттолкнуть, но он настойчиво удерживал ее.

– Ты хочешь уйти отсюда? – он стоял, держал ее под руку и задавал этот вопрос снова и снова, пытаясь достучаться до мозга этой женщины. Вмешательство в ее сознание явно раздражало женину, она пыталась оттолкнуть старика, но при этом явно давала понять, что хочет в эту дверь, которая светится.

– Хорошо, ты пойдешь в новую жизнь. Попробуй не совершить тех же ошибок, что совершила в прошлой жизни. Ты моих слов не запомнишь и вряд ли меня понимаешь. Но, когда будешь выбирать себе жизнь, вспомни о своей прошлой жизни, и чем закончился твой прошлый выбор. И сделай правильный выбор.

Светлый проводил ее в дверь, и она ушла.

– А что, там есть выбор?

– Конечно. У человека есть самый большой дар от творца – это право выбора. Она сейчас сможет выбрать ту пару родителей, через которых вернётся в жизнь.

– Но она же ведь ничего не будет помнить о прошлой жизни?

– Она уже ничего о ней не помнит, но в момент выбора что-то из памяти может подсказать ей, и она сможет сделать правильный выбор. Но этот выбор не главный, главный выбор она будет делать уже в самой жизни. А вот выбрать семью она может. Родиться в богатой или в бедной, в любой части света, с любым потенциалом.

Тут Светлый вдруг посмотрел на меня, улыбнулся и сказал:

– Ты сам не жалеешь о своем выборе?

– Да вроде нет.

Я, Лех, ответил ему, сам не поняв глубины его вопроса. Он задал его так неожиданно, что я даже и не понял толком, о чем он спросил. Хотя позже я еще раз задавал себе этот вопрос, не жалею ли я о том, что пришел в свою семью. И так же ответил, да вроде нет. Светлый задал мне еще один вопрос:

– Ты сюда больше не вернешься?

– Очень надеюсь, что нет, все-таки очень жестокое наказание.

Тут Светлый улыбнулся, и спросил меня:

– А ты думаешь, это творец все тут создал?

– Конечно, нет, это, наверное, дьявол.

Светлый весело засмеялся, и сказал:

– Нет, не дьявол. Человек сам тут все сотворил, каждый зал, и каждый этот переход, каждый наркотик, это все создано людьми, и никто тут никого не держит, достаточно просто побродить и поискать, и можно найти выход. Но большинство не хочет его искать, вот сейчас женщина одна при тебе вышла. За весь период открытых дверей через меня пройдет, может быть, человек десять, не больше, из которых половина просто неосознанно наткнулась на выход, а не хотела спастись. Но все равно я стараюсь всех вывести.

Ты прикинь, Лех, он сказал, что сам человек создал все эти залы и переходы! Я не мог себе